Книга Химическая война, страница 33 – Александр Тамоников

«Двое», — показал два пальца Геннадий.

Серега кивнул и, переместившись, встал по другую сторону от проема.

Курко снова взялся за ручку, а командир группы поднял автомат.

«Готов?»

«Да».

«Погнали!»

Спали этой ночью недолго. Несмотря на жуткую усталость подчиненных, Хабаров поднял их в три часа ночи.

— Подъем, граждане! — тормошил он не желающих просыпаться товарищей. — Нужно спуститься в долину до восхода солнца. Подъем, я сказал!

Кое-как разлепив глаза, те ополоснули лица водой и собрались вокруг «стола» на завтрак.

Трое из шестерых выглядели вполне сносно: командир группы, коему полагалось задавать тон и подавать личный пример, никогда не унывавший Соменков и Вова Абрашкин, все полгода гражданской жизни пропахавший обычным работягой.

Драный с Баландиным матерно не ругались, но и особой веселости не выказывали. Потягивая из кружек крепкий кофе, оба хмуро глядели перед собой.

Хуже всех чувствовал себя доктор. Приняв после сна сидячее положение, он минут пять покачивался и ощупывал мышцы ног. Понимая, как непросто ему адаптироваться к интенсивной физической нагрузке после затяжных путешествий в нирвану, товарищи поглядывали на него с сочувствием.

— Ноги не сбил? — на всякий случай поинтересовался Александр.

— Нет, просто мышцы жутко болят.

— Темп держать сможешь?

— Куда ж я денусь?!

— Может, тебя здесь оставить, Вань, — решил пошутить над ним Абрашкин. — Подкинем тебе воды, продуктов, патронов… А?

— Не нервничай, Вова, — спокойно ответил тот. — Через полтора миллиарда лет Солнце взорвется, и все добро, которое ты стремишься сделать в своей жизни, потеряет смысл…

В этом был весь Зеленский. Полноватый, неуклюжий, с дряблыми мышцами. Но терпеливый, настырный и никогда не терявший чувство юмора. Как настоящий боец.

Первым завершив трапезу, командир группы развернул станцию спутниковой связи и вызвал оперативного дежурного по Управлению. Ответив, тот переключил на Сафонова.

Хабаров коротко отчитался о проделанном за предыдущий день маршруте, о ночевке на возвышенности и готовности следовать дальше.

— Понял тебя, — сказал адмирал. — Пока никаких изменений в плане работы. Цель прежняя, о взаимодействии с сухопутным коллегами расскажу позже. Когда планируешь прибыть на место?

— К четырнадцати часам.

— Хорошо. Следующий сеанс связи — в четырнадцать тридцать.

Покончив с завтраком и уничтожив следы своего пребывания на возвышенности, группа еще затемно приступила к спуску в долину…

Ворвавшись в комнату, Жилин мгновенно оценил обстановку.

Средних размеров помещение освещалось единственной электрической лампочкой. Несколько окон были закрыты темными покрывалами. В углу стоял единственный элемент мебели — деревянная бандура, похожая на старинный русский буфет. На полу лежал ковер с подушками. В центре ковра — блюдо, чашки. Ближе к краю сидели двое бородатых мужчин и что-то пили из пиал.

В два прыжка преодолев разделявшую дистанцию, спецназовцы нависли над сирийцами, приставив к их головам автоматы.

От испуга тех на несколько секунд буквально парализовало. В полуметре от одного из них лежал автомат, но мужчина даже не попытался до него дотянуться.

— Молчать! Ни звука! — приказал на своем «совершенном арабском» Жилин. И, легонько ткнув стволом автомата собеседника, спросил: — Кто еще есть в доме?

— Жена, — севшим голосом ответил тот.

— И все?

— Да.

— Где она?

— Наверху. В женской половине.

— Имя?

— Чье?

— Твое!

— Юсуф. Юсуф Увиз.

— Ты — хозяин дома?

— Да…

Он действительно походил на хозяина. Светлые широкие штаны без карманов, темная длинная сорочка, на шее традиционный клетчатый платок. В подобной одежде сирийцы обычно ходят по дому.

— А это кто? — кивнул майор в сторону второго мужчины.

— Гость.

Курко приставил ствол автомата к темечку молчаливого гостя.

До того дошло, чего от него хотят, и он представился:

— Меня зовут Барак Булос.

Булос был одет по-другому: темные брюки гражданского покроя и куртка защитной расцветки — скорее всего, американского образца. Геннадий успел проверить многочисленные карманы, но ничего интересного в них не обнаружил.

— Кто те вооруженные люди, что полчаса назад уехали на двух автомобилях? — продолжил допрос Жилин.

Хозяин промедлил с ответом, за что тут же получил чувствительный удар по правой почке.

— Они… — схватился он за спину. — Они… из отряда полевого командира Мусы Калибара.

— Куда они поехали?

— В район Эр-Ракки.

— Конкретнее!

— В селение Салар.

— Зачем?

— Там находится небольшой завод… Производство…

— Производство чего?

— Снарядов с какой-то начинкой. Я точно не знаю, — простонал Юсуф. И, едва не плача, взмолился: — Поверьте, я не боевик и никогда не воевал против вас. Я инвалид… — Он вытащил из-под себя левую ногу и разогнул ее в колене. Только теперь спецназовцы заметили, что на ней отсутствует ступня и часть голени.

— Зачем же тебе автомат? — допытывался майор.

— В наших краях почти у всех мирных жителей имеется оружие. Как нам жить без него?..

— Хорошо, мы поверим тебе, если ты покажешь, где находится этот завод. — Сергей вынул карту, развернул ее и положил перед Юсуфом.

— Вот тут. — Палец сирийца скользнул по селению Салар и остановился на его восточной окраине.

— Молодец! К тебе вопросов больше нет, — сказал командир группы и переместился поближе к так называемому гостю: — Ну а ты ничего не хочешь нам рассказать?

— Что… рассказать? — не понял тот вопроса.

— Ну, например, откуда ты? Где живешь?

— В Алеппо.

— И просто так пришел сюда в погостить, проведать товарища?

Потупив взгляд, Булос молчал.

Подождав пять секунд, Жилин наклонился к нему и доверительно прошептал:

— Скажу по секрету только тебе: у меня есть приказ расстреливать на месте всех подозрительных. А ты выглядишь крайне подозрительно. Да еще не желаешь говорить.

— Хорошо, я все расскажу, — тоже шепотом проговорил тот.

— Вот и молодец! Начинай. Я слушаю…