Книга Кенгуру и белые медведи, страница 16 – Елена Бжания, Ольга Мамыкина

Вика усмехнулась.

— Я тоже люблю логику. Не забывай, я экономист. Реалиста отъявленнее меня найти трудно. Но, именно руководствуясь логикой, мне проще поверить в то, что есть некая таинственная сила, чем в то, что кто-то зачем-то использовал дня тайного эксперимента старую ванну, которую, вдобавок, потом забросил на складе.

С точки зрения английской грамматики предложения были построены ахово, но смысл до Марка дошёл полностью. Тем не менее, учёный остался при своём мнении, о чём сообщил скептическим фырком.

— По крайней мере, это объясняет, почему ванны действуют только с водой, — довела свою мысль до логического завершения Вика и вновь уткнулась в компьютер. Правда, не надолго. — Слушай, расскажи мне о своих соседях.

— Зачем?

— Я видела их сегодня. И мне они не показались дружелюбными. Та, что живёт в доме по правую руку (если стоять на улице лицом к двери) вообще обругала меня. Во всяком случае, мне так показалось. Другая — та, которая слева, как будто следила.

Марк ухмыльнулся.

— «Слева» — это миссис Димсдейл. Приятная дама, только чересчур бдительная. Они с мужем живут здесь уже Бог знает сколько, наверно, лет двадцать, не меньше. Славная пара, оба добродушные. Миссис Димсдейл, правда, порой слишком увлекается выполнением своего общественного долга.

— То есть?

— Ну, ревностно присматривает за окружающими. Если кто-то, по её мнению, нарушает порядок, тут же либо идёт выяснять ситуацию, либо обращается в полицию.

— Только полиции мне сейчас не хватало! — охнула Вика.

— Не беспокойся, — рассмеялся Марк. — У меня с миссис Димсдейл добрые отношения. Можно сказать, что я у неё на хорошем счету. Так что если не станешь откровенно буянить, всё будет в порядке.

— А что насчёт дамы «справа»?

Марк несколько поник.

— «Справа» живёт семья итальянцев. Они вообще со всеми плохо ладят. А ближайших соседей попросту ненавидят.

— Почему?

— Понятия не имею. Я с ними не общаюсь, они со мной тоже, только иногда бубнят что-то недоброжелательное, и злобно смотрят.

— Может, это мафия? — сострила Вика.

Но Марку это не показалось смешным.

— Вполне возможно. Иногда к ним приходят какие-то мрачные типы, совсем как в фильмах про мафиози.

— Жуть, — полушутливо выдала Загрызалова. — Буду держаться от них подальше.

— Правильно. — Марк тоже повеселел. — Это не твой уровень.

— В смысле? — нахмурилась россиянка.

— Им ещё далеко до таких масштабов хищения, как у тебя.

Ихтиолог предусмотрительно скомпоновался. В следующую секунду его настигла подушка, которую вмиг порезвевшая Вика, вскочив, схватила с дивана и запустила в собеседника.

Схватив подушку, хохочущий Марк собрался было швырнуть ею в ответ. Но замер, удивлённый некоторыми изменениями. Откуда на синей ткани вдруг появился рисунок из водорослей и пёстрых рыбок?

— Что это?

— Вышивка, — немного смущённо пояснила Вика. — Позапрошлой ночью я долго не могла уснуть, вот и решила поработать с иголкой и ниткой. Зря? Хочешь, я всё распущу.

— Нет-нет, мне нравится. Очень красиво. — Марк пригляделся к ярким рубкам на подушке. — Так ты хорошо вышиваешь?

— Неплохо.

— А шить умеешь?

— Моя бабушка была швеёй, мне грех не уметь шить.

— Значит, умеешь?

— Да. В институте даже сама шила себе одежду — денег было мало, а хотелось выглядеть не хуже остальных.

— Почему ты раньше не сказала?

— А почему ты раньше не спросил? И какая, собственно, разница — умею я шить или нет?

Марк поднялся.

— Пожалуй, я могу помочь тебе с работой. У одной моей знакомой есть собственное ателье. Небольшое, но достаточно успешное. Сейчас она ищет туда человека — работника на выходные.

— Так чего мы ждём? — Вика вскочила. Да, у неё уже была работа, но вторая, тем более, на выходные, не помешает. К тому же, обе эти «должности» в единстве как раз и образуют полноценную среднестатистическую заработную плату… ну или хотя относительно близкую к ней сумму. — А, знаю! Мы ждём, пока я переоденусь! — Загрызалова помчалась в свою комнату, на бегу крикнув: — Я быстро!

10

— Не думаю, что Вы мне подойдёте, — вежливо, но твёрдо объявила Эмили Купер, окину Загрызалову взыскательным взором.

Миссис Купер имела такой опрятный облик и производила столь благообразное впечатление, что Вика не могла не проникнуться уважением. Загрызалову с детства приучили чтить чужой труд, в том числе и труд человека над собой. Обстановка ателье буквально кричала о педантичности, старательности и чистоплотности владелицы: небольшое, но светлое и тщательно прибранное во всех комнатах помещение с цветастыми занавесками, ровно, будто по линейке, поставленными столами и швейными машинками. Тут даже выкройки и разрезанная ткань лежали в идеальном порядке. Сама же темноглазая хозяйка, с аккуратной причёской, приятным макияжем, строго правильными чертами лица, одетая в незамысловатое, но элегантное бежевое платье, казалась настоящей леди из романов Агаты Кристи.

Вика тоже была одета недурно — в свой лучший голубой сарафан и светло-коричневые босоножки. Однако общую картину безжалостно портили раскрасневшиеся от недосыпания глаза, облупившийся после передозировки загара нос и лохмами торчащие во все стороны волосы, которые категорически не пожелали укладываться в приличную причёску и вообще в связи со сменой климата вели себя просто возмутительно — чуть ли не стояли дыбом. Неудивительно, что Эмили отнеслась с опаской к такой кандидатке в помощницы.

— Но, миссис Купер, — начал возражать Марк, — она действительно хорошо шьёт, во всяком случае вышивает точно первоклассно.

— Ты много смыслишь в вышивке? — с усмешкой осведомилась хозяйка ателье.

— Нет, — вздохнул Марк.

Миссис Купер тоже вздохнула и опять поглядела на Викторию.

— Ты можешь показать мне какие-нибудь вещи, которые сшила сама?

Вика отрицательно цокнула языком, прибавив:

— В последний раз я шила для себя около пяти лет назад. С тех пор я практически полностью переменила гардероб. А если что-то и сохранилось, то оно осталось дома, в… России.

Всем своим видом миссис Купер вопрошала: «Ну, и чего вы от меня хотите? Чего ожидаете? Что я возьму на работу какую-то невнятную девицу, о которой ничего не знаю и которая, возможно, и шить-то не умеет вовсе?!».

Вике были знакомы такого рода взгляды. Загрызалова поняла, что опять придётся подключать рассудительность и спокойную логику бывалого экономиста (где они, спрашивается, были, когда Вика заверяла ту злосчастную документацию?!).