Онлайн книга «Старовер»
|
1906 год
В конце января на день иконы Божьей Матери «Утоли мои печали» в исправительно-арестантское отделение пришла новая партия заключённых. Покуда руководство тюрьмы вкупе со старшими надзирателями оформляло надлежащие документы, проводило перекличку вновь прибывших, у Михаила возникло чувство щемящей тревоги. Оно усилилось, когда Венгров разводил заключённых по вверенным ему камерам. Внимание младшего надзирателя невольно привлёк арестант Дмитрий Носков. Михаил нутром почуял: от этого человека можно ожидать чего угодно. Позже Михаил узнал, что взяли вооружённого пистолетом Носкова в бандитской малине во время облавы. Однако он никого не подстрелил, но, пытаясь бежать от стражей правопорядка, изрядно покалечил некоего жандармского поручика, руководившего операцией. В жандармском отделении оформили задержание и сопротивление властям в полной мере. Однако многоопытного жандармского штабс-капитана насторожил паспорт Носкова, выправленный казалось бы по всем правилам. И потому офицер составил подробнейшее описание задержанного и отправил запрос в соответствующий департамент Военного министерства в Екатеринбурге, где хранилась картотека на особо опасных преступников, бомбистов и террористов-большевиков. А покуда Носков после скороспелого суда пребывал в исправительно-арестантском отделении за нанесение тяжких телесных повреждений представителю власти. Михаил редко покидал пределы тюрьмы, но в этот солнечный зимний день на Святого Лаврентия, освободившись со службы, решил прогуляться. Он зашёл в ближайшую лавку, купил для Варвары чёсанки, прикопотки [21] и белый вязаный ажурный платок из овечьей шерсти, потому как на улице стояла лютая стужа и в камерах женского отделения температура не поднималась выше четырнадцати градусов. С покупками надзиратель оправился в ближайшее питейное заведение. Там казённых людей из исправительно-арестантского отделения хорошо знали, обслуживали максимально быстро и вежливо. Михаил уже успел изрядно выпить и сытно закусить, как за его стол подсел некий человек. – День добрый, господин младший надзиратель! – нагловато произнёс он. Михаил спокойно опрокинул стопку водки, решив, что перед ним очередной родственник заключённого и сейчас последует просьба с передачей весточки. Но на сей раз Венгеров ошибся… – Давай маляву, коли присел… – спокойно сказал Михаил. Мужчина усмехнулся. – Малявой называют записку уголовники… Да нет, мне не с руки весточку передавать… Есть дело посерьёзней. – Говори, не тяни… – миролюбиво ответил Михаил, разморённый сытой едой и водкой. – Есть в вашем отделении некий Дмитрий Носков. – Ну есть… Распорядка покуда не нарушал. – Нарушение распорядка и привлечение к себе излишнего внимания никоим образом не входит с планы Носкова… – витиевато произнёс незнакомец. Михаил невольно насторожился: уж больно мудрёные речи вёл мужик. Да и на мужика он был не похож вовсе, скорее – на разночинца [22]. – Говори что надобно, не мудри. Иначе уйду! – отрезал младший надзиратель. Разночинец усмехнулся. – Знаю, приказчиком ты раньше был. Видать хватки деловой не потерял… Михаил замер на мгновение, затем недоверчивым взором смерил незнакомца. – Прощевайте, господин хороший! – грубо произнёс он, поднялся из-за стола и надел шинель. Тотчас приблизился халдей. – Господин Венгеров, записать на ваш счёт? – вежливо поинтересовался он. – Запиши… Михаил, застегнув шинель и накинув башлык, вышел из питейного заведения и направился к тюрьме. Незнакомец нагнал его. – Да ты не серчай, Венгеров. Лучше тебе с нами сотрудничать. Мы про тебя всё знаём: кто ты, откуда… И про Варвару Михееву тоже… При упоминании Вари Михаил резко остановился и недобрым взглядом смерил незнакомца. – Ты что из жандармов будешь? Политическими занимаешься? Нету за мной серьёзных грехов – в политике ничего не смыслю и отношения к ней не имею. – Я не из царской охранки… – почти шёпотом произнёс разночинец. – Я из другой организации. Михаил сморгнул. – Из той, – пояснил незнакомец, – которая может твоих мать и сестёр запросто пристрелить… А заодно и любовницу синеглазую… Михаил ощутил, как его внутренности сковал холод, отнюдь не зимний, это был холод страха. Заметив замешательство младшего надзирателя, наглый разночинец продолжил: – Тебе лучше нам помочь… Тем паче не бесплатно. На домик в тёплых краях хватит. Михаил поглубже надвинул башлык. – Знать, штабс-капитан Басов не просто Носкова крутит… Он политический, имеет отношение к вашей организации… Вы кто: бомбисты, террористы? – Большевики, – спокойно пояснил незнакомец. – Носков член «Боевого отряда народного вооружения» [23]. И как ты правильно понял: с нами шутки плохи. – Большевик! Слыхал о таких – мутят воду в столице. Дык что ж Носков в воровской малине-то делал? – А это уже не твоё дело, господин надзиратель, – жёстко произнёс незнакомец. – Выбирай: либо поможешь Носкову бежать из тюрьмы, либо мы порешим твоих близких. Но всё равно найдём в тюрьме того, кто нам поможет. Михаил потоптался на месте, ноги прихватило от стужи. – Денег сколько даёшь? Незнакомец усмехнулся. – Бывший приказчик, деловой человек. Правильно, деньги все любят… Тысяча рублей устроит? – Нет, я не только местом своим рискую, но и свободой. А, если что не так? – Не волнуйся, я тебе объясню, что делать. Начальство тюремное разве, что обвинит тебя в халатности. Две тысячи рублей… Соглашайся, это твоё жалованье почитай за десять лет. |