Онлайн книга «Девушка Online. Статус: свободна»
|
– О боже, и что ты сказал? – спрашиваю я. – Мне не пришлось ничего говорить! Папа заорал что-то вроде «К чему спрашивать его совета о личных отношениях, когда его личные отношения в этом доме не приветствуются?», а потом мама завопила, чтобы он не смел быть таким гомофобом, и сменила тактику, спросив меня, какого цвета галстук был на папе утром в пятницу, и я ответил, что не знаю, потому что был у Алекса. Тут мама разрыдалась и сказала, что Алекс мне дороже, чем они, и что она больше не разрешает мне ночевать у него. И тут я выскочил вон… и вот мы здесь. – О, Эллиот. Мне так жаль. – Это все ужасно неприятно. Мои родители всегда были предельно терпеливыми, тихими, держащими в узде свои эмоции, а теперь они выплескивают их постоянно в очередной схватке. Создается впечатление, что двадцать лет их ярость клокотала под крышкой, и вот сейчас ее прорвало. Я не могу выносить это. Напряжение такое плотное, что всякий раз, как я прихожу домой, мне хочется тут же пойти в душ и смыть его. – Он передергивает плечами. – Алекс – мое единственное убежище, так что я ни при каких условиях не перестану оставаться у него… даже если это будет означать, что я больше не вернусь домой. – Ты это несерьезно, – говорю я. В голубых глазах за зеленоватыми стеклами очков блестят слезы. – Может быть. А может, и да. Каждый раз, когда мама чувствует себя виноватой и дает мне денег за то, что они все время ругаются, я начинаю думать о своей Карте Большого Побега. Ты не представляешь, что там творится. Это ад на земле. Я понимаю, что все серьезно, раз он говорит о Карте Большого Побега. Эллиот всегда полон безумных планов, которые часто начинаются с «давай убежим…» и заканчиваются каким-нибудь гламурным местом вроде Парижа или Лос-Анджелеса. Однажды это был цирк (но не просто любой старый цирк – это должен был быть «Цирк Дю Солей»). И тот факт, что я не смогу даже пройтись колесом, не смущал его. В какой-то момент он понял, что, если все же решится воплотить один из этих планов в реальность, ему понадобятся деньги, поэтому он завел карту – дебетовую карту для «просто на всякий случай» сбережений. Я всегда ужасно завидовала этой его карте, но никогда не умела распорядиться собственными деньгами достаточно разумно, чтобы завести собственную. Потянувшись, я беру его ладонь и крепко сжимаю. Он отвечает пожатием и слабо улыбается мне. – Ну, отвлеки меня, – говорит он. – Расскажи, как ты провела день с мегадрянью. – Ну, она не так плоха, Вики. Школа у нее действительно крутая. Честно говоря, никогда не видела ничего подобного… словно на телешоу побывала. И все же… – Эллиот склоняется ко мне, предчувствуя какую-то сочную сплетню. Я не хочу нарушать обещание, данное Меган, и рассказывать, как несладко ей там приходится, но мне также нужен совет Эллиота по поводу Поузи. Я делаю глубокий вдох и продолжаю: – У меня была небольшая паническая атака, и мне пришлось выйти на улицу, и там я познакомилась с одной девушкой, которая учится с Меган. Она просто потрясающая певица, но у нее страшная боязнь сцены, а ее только что выбрали на главную роль в «Вестсайдской истории». – Стоп, но разве главная роль не у Меган? Я качаю головой. – Нет, она дублер. – Что? Так она врет на фейсбуке? – Ну… Если эта девушка не сможет играть, тогда Меган получит главную роль. И теперь я просто разрываюсь на части… Я действительно хочу помочь этой девушке, но если Меган узнает об этом, она меня убьет. – Так, так, так, – говорит Эллиот, откидываясь на спинку стула, – мегазвезда – это мегафейк. – Эллиот! Он смеется. – Не беспокойся, я ничего не скажу. – Есть еще кое-что, что может изменить твое отношение к ней. Что-то, в чем вы с ней солидарны. – Сомневаюсь, но выкладывай. – Ну, в общей комнате был один парень, и она дала ему мой номер. Тут Эллиот снова склоняется ко мне, уперев ладони в стол. – СТОП! Мне нужны подробности. Рост? Цвет глаз? Привлекательный? Имя? Чем занимается? Вываливай все, Пенни Портер. Я смеюсь. – Его зовут Каллум, он шотландец. – Я его уже обожаю, – отвечает Эллиот, изображая обморок. – Учится фотографии в школе мадам Лаплаж, очень высокий, с такими удивительными зелеными глазами и короткими вьющимися светлыми волосами… Мне он кажется чуточку прекрасным! – Суперсексуальный гик-фотограф? Ты уверена, что не придумала все это? Я чувствую, что от разговоров о Каллуме мои щеки краснеют. – Уверена, но было странно встретить кого-то, с кем у меня столько общего. По крайней мере, на первый взгляд. – Вот почему ты обязана пойти с ним на свидание, Пенни. Чтобы выяснить всю подноготную. – Он подмигивает. – И, полагаю, у него обалденный шотландский выгврррр? – Что? – Акцент. Оуч, а-ха, неа, душка. «Доброе старое время» [5] и все такое? Я морщусь, слушая, как ужасно он коверкает слова. – И совсем не так, но да, иногда мне приходилось напрягаться, чтобы понять, что он говорит! Временами даже казалось, что он говорит на другом языке, но мне это нравится. – О, это так романтично! – Не беги впереди паровоза, он мне еще не звонил и не писал. – Напишет. – Откуда ты знаешь? – Просто предчувствие. Ох, Пен, я так рад за тебя. Я киваю. – И тем не менее не говори об этом, когда мы вернемся домой. – Почему нет? Готов поспорить, твои мама с папой тоже будут рады узнать, что ты встретила кого-то еще и больше не станешь хандрить. – Да ладно, это же еще не отношения… он просто попросил мой номер! И еще… У нас в гостях Сейди Ли и Белла. – Что? Как? Неужели… – Он не вернулся, – быстро говорю я. – Сейди Ли будет заниматься кухней на свадьбе в Шотландии через пару недель. – И тебя это устраивает? – спрашивает он, как всегда, читая меня, словно открытую книгу. – Конечно! Я люблю Сейди Ли и Беллу! – Но… Я вздыхаю. – Но от этого я лишь еще больше думаю о нем. И беспокоюсь. И гадаю, что он собирается делать… – Я знаю. Зато теперь у тебя есть проект «Каллум» и проект «студентка-актриса», на которых ты можешь сосредоточиться. – Надеюсь на это. Когда вернется Алекс? – Слава богам, должен быть этим утром чуть позже. – Хочешь пригласить его к нам? Вы, ребята, можете помочь мне посидеть с Беллой. |