Онлайн книга «Следствие продолжается. Том 1»
|
– Какая всё же замечательная страна – Беария! – искренне сказал Бессмертных. – Такая… м-м-м… самобытная! – Во! – одобрительно сказал из-под шляпы Сидельских и показал большой палец. Очевидно, он умел выражать жестами крайне богатую гамму эмоций. Вит-Тяй довольно ухмыльнулся и погладил бороду. – Тема искусства неиссякаема, – вздохнула Каролина. – Какая интересная история! Писать картины усами… – Это что! – произнес Берт. – А вы слыхали когда-нибудь о револьвер-передвижниках? – Нет, – заинтересовались все, кроме, разве что, юного чудовища. Дэвид почувствовал себя так, будто угодил в богемный салон. Он неплохо разбирался в классическом искусстве, но за новейшими течениями не следил, просто не хватало времени! – Что это за техника? – поинтересовался Руперт. – Да очень простая, – ответил Берт. – Берется специальный живописный револьвер, снаряженный красочными пулями, и – бах-бах! – И мимо, – прокомментировал комиссар, дожевывая сигару. – Ну, они обычно большие холсты берут, так что попадают, – сказал тот. – А то, что получится, называют как-нибудь загадочно. Например, «Сон персика в зимний полдень после праздника» или еще позамысловатее. – Револьвер – понятно, а почему передвижники? – спросил Дэвид. – А им часто переезжать приходится, – пояснил Берт. – Очень уж шумные они. Ну сами посудите, какому домохозяину понравится, если в студии целый день напролет пальба идет? – А-а-а… – Ну, я вам скажу, револьвер-передвижники – дети по сравнению с дистиллят-реалистами, – произнес Карл. – Это еще что за звери? – изумился Руперт. – О! Такую технику придумали за океаном, – ответил молодой человек. – До нас мода еще не дошла, но на спецкурсе нам кое-что рассказывали. Если вкратце, то портрет дистиллят-реалист пишет, начиная со скелета… И, кстати, название картины должно максимально полно описывать ее содержание и давать его авторскую интерпретацию. Рассказывают, в галереях рядом с ростовыми портретами на столиках лежат многостраничные комментарии. – Однако! – А вот пейзажи они писать не любят, – добавил Карл. – Это почему же? – заинтересовался Ян. – Оправдываются необходимостью глубоких натурных исследований, – развел тот руками. – Известнейший феномен – полотно «Веточка сосны». К нему, знаете ли, прилагается двадцать томов комментариев. К сожалению, они так и не были окончены: автор скончался, так и не одолев характеристику голосеменных растений. – Какая жалость! – искренне сказала Каролина. – Большая потеря для искусства! – А о чем же предыдущие тома? – удивился Дэвид. – Поскольку веточка изображена на фоне заката, то автор много внимания уделил атмосферным явлениям, температуре, влажности, характеристикам местности, где возможно наблюдать именно такой заход солнца, – пояснил Карл. – Вот ведь напридумывают! – пробурчал поручик. – А потом удивляются, отчего у них вспышка intelligenza, – добавил доктор, протирая пенсне. – В острой форме. – Кажется, дождь собирается, – заметил Ян. – Может быть, переберемся в салон? – Хорошая мысль, – одобрил Руперт и потыкал комиссара в бок. – Розен, если останешься на палубе, намокнешь! – Ха! – сказал тот, но все-таки сел, нахлобучил шляпу и с удовольствием потянулся. – Ладно, пошли… Палуба быстро пустела, только впавший в творческий экстаз дон Фелипе продолжал творить, не обращая внимания на то, что его супруга уже с трудом удерживает шляпку под порывами ветра, да и дождь начал накрапывать. – А вы не подарите мне на память этюд? – кокетничала Каролина с юным чудовищем. – Госпожа Кисленьких, право, я не считаю возможным вручать вам подобную пачкотню! Вы достойны, по меньшей мере, работ кисти лучших мастеров, а не вчерашнего студента, который никогда всерьез не занимался живописью! – Ну а если я очень попрошу? – не унималась писательница. – Если вы просите, я не могу вам отказать, – серьезно отвечал молодой человек. – Выбирайте любой. – О, и непременно с автографом! – требовала Каролина. – Но для чего?! Это, скорее, мне впору попросить ваш автограф – я горячий поклонник вашего творчества! – Тогда обменяемся, – быстро решила писательница. – Я вам книжку со своей подписью, а вы мне – морской пейзаж с вашей! – От такого предложения невозможно отказаться, – вздохнул Карл. – Но все же, для чего вам мой росчерк? – Ну… – протянула она. – Возможно, через несколько лет я буду хвастаться тем, что у меня есть работа, вышедшая из под кисти властителя Поммодории, наследника Высокого замка, с его личным пожеланием… Вы ведь напишете мне пожелание, не правда ли?.. Вит-Тяй наблюдал за этой беседой с некоторым неудовольствием. – Не обращайте внимания, – посоветовал ему Бессмертных. – Нашей дорогой Каролине скучно, и она развлекается, как может. А молодой человек отрабатывает полезные навыки… – Хм, – сказал поручик, но стал смотреть на юное чудовище уже без неприязни. – Дэвид, – позвал следователь стажера. – Пойдемте-ка, у нас еще целый раздел не охвачен! Кстати, как удачно этот юноша напомнил мне о том курсе лекций… Прочитаю-ка я его и вам! Дубовны с большой охотой последовал за своим наставником: на фоне блестящего Хоффгаузена он сильно проигрывал, и это ему совсем не нравилось. Лучше уж поработать! Остальные тоже занялись кто чем: картежники взялись за своё, поручик (которому что-то шепнул Берт) пошел проведать своих гвардейцев, а доктор отправился к себе. По пути ему попалась чета де Буполь: с усов художника капало, шляпка маркизы пришла в неописуемое состояние, а за супругами двое стюардов тащили мольберт и всё остальное. Хмыкнув, доктор деликатно постучал в дверь своей каюты и только после этого вошел и тщательно закрылся на замок… «Колоссаль» скоро миновал грозовой фронт – пассажиры не почувствовали никаких неудобств за исключением временной невозможности оставаться наверху. Палуба еще не просохла, и дамам стоило поберечь туфельки и подолы платьев, но молодые люди выбрались наружу, едва закончился дождь: ветер утих, и самое время было сыграть партию в волан! Вечерело. Снова блистал на эстраде великолепный Эни Рабе, шушукались дамы, сверкали столовые приборы… Юное чудовище вежливо, но твердо отклонило приглашение за столик и без того большой компании. Судя по всему, молодой человек намеревался испробовать свои чары на некой девице, следующей под бдительным надзором строгой матушки. И верно: не прошло и получаса, а бастион родительской подозрительности уже пал, оставалось взять крепость девичьего недоверия, а та, судя по всему, долго держаться и не собиралась. Ян с Бертом уже успели заключить пари: когда эта парочка начнет прогуливаться по палубе под ручку – только с утра, под присмотром родительницы, или уже нынешним вечером выберется полюбоваться звездами? По всему выходило, что шансы Яна (сторонника утреннего сценария) невелики. |