Книга Вершина пирамиды, страница 52 – Дмитрий Шадрин

Президент сдержал слово. Он подписал указ, и выступил на телевидении перед ключевыми министрами. Смысл его заявления был в том, что между нами возникло некоторое недопонимание, которое будет успешно преодолено. Мы наконецто выдохнули с облегчением. Я приказал вернуть всё оборудование и всех людей назад.

На второй день, после подписания указа, я выступил перед журналистами. Меня закидали кучей вопросов, но я ловко отбивался от этих акул пера. Прессконференцию я проводил в стенах центрального офиса компании «Солнечная энергия». Встреча проходила шесть часов. Наконец журналисты усталые и довольные разошлись по своим редакциям. Через десять минут, как они ушли, в конференцзал вошли два генерала и человек в штатском.

— Говорят у вас есть технология, которая сильно поможет нашем ядерным силам? — спросил генерал.

— Да. Конечно. Пойдёмте.

Мы поднялись на лифте на верхний этаж. Профессор Грызлов привычно возился у телепорта. Увидев нас, он улыбнулся и протянул руку для рукопожатия. После этого он стал рассказывать и показывать достоинство новой технологии. Я уже и так был сильно вымотан прошедшей прессконференцией, поэтому сил на стул и стал слушать объяснения Грызлова. Меня не покидало ощущение нереальности происходящего. Я просидел в клетке четыре года и сейчас смог выбраться. Не было особой борьбы, или какихто усилий. Просто вчера я сидел, а сегодня вышел на свободу. Мой мозг не мог спокойно воспринять этот простой факт.

— Теперь Вы сами производите эти алмазные корпуса? Теперь понятно, почему Вы передали технологию китайцам — сказал генерал.

— С чего Вы взяли, что я чтото комуто передал? У Вас есть прямые доказательства? — спросил я.

— Нет.

— Тогда молчите, если не хотите получить повестку в суд.

— Зря президент Вам доверяет.

— Не Вам судить решения президента.

Генерал чтото хотел ещё сказать, но промолчал. Через полчаса они ушли. Я спустился вниз и вызвал к себе Романа.

— Я пойду домой. Справишься без меня?

— Так сразу? А мы хотели посидеть, отметить твоё освобождение.

— Нет настроения. Перенеси всё на завтра. Сегодня хочу отдохнуть.

— Хорошо. Я вызову машину.

Он стал звонить по телефону.

— Спускайся вниз машина уже здесь.

Я вышел из кабинета. У входа меня сопровождали телохранители. Они проводили меня до машины. Я сел на заднее сиденье лимузина. Там уже была Марта.

— Куда едем? — спросила она.

— Домой — ответил я.

Я открыл минибар. Оттуда я достал себе бутылку коньяка. Налив себе полстакана я стал пить маленькими глотками.

— Что случилось? — спросила Марта.

— Плохое настроение.

— Тебя только что освободили, что в этом плохого?

— Это всё неправильно.

— Что неправильно?

— Всё.

— Объясни.

Я совершил ужасное преступление. Я предал родину и поставил мир на грань ядерной войны. А меня, вместо того, чтобы наказать, чтобы навсегда упрятать за решётку просто освобождают. Без предварительных условий, без обязательств. Я свободен и никому ничего не должен. Всё это неправильно.

— Так ты чувствуешь угрызения совести?

— Да. Я не должен был этого делать. Мне надо было подождать всего год. Президент получил бы своё новое тело и дал бы мне амнистию.

— А если бы он не дал тебе амнистию? Если бы он оставил тебя в тюрьме? Он явно не хотел видеть тебя в числе простых заключённых. Он хотел тебя использовать и использовал. Ты ничего бы не смог с этим поделать!

— Мне не надо было давать технологию китайцам. Я смог бы найти выход!

— Ты сам говорил, что эту технологию нельзя давать одной стороне, чтобы не было решающего преимущества. Теперь она есть у России и Китая. Теперь нет ни у кого решающего преимущества. Мир пришёл в равновесие!

— И всё равно меня не покидает ощущение, что я стану причиной ядерной войны!

— Как ты можешь такое думать? Ядерная война — это зло! На Земле никогда не будет такого зла! Ты просто подавлен всем этим! Тебе надо отдохнуть, развеяться!

— Нет, спасибо. Лучше уж с головой уйти в работу, так быстрей всё это забуду.

— Хорошо. Завтра соберу всех, чтобы они тебя отвлекли. Есть очень интересное предложение. Ты должен его выслушать.

— Жду не дождусь.

На следующий день я приехал в офис. Прошлой ночью мы провели с Мартой, и у меня было отличное настроение. Все плохие мысли ушли, и я теперь был готов к новым свершениям. Прибыв в кабинет, я сразу вызвал к себе Романа.

— Что хотели шеф?

— Собирай всех наших в конференцзале и еды закажи. С утра ничего не ел.

— Все уже собрались, ждут только тебя.

— Уже иду.

В конференцзале уже сидели: Артём, Вольф, Юджин и Марта.

— Вот все и в сборе! — сказал Роман, закрывая дверь.

— Я думал, что этот день никогда не наступит! — сказал Артём.

— Четыре года! Четыре долгих года я ждала его и наконец, дождалась! Любимый, я больше никогда тебя не отпущу! — сказала Марта, обнимая меня.

— Я сам не верю, что этот день настанет — сказал я, садясь за стол.

— А я верил! — сказал Вольф.

— И я тоже верил! — сказал Юджин.

— Господа! У нас накопилось множество проблем, но может, дадим сначала Михаилу отдохнуть? — спросил Артём.

— Нет! Давайте, что там у Вас? — сказал я и стал есть.

— Сначала хорошие новости. Строительство идёт полным ходом. Теперь вся Россия напоминает строительную площадку. Мы строим всё: дома, машины, мосты. Нами выстроены миллионы квадратных метров. Общее количество работников «Солнечной энергии» и «Биосинтеза» выросло до десяти миллионов.

— А мы всем обеспечиваем наших новых работников?

— Да. Есть некоторые проблемы, но мы стараемся, чтобы темпы строительства поспевали за количеством наших работников. Мы строим жилые дома, строим социальные и спортивные объекты. Ещё мы строим курорты и новые церкви.

— Церкви? А как новая религия у Эрика? Всё получается?

— Да. У него были свои книги, поэтому отделу маркетинга не пришлось изобретать чтото новое. Ещё мы заложили десять тематических парков по всей стране. Работа идёт полным ходом.

— Какието проблемы всётаки есть? Не может быть, чтобы было всё идеально.

— Есть, но не знаю, стоит ли сейчас об этом говорить?

— Конечно, стоит! Если надо чтото внедрить, то давай! Я готов! Технологии работают, а я становлюсь ещё богаче.

— Не думаю, что это стоит упоминания.