Онлайн книга «Душа-потемки»
|
– Что-то мы бродим-колобродим, – констатировал Елистратов. – Мне кажется, мы тут уже проходили. – С чего ты решил? – спросил Гущин. – Кладка кирпичная. – Ну и там тоже кирпичная. – Рисунок… я уже его видел. Катя посмотрела вверх, светя фонарем, – кирпичный свод тоннеля. Как можно тут что-то различить, кладка, она везде одинаковая. Неожиданно в нос ударила резкая вонь. – Осторожно, – Гущин, шествующий во главе их маленького отряда, предупреждающе поднял руку. – Вот она, матушка, канализация… то есть труба, коллектор… где-то тут он у меня, голубчик, на плане… Вот он где… слушайте, – он огляделся, – а мы здорово в сторону уклонились. Сюда еще сотня метров, и над нами Люсиновская улица, а нам туда не надо. Ну-ка правее, вот в этот туннель. Шли по туннелю, под ногами что-то скользило, Кате не хотелось думать, что это такое. Казалось, туннель никогда не кончится. Ведь всего площадь и два светофора – там, наверху! Отчего же мы столько блуждаем? – Полтора часа, как спустились, – заметил Елистратов. – Что-то не нравится мне все это. Так вслепую мы тут всю ночь проведем. Не лучше ли вернуться? Гущин смотрел на свою кальку. – Слушай, где мы вообще? Гущин молча свернул кальку, сунул в карман и зашагал в темноту, светя фонарем. «Под ногами сухо, – отметила Катя, – и снова, кажется, асфальт. И что там с кирпичной кладкой на потолке? Свети не свети фонарем, смотри не смотри… Интересно, а та вторая группа, которая готова спуститься из Партийного переулка? Не пора ли подать им сигнал SOS?» Словно подслушав ее мысли, Елистратов достал сотовый и начал звонить, но… – Сигнала нет, вот черт, тут ведь кругом бетон, как в бункере мы подземном. Неожиданно туннель расширился и… – Дорога, – обрадовался Гущин. – И опять в две полосы, и для грузовиков достаточно места. Но это другая дорога, и на плане ее нет. Ну-ка, посмотрим направление, – он сверился с компасом. – Север – юг, что же получается, запасной вариант? – Тут туннель начинается! – крикнул из темноты один из оперативников. – И лестница железная наверх. Они все двинулись на голос. Туннель – неширокий, но и не узкий, с бетонными стенами и полом – выглядел тупиком, если бы не одна деталь – ржавые ступени и ржавые перила металлической винтовой лестницы. – Конечно, может быть все, что угодно, вплоть до уличного колодца, – заметил Елистратов. – Но там обычно просто скобы набиты, а тут лестница винтовая и дорога – подземное шоссе. Он первый начал подниматься. – Вроде как выдержит, только давайте осторожно, по одному. Но сначала я проверю, что там. Они ждали внизу, когда он вскарабкается. – Давайте поднимайтесь! – крикнул Елистратов сверху, но голос его звучал глухо, словно с небес. – Тут выход, дверь! Катя, стараясь не ободрать ладони о ржавое железо, цепко ухватилась за перила. – Лезешь? – спросил Гущин, он задыхался от крутого подъема. – Лезу, Федор Матвеевич. Винтовая лестница делала виток за витком. И вот, кажется, последняя площадка и… Катя, Гущин, а следом за ним оперативники вышли через проем узкой железной, настежь открытой Елистратовым двери. – Где мы? – спросил Гущин. – В каком-то подвале. Низкий потолок, трубы отопления, вентили, проводка. – Тут дверь, выход, но он заперт, – сказал Елистратов. – Ну-ка, пойдемте. Шли по подвалу вдоль труб, пригибаясь, фонари выключили, потому что под низким потолком горели лампочки, забранные сеткой. Неожиданно сбоку возникла ниша. Там был навален какой-то хлам – ржавые батареи, мешки с известкой – кажется, не пройти через эту баррикаду, но зоркий Гущин заметил… – Погодите, погодите, там проход, – он начал протискиваться между мешками и батареями, толкнул рукой стену и… Дверь скрипнула – на этот раз не железная, а деревянная. Они вышли и очутились на лестничной площадке – прямо по курсу выкрашенная зеленой краской труба мусоропровода. Дверь располагалась за этой трубой. На площадке – старый велосипед и две детских коляски. Шахта лифта, забранная сеткой. Катя огляделась и внезапно поняла, что уже видела и эти стены, и этот лифт, и те вон ящики почтовые. – Ну вот, что и требовалось доказать, – Гущин, тоже узнавший место, повел рукой. – Вот как этот черт… этот маршал-донжуан сюда приходил инкогнито, – он сделал ударение на предпоследнем слоге. – «Генеральский» дом, дери его за ногу… А дверка-то, – он обернулся, – тут ведь все оштукатурено было, а штукатурку кто-то содрал, причем совсем недавно. Катя прислонилась к трубе мусоропровода. Подземный ход из спецзоны в этот дом… и они только что нашли его, но… не может быть такого, чтоб об этой двери, о подвале и спуске по винтовой лестнице никто из жильцов не знал, это ведь строили всё вместе тогда… И снова Елистратов, точно угадав ее мысли, обернулся к своим подчиненным. – Так, вы тут на площадке, а мы поднимемся наверх. Федя, на каком этаже та старуха живет, Искра, напомни мне? – На пятом, – ответил Гущин. Пошли к лифту. Начали смотреть нумерацию квартир на почтовых ящиках, и оказалось… – Это не здесь, это в другом подъезде, – сказал Гущин. Вышли на улицу во двор, уже полный вечерних теней. И снова Катя огляделась: вон тот подъезд, в котором живет Сорокина, а этот… возле этого тогда стояла машина Марка. И сам он вышел отсюда, именно отсюда… – Не воняет от нас? – в лифте Елистратов потянул носом. – Да вроде нет. А то сразу смекнет старуха, откуда мы. Поднялись на пятый этаж, позвонили в дверь. – Кто там? – Искра Тимофеевна, откройте, пожалуйста, милиция. Старуха Сорокина открыла дверь на цепочке. – Опять вы? Ко мне? – Один срочный вопрос возник, – Елистратов старался говорить своим обычным тоном. – Специально вот приехали с вами посоветоваться. – Ну что же, проходите, я, правда, уже прилегла. Они вошли. Искра Тимофеевна Сорокина встретила их снова в ситцевом халатике – на этот раз в другом, розовеньком, пестреньком, удивительно шедшем к ее седой шевелюре. – Ой, откуда ж вы такие? – она всплеснула руками. – Операция в районе, задержание особо опасного преступника, – соврал Гущин басом. – Просим прощения за вид. Но, правда, дело срочное. – Да пожалуйста, пожалуйста, только вот я подумала по старой своей лагерной привычке… Время-то позднее, одиннадцать. Раньше как раз по ночам приходили забирать, арестовывать… и с обыском тоже… |