Книга Уважаемый господин М., страница 51 – Герман Кох

– Мириам? – сказала она. – Мириам, в чем дело?

Плач был почти беззвучным, Мириам только запрокинула лицо и вытирала глаза рукавом кофточки.

– Вы что, не слышите? – сказала она тихо. – Вы не слышите, что он говорит?

Давид обнял ее за плечи и притянул к себе:

– Мириам…

– И ты тоже! – выкрикнула она так громко, что все испугались. – Заткнись и не мириамкай все время!

Она сбросила руку Давида со своего плеча и встала – со второго раза, при первой попытке у нее не хватило сил оттолкнуться и она упала обратно на диван.

– Черт! Дерьмо! – кричала она, и это были слова, которых Лаура никак не ожидала от девочки с открытым круглым личиком, то и дело норовившей расцеловать тебя в обе щеки. – Чтоб вам всем сдохнуть!

Мириам уже оказалась у двери, рывком открыла ее и захлопнула за собой с таким стуком, что из подсвечника на каминной полке выпала и брякнулась на пол свечка; сразу после этого послышался топот сапог по лестнице, ведущей на чердак, где тоже с силой захлопнули дверь.

Лаура смотрела на Давида; она ожидала – как, наверное, и все остальные, – что Давид последует за своей подружкой наверх, но он продолжал сидеть.

– Ну вот, – сказал он. – Теперь мы это знаем.

Кто в самом деле встал, так это Стелла.

– Ты куда? – спросил Герман.

Его голос, возможно, прозвучал и не угрожающе, но было в его тоне что-то такое, что заставило Стеллу заморгать.

– К ней, – сказала Стелла. – По-моему… мне все это не нравится.

– Сядь, – сказал Герман.

Стелла еще не успела раскрыть рот, но Лаура уже все поняла.

– Что ты сказал? – спросила Стелла.

– Я сказал, что ты должна присесть, прежде чем идти наверх. А вообще-то, я думаю, что тебе вовсе не надо туда идти.

Лаура искоса взглянула на Давида, но он опустил голову и делал вид, что снимает пушинку или что-то похожее со штанины своих джинсов.

– Надо подождать, пока пройдет истерика, – продолжал Герман. – Сейчас с ней каши не сваришь.

После слов Германа все надолго замолчали. Лаура поймала себя на том, что теперь и она уставилась на что-то у себя на коленях.

– Мне, что ли, пойти? – сказал Лодевейк. – Не так уж очевидно, что девочек полагается утешать девочкам.

Теперь рассмеялись все, и напряжение спало, это был смех облегчения, и они снова смотрели друг на друга; улыбнулась даже Стелла, которая так и стояла у двери.

– Желаю тебе успеха, Лодевейк, – сказал Герман. – Но у тебя мало шансов. Нет, правда, лучше подождать.

В наступившей тишине Лаура отчетливо услышала, что с чердака больше не доносится никаких звуков.

– Может быть, я перегнул палку, – сказал Герман. – Я прекрасно понимаю, что не каждому нравятся такие фильмы, но ведь об этом можно просто поговорить, не впадая сразу в истерику, правда? Я хочу сказать, разве прошлым летом мы так ссорились? Или в прошедшие месяцы в школе? Вот что я хочу сказать. По-моему, мы вообще не ссорились, пока здесь не было этой стервы.

Лаура снова бросила взгляд на Давида. Теперь Давид уставился не на воображаемые пушинки на своих джинсах, а в какую-то точку на полу, и когда Лаура проследила его взгляд, то увидела, что там, возле ножки обеденного стола, лежит выпавшая из подсвечника свеча.

– Ах, – сказал Давид. – Может быть, надо просто дать ей успокоиться?

Теперь Лаура невольно посмотрела на Стеллу, на свою лучшую подругу, которая все еще стояла, держась за дверную ручку, – на свою бывшую лучшую подругу, поправила она себя. Едва ли можно было сказать, что с их дружбой все было в порядке после событий летних каникул. Стелла больше не изводила Лауру долгими телефонными отчетами об интимных физических подробностях своего романа с Германом, а Лаура, в свою очередь, насколько это было в ее власти, вела себя нормально. Лаура надеялась, что когда-нибудь – может быть, когда Стеллины отношения с Германом расстроятся, – они снова смогут стать лучшими подругами, но в глубине души она больше в это не верила. Это было как пятно на платье, на самой красивой блузке: поспешно сыплешь на него соль, стираешь эту блузку чуть ли не в кипящей воде, пятно сходит, но она выцветает – и ты вешаешь ее в шкаф, чтобы больше никогда не надевать.

Но сейчас Лаура и Стелла посмотрели друг на друга почти так же, как всегда смотрели раньше, а Стелла закатила глаза, неслышно вздохнула и сделала движение головой в сторону все еще сидящего на диване Давида. И Лаура кивнула ей в знак того, что согласна. «Каким же надо быть размазней, чтобы не вступиться за свою подружку. Стерва или не стерва, а будь он хоть чуточку мужчиной, он бы сразу пошел за ней».

Лодевейк встал.

– Пойдем вместе? – предложил он Стелле. – Ты по девчоночьим делам, а я как представитель рассудительных мальчиков.

– Может быть, пойти кому-нибудь нейтральному? – сказал Михаэл. – Рону или мне. Или нам с Роном. Я хочу сказать, что ты, Стелла, девушка Германа, а ты, Лодевейк… да, ты, как бы это сказать…

– Ну? – сказал Лодевейк с широкой ухмылкой. – Скажи-ка. Что ты хочешь сказать, Михаэл?

– Тебе же не надо это объяснять, – сказал Михаэл и усмехнулся в ответ. – Во всяком случае, я надеюсь, что мне не надо.

– Я иду вместе со Стеллой, – сказала Лаура и встала. – Это все-таки лучше. Только девочки. Женщины… я уж хотела сказать «женщины между собой», но тогда мне пришлось бы подумать о своей маме.

– Ну и что? – спросил Герман. – Что ты собираешься сказать?

– Об этом, мой милый, ты вообще не должен спрашивать, – сказала Стелла. – Ты точно не захочешь при этом присутствовать. Правда, Лаура?

Мириам сидела на краю кровати, подперев голову руками, у ее ног стоял раскрытый чемодан, в котором лежали кое-какие одежки, очевидно в большой спешке свернутые вместе и сваленные в кучу. Да, у Мириам – у единственной из всех – был чемодан, что тоже кое-что о ней говорило, как поняла Лаура, хоть она и не решилась бы сразу сказать, что именно.

Стелла и Лаура поступили так, как принято поступать в таких случаях. Они уселись на краю кровати по обе стороны от Мириам. Стелла обняла Мириам. Лаура сказала:

– Мне кажется, тебе не стоит принимать все это так близко к сердцу. В этом не было ничего личного. Герман никогда не имеет в виду ничего личного. Правда?

Она наклонилась вперед, чтобы на этом «Правда?» ей было видно Стеллу. Но Стелла, сидевшая в обнимку с Мириам, не посмотрела на Лауру в ответ.

– Я думала, уеду, – сказала Мириам, по-прежнему уткнувшись лицом в ладони. – Ни на минуту здесь не останусь. А потом подумала, который час. Я подумала, теперь же точно не ходит никакой автобус.

– Но это ведь тоже глупо, – сказала Стелла. – Уезжать из-за такой ерунды. Ничего же личного, Герман не такой.