Онлайн книга «Венчание со страхом»
|
Кораблина опустила голову. Лоб, шея, плечи ее покраснели. — Нет, — ее ответ прозвучал еле слышно. — Но вы же с ним знакомы! Я это знаю, и я прошу вас! — Нет. Ни за что. — Но вы мне только скажите, когда он снова сюда приедет, и я… — Он больше не приедет. Никогда. — Девушка резко встала, отошла к окну. — Все закончилось. То, что я сделала, — чудовищно. Мне прощения и оправдания нет. Катя смотрела на нее печально: «Ну и что ты, девочка, сделала? Мужа посадили, одна, чужой город… Тут мальчишка подвернулся на мотоцикле. Моложе тебя, естественно. Их, этих волчат, в девятнадцать всегда к старшим тянет. Ну, спали вы, ну было вам хорошо…» — А где вы с ним познакомились, если не секрет? — спросила она. — Он меня едва не сшиб. — Кораблина, не отрываясь, смотрела в окно. — Он как злой гений. Если бы не он, то Стасик не умер бы. — Почему? — Катя похолодела. — Потому что… Стасик пришел бы ко мне. Тогда… пришел бы… обязательно. А не к этому своему Кеше… — Значит, Роман Жуков был с вами? Здесь? У вас? Кораблина перекинула через плечо косу. Упрямо смотрела в окно. — Послушайте, Света, но… но вы же не виноваты… вернее, не в этом виноваты… Откуда вы знали? Мало ли что в жизни случается? — Катя начинала наступление, поэтому говорила сбивчиво и пылко. — Этот Роман, он же… Я думаю, он любит вас. Он ведь сюда к вам приезжает, видеть вас хочет. — А я его видеть не хочу! И больше он не приедет! — Ну хорошо. Но все равно — так же нельзя! Жуков, быть может, совершенно ни при чем. — А зачем вы тогда хотите его видеть, раз он ни при чем? — Да потому, что я думала, что он общался со Стасиком в последние дни… — Он был со мной. Здесь, — Кораблина указала глазами на старенький диван. — Здесь он был… и я была здесь… — Но все равно мне надо его видеть. У него есть друзья, эти, которые на мотоциклах. Там организация какая-то. Стасик о ней знал, хотел, чтобы его приняли. — В стаю? — Этот вопрос учительницы упал, как льдинка на дно стакана. — Да, в стаю. А вам про нее что-нибудь известно? — насторожилась Катя. — Они так себя называют, — учительница горько усмехнулась. — Они все — сущие дети. Мне завидно иногда на них смотреть. Все никак не перестанут играть. А мотоциклы, кожа — это все игрушки, прибамбасы, вроде деревянных лошадок и погремушек. — Света, я должна увидеть Жукова, — Катя сказала это твердо. — Без этого я отсюда не уйду. — Его нет сейчас в городе. — А где он? — Где-то под Звенигородом. Там пионерский лагерь бывший, они там свое байк-шоу готовят. — Байк-шоу? — Съезд. — Кораблина устало опустилась на диван. — Слет, посиделки — ну, что хотите. Я же говорю — они дети, а любимым развлечением мужчин, детей, зверей и прочих… животных являются потасовки. — Что, они драться там, что ли, собираются? Кораблина снова усмехнулась. — И драки там случаются, как он мне рассказывал. И все там случается. — Но он же приедет сюда к вам перед этим шоу? Ведь обязательно должен, — настаивала Катя. — Я сказала, чтобы он никогда ко мне больше не приезжал. — Ну, это ничего не значит, — отмахнулась Катя. — Света, я умоляю вас. Вот мой телефон. Как только он появится, позвоните мне. Поверьте, я должна с ним поговорить! Кораблина, поколебавшись, взяла листок, вырванный из блокнота. — Это ради Стасика, — сказала Катя. — Я вас очень прошу. Кораблина молча спрятала телефон в косметичку. — Хорошо, я вам позвоню, — пообещала она тусклым, безжизненным голосом. — Даю слово. * * * — Значит, красотка учительница врезалась в молодца на мотоцикле. Что ж, русский вестерн. А муж — как всегда — бандит, — задумчиво подытожил Мещерский, когда они с Кравченко вечером приехали к Кате держать совет. — О вдовы, все вы таковы! — Она не вдова, — хмыкнул Вадим. Он сидел в кресле и листал приготовленный для Мещерского справочник по наркотикам. —. Соломенная, дружочек, соломенная. Но это, впрочем, неважно. Важно то, что она влюблена. Это ясно как день, — Мещерский устало откинулся на спинку кресла. Устали они все. Катя, вернувшаяся из Каменска своим ходом, может, больше других, а ей пришлось еще рассказывать приятелям как о каменских делах, так и убийствах и загадках Новоспасского. — Смерть — такая штука, ребята, — продолжил князь. — Такая… Я с недавних пор замечаю, что она подходит к нам все ближе и ближе. Мы все время возле нее. И никогда она не является в том же самом облике, что и раньше. Убийство ребенка, убийства старух — все это вроде бы совершенно посторонние нам люди. И вот вдруг вся эта история начинает втягивать в себя и нас. Словно гигантская воронка: музей, институт; павловская дача — словно витки спирали или штрихи, наброски некой драмы, которую нам предстоит… — Что? — спросила Катя тихо. — Либо наблюдать, либо разыгрывать вместе с такими же, как мы, безвольными статистами, марионетками на потребу… — он указал куда-то в темное ночное окно. Голос его был печален: ни намека на то, что Мещерский действительно заинтересовался очередной загадкой. — И правильно ли мы сделали, что отвезли Витьку с ребенком туда, где орудует маньяк-детоубийца? — продолжил князь. — Туда, где такая удивительная тишь, такая безмятежная глушь, такая благополучная доперестроечная дача и где не дождешься никакой помощи? «Вот, — подумалось Кате. — И он о том же беспокоится. А я-то с Павловым…» — Слушай, а может, посвятить Витьку во всю эту карусель? — словно на ее мысли откликнулся Кравченко. — Ну, я базу имею в виду. — Может, рассказать ему все? — подхватила Катя. — А что все ты ему расскажешь? Что конкретно? — спросил Мещерский. — Ну, про шимпанзе, про извлечение мозга, про те черепа… Сергей прикрыл глаза рукой. — Это все частности, Катюша. — Ничего себе частности! — Это все штрихи, наброски, я бы сказал — отдельные весьма эффективные детали все в той же драме, что развертывается перед нами и перед ними, — он не закончил, указав глазами на потолок к погашенной люстре. Кого вот только имел в виду? Богов? Духов? Ангелов? — Сережка мистически настроен сегодня. Бывает. Со свежего воздуха-то, — изрек Кравченко. Отложил книгу. Поднялся. — Все, нами услышанное, конечно, весьма бредово и занимательно, но… Катя ждала, что он закончит фразу, но Кравченко умолк так же, как и его приятель. |