Книга Дважды два, страница 126 – Николас Спаркс

– Сделай это ради меня. Пожалуйста.

– Я отправлю ей сообщение, но приедет она или нет, не знаю. У нее обычно плотный график.

– Посмотрим, что она ответит, – не унималась Мардж. – Объясни ей, что для меня это важно.

На мое сообщение Вивиан ответила почти мгновенно: «Конечно. Передай Мардж, что я приеду к пяти».

Я прочитал его Мардж. Она закрыла глаза, и я успел подумать, что она уснула, когда вдруг снова посмотрела на меня.

– Ты уже согласился продать дом?

Я покачал головой.

– Мы все еще в процессе обсуждения цены.

– Долго обсуждаете.

– Потенциальные покупатели все время в разъездах. Но, по словам моего риелтора, финал уже близок. Она думает, что на следующей неделе мы подпишем договор.

– Здорово, правда? И ты сможешь откупиться от Вивиан.

И вновь меня передернуло от одного ее имени.

– Наверное.

Мардж уставилась на меня.

– Не хочешь рассказать мне, что случилось? Эмили говорит, всю среду ты где-то пропадал, но так ничего и не объяснил ей.

Поднявшись с дивана, я выглянул в окно и убедился, что мама еще не вернулась. Мне не хотелось, чтобы она услышала этот разговор, меньше всего ей сейчас нужны были лишние стрессы. Сев на прежнее место, я рассказал Мардж о встрече с Тальери и о письме от адвоката Вивиан.

– Ну что ж, – сказала Мардж, когда я умолк. – Никаких неожиданностей. Она с самого начала ясно давала понять, что намерена увезти Лондон в Атланту.

– Но… эти угрозы. И… грязная игра…

– А что говорит твой адвокат?

– Мои шансы не внушают ему оптимизма. И он по-прежнему считает, что мы с Вивиан должны попробовать договориться сами.

Минуту Мардж молчала, только взгляд ее был напряженным до исступления.

– Сначала ты должен понять, чего на самом деле хочешь ты.

Я нахмурился.

– С чего вдруг ты об этом заговорила? Мы же все обсудили. Я объяснял тебе, чего хочу.

– Так сделай как хочешь.

– Идти в суд? Играть так же грязно, как она?

Мардж покачала головой.

– Это плохо отразится на Лондон. А о ней ты должен думать в первую очередь.

– Тогда что же ты предлагаешь?

– По-моему, ты и сам знаешь. – Она снова закрыла глаза.

Я вгляделся в ее измученное лицо, и меня вдруг осенило: я и действительно знаю.

По пути от Мардж я позвонил Эмили и спросил, можем ли мы встретиться за обедом. Она согласилась, местом встречи назначили бистро недалеко от ее дома.

– Прежде всего я хочу извиниться за то, что ничего тебе не объяснил, – начал я. – Честно говоря, я просто не знал, как об этом говорить.

– Ничего, Расс, – ответила она. – Иногда надо обдумать события в одиночку. Ты не обязан отчитываться передо мной – я выслушаю, когда ты будешь готов поговорить. И всегда буду рядом.

– Нет, сейчас я готов. – Я коснулся ее руки, глубоко вздохнул и рассказал ей все: о страданиях Лондон, моих распоряжениях Тальери, реакции Вивиан. Слушая меня, она невольно прикрыла рот ладонью.

– Представить себе не могу, каково тебе сейчас, – дослушав, выговорила она. – Я была бы… ошарашена. И разъярена.

– Вот и я тоже. До сих пор. Впервые за все время я ее возненавидел.

– И недаром, – поддержала она. – Может, и вправду стоило бы психологу побеседовать с Лондон. И тогда ты опроверг бы все абсурдные обвинения.

– Но вопрос с падением с велосипеда остается открытым.

– Со всеми детьми такое случается, Расс. Потому закон и обязывает родителей надевать на них шлемы. И судьи это знают.

– Я не хочу, чтобы эта битва за опеку разыгралась в суде. Не хочу, чтобы Лондон пришлось встречаться с психологом по этому поводу. Только если ей нужна помощь, чтобы пережить наш развод. Но я не хочу вынуждать Лондон делать выбор между матерью и отцом. – Я покачал головой. – Я стараюсь исходить из интересов дочери. И знаю, что нужен ей – постоянно, каждый день, а не урывками, от случая к случаю. Так что я готов на все!

Я понимал, что выражаюсь неясно, но кое-что я не мог сказать даже Эмили.

Она кивнула и придвинула к себе стакан с водой, но вместо того, чтобы сделать глоток, принялась нервно вращать на столе.

– Вчера я виделась с Мардж, – сказала она.

– Знаю. Она мне говорила. Как тебе звание «новой усовершенствованной модели»? – я усмехнулся.

– Мне нравится, – и с грустной улыбкой добавила: – Какая же она хорошая.

– Лучше всех.

Добавить было нечего.

После школы я привез Лондон к Мардж. Моя дочь побывала у Мардж много раз за последний месяц, и знала, что она болеет, но не догадывалась, насколько тяжело. Мардж раскрыла объятия, Лондон бросилась к ней и крепко обняла.

Я беззвучно спросил: «Мне остаться?», и Мардж покачала головой.

– Пойду поговорю с бабушкой – хорошо, Лондон? Ты приглядишь за тетей Мардж вместо нас?

– Ладно, – кивнула она, и я оставил их вдвоем в гостиной. Мы с мамой вышли на заднюю веранду и сидели молча – говорить нам было не о чем.

Немного погодя я увидел, что Лондон вошла на кухню, разыскивая нас. Вернувшись в дом, я увидел, что она в слезах.

– Почему Бог не вылечил тетю Мардж? – всхлипывала Лондон.

Я с трудом проглотил вставший в горле ком и прижал к себе хрупкое тельце.

– Не знаю, детка, – сказал я. – Правда не знаю.

Вивиан написала мне, что из аэропорта поедет сразу к Мардж, поэтому дома она появилась лишь в половине седьмого.

Увидев лимузин у дверей, я вспомнил про письмо ее адвоката. Входную дверь я оставил открытой, но ушел на кухню, испытывая отвращение, которое с недавних пор вызывала у меня Вивиан. С Мардж она провела больше часа, но у меня не было ни малейшего желания общаться с ней.

Вивиан вошла в дом, потом послышался дрожащий голосок Лондон, спрашивающий, обязательно ли ей уезжать в Атланту. Несмотря на уверения Вивиан, что в Атланте будет очень весело, Лондон расплакалась. Послышались ее быстрые шаги, вбежав в кухню, она бросилась ко мне.

– Я не хочу уезжать, папа! Хочу остаться здесь! Хочу к тете Мардж!

Я подхватил ее на руки. В кухню вошла Вивиан. Ее лицо было каменным.

– Тебе надо побыть с мамой, – объяснял я дочери. – Она все время скучает по тебе. И очень тебя любит.

Лондон не успокаивалась.

– А ты будешь заботиться о тете Мардж, пока меня нет?

– Конечно, буду, – пообещал я. – Как и все мы.