Книга Пропавший, страница 77 – Мэри Торджуссен

Продолжить мне не удалось. Образ падающей Кэти, ее открытый рот теперь будет вечно преследовать меня. Она уже наказала меня очень жестоко, заставив жить с этим последним воспоминанием о себе.

– И что же было дальше?

Внезапно мои глаза заволокло красным туманом, и я начала бить себя кулаком. Снова и снова. Будто откуда-то издалека до меня доносились крики Джеймса, просившего остановиться, но я не могла. Он обхватил меня и развернул на месте. При этом я ударилась головой о каминную полку. Услышала, как он выругался, поправляя упавшие свечи, а я наклонилась вперед и опять врезалась головой в каминную полку. Из глаз посыпались искры, но на мгновение я испытала облегчение.

Как много лет назад, Джеймс сгреб меня в охапку и старался держать как можно крепче.

– Расскажи мне, – произнес он, и я почувствовала его дыхание у себя на виске. – Расскажи мне о том, что случилось.

– Ограждение сломалось, – прошептала я. – Я потянулась к ней, чтобы удержать ее, но она не видела меня. Смотрела только на Мэтта. – У меня по лицу струился пот. – Кэти упала спиной вперед. Мы находились на третьем этаже, и шансов у нее не оставалось.

Джеймс отпустил меня и сел на диван.

– А Мэтт?

– После того как Кэти… После того, как ограждение сломалось, Мэтт побежал. Он хотел спуститься вниз к ней. – С чувством стыда я вынуждена была добавить: – Но он пытался сбежать и от меня тоже. Сумка Кэти валялась на полу. Мэтт споткнулся об нее и упал – нога зацепилась за ручку сумки – и ударился головой об угол телевизионного столика. Ты его должен помнить. Столик из черного стекла, стоявший когда-то в моей гостиной.

После долгой паузы Джеймс сказал:

– Именно так трактует события полиция.

Я похолодела:

– Полиция?

Он кивнул.

– Я разговаривал с медсестрой в больнице. У Мэтта на лодыжке осталась ссадина от ручки сумки, а весь стол был покрыт его кровью.

Что я могла почувствовать при этом? Облегчение. Они уже не смогут заявить, что Мэтта убила я. У меня в голове не прекращалась пульсация и от ударов, и от сильнейшего стресса, но я ощущала себя теперь намного лучше. Мне было необходимо хоть кому-то обо всем рассказать.

– Кэти сказала мне, что ей придется по работе уехать на всю ночь, – продолжил Джеймс. – И ее ложь звучала убедительно.

– Меня она тоже обвела вокруг пальца вполне убедительно. Хотя я могла бы догадаться, что она связалась с Мэттом, как только он ушел от меня.

– Каким образом?

– Помнишь, я приезжала к вам вечером вскоре после его исчезновения? Она рассказала тебе, что Мэтт даже постельное белье заменил. Но только я не сообщала ей об этом, а она ни разу не поднималась наверх, бывая у меня дома, когда я осталась одна. Кэти могла узнать такую деталь только от Мэтта. Или если сама находилась там в момент сборов. – Я покачала головой. – Мне сразу показалось, будто я заметила нечто странное, но не сообразила, что именно. Знала: что-то не сходится. Ничего не понимала, но не переставала думать об этом. И лишь сегодня у меня словно открылись глаза.

Мы немного помолчали. Вероятно, нас с Джеймсом посетила одна и та же мысль: если бы я сразу вникла в суть слов Кэти, разобралась бы в обмане, то трагедия бы не произошла.

– А как ты сумел попасть в мой дом? – вдруг спросила я.

Джеймс достал из кармана ключ и положил на журнальный столик. Ключ, продетый в розовое пластмассовое кольцо. Я наморщила лоб.

– Уж не тот ли это ключ, который я вручила Кэти, когда переехала сюда?

Он кивнул.

Я давно забыла об этом, но сейчас вспомнила, как мы вместе с ней ходили делать копию ключа для нее. Я радовалась своему новому дому, но мне впервые предстояло жить самостоятельно, одной, и я волновалась, что могу случайно запереть себя внутри. Кэти тогда взяла меня за руку, а потом крепко обняла и обещала непременно выручить. Хорошо же она выполнила свое обещание!

Не знаю, может, удары головой о каминную полку так подействовали на меня, но чего-то я по-прежнему не понимала.

– Почему ты просто не позвонил в дверь?

Джеймс посмотрел на меня. В выражении лица отчетливо читался вызов, но одновременно и нечто другое. Стыд.

– Нет, – сказала я. – Нет, не может быть. Значит, это все было делом твоих рук?

– Что ты имеешь в виду?

– Это были твои проделки? Цветы. Сообщения. Записка, которая исчезла. – Ярость вновь охватила меня. – Ты постоянно проникал в мой дом, так ведь?

Джеймс молчал, глядя на меня.

– А Мэтт не сделал ничего? Абсолютно ничего?

– С какой стати Мэтту было возвращаться в твой дом? Зачем ему могло понадобиться что-то посылать тебе? – наконец произнес он. – Он сбежал и стал спать с Кэти. О тебе Мэтт забыл.

Мысль, что он уже не думал обо мне, неожиданно заставила меня соображать яснее.

– Но ведь сообщения приходили с номера мобильного телефона Мэтта, – напомнила я. – Как такое могло происходить?

– Можно купить особое приспособление.

– Какое? Чтобы казалось, будто звонок идет с другого номера?

Джеймс кивнул.

– Но ведь это противозаконно!

– Ты сейчас не в том положении, чтобы заводить речь о тонкостях закона, – заявил он.

– Но почему, Джеймс? Все, что ты делал, заставляло меня думать, будто я схожу с ума.

– Точно так же я чувствовал себя, когда мы были с тобой вместе, – ответил он. – И мне показалось, что пришло время заставить тебя понять, каково это.

Я уставилась на него.

– О чем ты?

– Как только Мэтт исчез, я догадался, что ты избивала его. И когда явился к тебе в ту же ночь, был почти уверен, что застану его дома, но только лежащим замертво на полу.

Я содрогнулась.

– У нас никогда все не заходило настолько далеко. Не такая уж я и плохая.

«Но ведь Кэти мертва. И погубила ее ты», – вдруг подумала я.

– Ты всегда была скверным человеком, Ханна. И осталась такой! А мне было всего семнадцать лет, когда ты ударила меня! Ты хоть представляешь мои ощущения?

Прежде мы не говорили об этом. Никогда.

– Тебе трудно даже вообразить, что значит быть совсем еще молодым… Почти мальчиком… И сильно любить девушку. И девушка не уставала повторять, что любит тебя тоже… А потом вдруг начала бить тебя. А я даже не мог ни с кем поделиться этим! Кому мне было рассказывать такую историю, чтобы не выглядеть жалким размазней? Полным неудачником? – Его голос дрожал, и Джеймс стал вновь напоминать мне подростка. У меня болезненно сжалось сердце. – Это было… Мне было бы легче, если бы ты не клялась в своей любви ко мне. Но ты говорила об этом каждый день. Покупала мне подарки. Мы слушали красивую музыку, нам нравились одни и те же вещи. Ты называла нас родственными душами. Говорила…