Книга Вечера с мистером Муллинером, страница 3 – Пелам Вудхаус

И в пятницу он собрался в дорогу с тем, что во всех отношениях можно было назвать легким сердцем.

Счастливое стечение обстоятельств в самом начале его экспедиции еще более усилило оптимизм Адриана, внушив ему, что Судьба сражается на его стороне. Когда он шел по перрону вокзала Виктория, высматривая пустое купе в вагонах поезда, каковой должен был доставить его к месту назначения, Адриан заметил, как человек с обликом дворецкого подсаживает в вагон первого класса высокого пожилого джентльмена аристократической наружности. В первом он тотчас узнал служителя, который впустил его в дом 18а по Аппер-Брук-стрит, когда он посетил этот дом, раскрыв тайну исчезнувшего скотчтерьера. Вывод напрашивался сам собой: седовласый благообразный пассажир мог быть только лордом Брангболтоном. И Адриан решил, что сильно переоценивает свою располагающую наружность и победительное очарование своих манер, если ему не удастся на протяжении долгого пути в купе скорого поезда заручиться расположением старикана.

А потому, чуть поезд тронулся, он прыгнул туда, и граф, оторвав взгляд от газеты, указал большим пальцем на дверь.

– Убирайтесь, черт вас дери, – сказал он. – Свободных мест нет.

Поскольку в купе, кроме них, никого не было, Адриан не стал торопиться с выполнением этой просьбы. Впрочем, поезд уже набрал скорость, так что она вообще была невыполнима, и потому он в дружеском тоне обратился к графу:

– Лорд Брангболтон, если не ошибаюсь?

– Идите к черту, – сказал его сиятельство.

– Мне кажется, нам предстоит провести вместе два дня в Веспинг-Холле.

– Ну и что с того?

– Да так, к слову.

– О? – сказал лорд Брангболтон. – Ну раз уж вы тут, может, перекинемся в картишки?

Как заведено у людей, занимающих столь высокое положение в обществе, отец Миллисент никогда не отправлялся в долгий путь без колоды карт. Будучи наделен от природы большой ловкостью рук, он обычно неплохо набивал свой карман в скорых поездах.

– Знакомы с «персидскими монархами»? – осведомился он, тасуя карты.

– По-моему, нет, – сказал Адриан.

– Все просто, – сказал лорд Брангболтон. – Ставите фунт или там сколько-нибудь еще, что снимите карту старше, чем второй игрок, и если да, то вы выиграли, а если нет, так нет.

Адриан сказал, что эта игра напоминает «слепой крюк».

– Да, она похожа на «слепой крюк», – сказал лорд Брангболтон. – Очень напоминает «слепой крюк». Собственно, если вы умеете играть в «слепой крюк», то, стало быть, умеете играть и в «персидских монархов».

К тому времени, когда поезд остановился у платформы Веспинг-Нарвы, кошелек Адриана похудел на двадцать фунтов. Факт этот, однако, его ничуть не угнетал. Наоборот, он был весьма удовлетворен ходом событий. Восхищенный своим выигрышем, старый граф стал прямо-таки дружелюбным, и Адриан решил воспользоваться полученным преимуществом при первом же удобном случае.

А потому по прибытии в Веспинг-Холл он не стал мешкать. Вскоре после того как удар гонга пригласил гостей переодеться к обеду, он направился в комнату графа Брангболтона и застал того в ванне.

– Не могу ли я поговорить с вами, лорд Брангболтон? – спросил Адриан.

– Более того, – ответил граф с несомненным расположением, – вы можете помочь мне найти мыло.

– Вы потеряли мыло?

– Да. Всего минуту назад я держал его в руке, а теперь его нет.

– Странно! – сказал Адриан.

– Очень странно, – согласился лорд Брангболтон. – Подобные происшествия заставляют крепко призадуматься. Заметьте, это мое собственное мыло. Я привез его с собой.

Адриан взвесил ситуацию.

– Расскажите мне в точности, что произошло. Собственными словами. И прошу вас, расскажите все, потому что мельчайшая деталь может оказаться важнейшей.

Его собеседник привел мысли в порядок.

– Мое имя, – начал он, – Реджинальд Александр Монтекьют Джеймс Брэмфилд Трагеннис, Шиптон-Беллинджер, пятый граф Брангболтон. Шестнадцатого числа текущего месяца – точнее сказать, сегодня – я приехал в дом моего друга, сэра Саттона Хартли-Веспинга, баронета – короче говоря, сюда, – с целью провести тут уик-энд. Зная, что сэр Саттон предпочитает, чтобы гости, находящиеся в его доме, были свежи и душисты, я решил принять перед обедом ванну. Я достал собственное мыло и за короткий отрезок времени густо намылился от шеи и выше. А затем, когда я намеревался приступить к намыливанию правой ноги, я внезапно обнаружил, что мыло исчезло. Для меня это был шок, можете мне поверить.

Адриан выслушал рассказ графа с глубочайшим вниманием. Бесспорно, проблема являла несколько интересных моментов.

– Похоже, действовал кто-то из живущих в доме. Работой банды это быть не могло. Банду вы обязательно заметили бы. Изложите коротко все факты еще раз, прошу вас.

– Ну, я сидел в ванне, вот так, и мыло было зажато у меня в ладонях, вот так. А в следующую секунду его там не оказалось.

– Вы уверены, что ничего не опустили?

Лорд Брангболтон задумался:

– Ну, естественно, я пел.

Взгляд Адриана стал сосредоточенным.

– Пели – что?

– «Сыночка».

Лицо Адриана просветлело.

– Как я и подозревал, – сказал он с удовлетворением. – Именно то, что я и предположил. Не знаю, известно ли вам, лорд Брангболтон, что при исполнении указанной песни мышцы непроизвольно сжимаются, когда вы достигаете заключительного «сыно-о-о-чка»? Вот так: «Ты по-прежнему со мной, сыно-о-о-чек». Вы видели? Тот, кто исполняет эту песню с надлежащим чувством, просто не может на этой ноте не сжать ладони, если они находятся достаточно близко друг от друга. А если в этот момент между ними располагается скользкий предмет, например кусок мыла, он неизбежно взлетит вверх и упадет… – Адриан внимательно оглядел комнату, – за пределами ванны на коврик. Как, – заключил он, подбирая пропавший предмет и возвращая его законному владельцу, – и произошло в нашем случае.

Лорд Брангболтон ахнул.

– Ну, прах побери мои пуговицы, – вскричал он, – если мне хоть раз довелось присутствовать при чем-либо подобном!

– Элементарно, – сказал Адриан, пожимая плечами.

– Вам следовало бы стать сыщиком.

Адриан не упустил момента.

– Я сыщик, – сказал он. – Моя фамилия Муллинер. Адриан Муллинер, агент по расследованиям.

На миг его слова, казалось, не произвели на графа никакого впечатления. Затем его благодушие исчезло со зловещей быстротой.

– Муллинер? Вы сказали – Муллинер?

– Да.

– Вы, случайно, не тот типчик…

– …который любит вашу дочь Миллисент с пылкостью, какую невозможно выразить словами? Да, лорд Брангболтон, я – это он. И я надеюсь, что мне будет дано получить ваше согласие на наш брак.