Книга Убивая ангелов, страница 33 – Кейт Родс

Нас окружали высокие, тронутые плесенью стены. Тюрьму построили, видимо, одновременно с Банком Англии, но для противоположных целей. Эта крепость была предназначена для того, чтобы удерживать опасность внутри стен.

– Кто-то пытается разобрать королевство по кирпичику, – проговорила я.

Бернс потер рукавом очки:

– Думаешь, они видят это именно в таком свете?

– Ненависть вызывают не деньги, но люди. Если бы убийца хотел разрушить финансовую систему, он бросал бы бомбы на Треднидл-стрит ^[47].

– А Кингсмит главный.

Из зарешеченных окон донесся восхищенный свист, но Дон, погруженный в раздумья, как будто и не слышал ничего. Взгляд его ушел куда-то далеко. А потом он сунул листок в карман и с усталым вздохом поднялся.

Утром на столе в кухне меня ожидала записка от Уилла. Брат сообщал, что уехал в Брайтон. Рядом с клочком бумаги лежал ключ от двери. Не знаю, почему я так сильно расстроилась. Может, потому, что он не счел нужным даже попрощаться. Или потому, что моей первой реакцией было облегчение. Слишком долго его проблемы были и моими проблемами. Я уже и не помнила, когда жила не под гнетом беспокойства.

Но затем я зашла в ванную и сразу увидела на верхней полке шкафчика выстроившиеся рядком пузырьки – его лекарства, литий и хлорпромазин. Уилл забыл самое важное, то, что помогало ему, выражаясь образно, держаться на ровном киле. Первым моим порывом было схватить медикаменты, запрыгнуть в машину и рвануть в Брайтон, но потом голос рассудка напомнил, что я больше не несу за него ответственности. Я уже выходила, когда зазвонил телефон и трубка заговорила беззаботным, как всегда, голосом Пирнана:

– Прости, раньше позвонить не мог. Сразу три мероприятия, одно за другим, просто материально-технический кошмар.

– Я звонила насчет твоего подарка. Извини, Эндрю, но я не могу его принять.

Мой новый друг рассмеялся:

– Почему? Не подходит к твоим обоям?

– Слишком дорогой. Ты должен продать ее, а деньги пустить на доброе дело.

Наверное, Пирнан не ожидал такого поворота, потому что ответил не сразу.

– Эта вещь досталась мне бесплатно. Я сказал Джайлзу, что она понравилась тебе, и он просто отдал ее мне. Джайлз получает свою долю от наших благотворительных аукционов в галерее, и я – один из лучших его партнеров.

Я не нашлась что сказать. И пусть в этой истории отсутствовала денежная составляющая, мое отношение к подарку оставалось сложным. Наверное, нормальный человек просто сказал бы «спасибо» и принял объяснение, что никто никому ничем не обязан.

– Послушай, Элис, мы ведь встречаемся сегодня, так? Давай тогда и поговорим, – предложил Эндрю.

Бабочка вылетела у меня из головы, пока я добиралась до Кенсингтона. Стоявший в конце Марлоуз-роуд Стивен Тейлор выглядел еще более взбудораженным, чем обычно.

– А хозяйка-то наша взялась за Бернса серьезно, – сообщил он, ухмыляясь во весь рот. – Между нами, денечки его сочтены.

Я задержала дыхание и посчитала до десяти. Тейлор, разумеется, без дела не сидел, копал под шефа и, конечно, каждые десять минут бегал к начальнице сваливать ей всякую грязь. Мы направились к больнице, и он все разглагольствовал, объясняя, почему должен быть на месте Бернса. Бразертон оставалось только очнуться, протереть глаза и взглянуть в лицо неприятной правде. Я старалась не слушать и мысленно готовила себя к встрече с Николь Морган. Она сама попросила об этом в надежде вспомнить что-то о преступнике и помочь следствию, но меня одолевали нехорошие предчувствия. Слишком рано. Слишком мало времени прошло после нападения. Люди не зря прячут такие воспоминания поглубже. Вытаскивать их на свет бывает опасно. Лучше подождать – в свое время они всплывут сами.

На ступеньках перед клиникой собралась пресса. Я пригнула голову, но Дин Саймонс уже засек меня.

– Элис, я тут написал кое-что для тебя! – крикнул он. – Привет Николь. – Рожа у него была красной – то ли от солнца, то ли с перепоя, – а одежда помятой, как будто ему и ночевать пришлось в машине.

Тейлор бросил на меня неприязненный взгляд:

– Один из твоих дружков по прошлому делу?

Я молча поднялась по ступенькам. Николь предстояло перенести ряд пластических операций, и она выбрала одно из лучших частных медицинских учреждений Лондона. Клиника Кромвеля больше напоминала шикарный отель, чем больницу. Пациентам здесь предлагались кинотеатр, салон красоты и бассейн. У входа в палату Морган дежурили двое в форме. Стива пропустили без вопросов, а вот меня задержали – изучали удостоверение. Может быть, охранникам дали наводку – искать убийц среди неприметных блондинок, маскирующихся под психологов.

Состояние Николь поразительно улучшилось – она уже сидела в кресле, рассылая распоряжения через смартфон. Большую часть ее лица скрывали повязки, но темные волосы были аккуратно уложены, а ногти выдавали недавний маникюр. Тейлор с готовностью отступил на задний план, предоставив мне играть первую партию. В углу устанавливал оборудование оператор.

– Вас будут снимать? – удивилась я.

– «Пятый канал» делает серию программ о моем восстановлении. Они даже самые кровавые эпизоды снимали, в операционной, – ответила пациентка.

Я только открыла рот. Меня всегда восхищали такие вот неукротимые люди, те, что не сдаются. И вместе с тем стало понятнее, почему Морган попросила о встрече. Интервью с психологом, во время которого она отважно попытается вспомнить преступника, – какой блестящий эпизод для телевидения! Если все сложится удачно, она еще может сделаться чем-то вроде национального достояния. Я заметила, что говорит она все еще негромко и с хрипотцой – видимо, гортань тоже пострадала.

– Боюсь, камеру придется выключить, – возразила я.

Морган возмущенно вскинула голову:

– Это еще почему? Телезрители не должны пропустить такое. Это же часть моей истории!

– Если вы хотите вспомнить, кто на вас напал, нам понадобится более приватная обстановка.

– Конечно, хочу. – Единственный видимый глаз женщины сердито сверкнул в мою сторону.

Оператор спорил долго и упорно, но в конце концов вышел. И поведение Морган тут же изменилось. Она померкла, как будто мощный проектор уступил место обычной электрической лампочке, но, по крайней мере, не отказалась разговаривать.

– Убийца должен быть кем-то из своих, – заявила она.

– Вы так думаете? – уточнила я.

– Конечно. – Николь кивнула, и повязка на ее горле чуть съехала. – Работа в финансовой сфере – как работа на золотом прииске. Недовольных, затаивших обиду очень много. Держу пари, поднимаясь наверх, Лео шел по головам.