Онлайн книга «Царство Флоры»
— У вас большая фирма? — Средняя. Основные наши площади за городом, в Воронцове, здесь вот магазин, еще терминал мы арендуем в Домодедове для приема грузов. Персонал нанимаем — рабочих, водителей, продавцов. Замучились — сплошная текучка, с одной проверкой кадров полная заморочка. — Проверкой кадров? — Ну да, чтобы не воровали. — Тихомиров усмехнулся. — Андрей этим не занимается, занимаюсь исключительно я, бедный. — А чем занимается он? — Основой бизнеса. Он мастер, на нем одном все и держится. Марина Петровых — хороший флорист, но она, если честно, не в счет. Рядовой профессионал, добросовестный, грамотный. Андрей же уникален в своем роде. Да вы наверняка не раз видели по телевизору его работы. Открытие отеля «Ритц-Плаза» видели? — Нет. — Он полностью оформлял цветами убранство вестибюля и банкетного зала. А похороны Туркмен-баши? — Увы, тоже нет. — Очень красивые были траурные композиции, очень. Вообще, траур его особенно вдохновляет. Ну, а про свадьбу олигарха… того, которому срочно жениться пришлось после скандала с девицами, наверное, и спрашивать не стоит. Фото только в «Форбс» были, кажется… — Я поняла главное: у вас солидные клиенты. — У нас всякие клиенты. Цветы — вещь мимолетная, недолговечная. Будешь ждать денежного клиента, а он не явится. А цветочки-лепесточки завянут, сгниют. Одни убытки будут. Так что мы всем клиентам рады. Вот вы… вам ничего тут у нас не приглянулось? — Ой, все приглянулось. У вас тут действительно настоящее царство Флоры. Очень точное название вы для своей фирмы выбрали. — Вы приезжайте в Воронцово, на тамошние наши угодья посмотрите, как там Андрей развернулся. — Скажите, что вы сами думаете о том, что с ним произошло? — Я думаю, что товарищ мой попал в беду. Только вот что за беда такая, откуда? Как гром среди ясного неба. — У него есть враги, недоброжелатели? — Врагов нет. А недоброжелатели — конечно, есть, у всякого талантливого, успешного человека сейчас недоброжелателей и завистников полно. — Конкуренты? — И конкурентов навалом. Вы по бульвару по Гоголевскому одному только пройдите, по Остоженке, так штук пять флористических салонов насчитаете. И все есть-пить хотят, все за место под солнцем борются. Прямо сплошная борьба сумо. — Балмашову кажется, что у него в доме в его отсутствие кто-то был. Вам он об этом говорил? — Сначала нет. Видно, он и сам не был до конца уверен. Он сказал мне уже после нападения, когда мы утром встретились. Вот тут он мне все и рассказал. А до этого я замечал, что он как-то уж слишком напряжен, весь на взводе, как пружина. Мне и невдомек было. Я ему: чего ты, Андрюха, расслабься, а он… Теперь-то я понимаю. — Тогда, утром, когда он вам позвонил, вы приехали к нему? — Нет, мы очень рано встретились на базе в Воронцове, он попросил, чтобы я приехал туда. — А почему же не к нему домой, ведь нападение было недалеко от дома? — Там жена его, Флоранс. Я же вам говорю: он не хочет, чтобы она узнала. — Она так серьезно больна? — Вы о ней лучше у него самого спросите. Идет? Я в таких вопросах не консультант. — И все же он зря отказался писать заявление. Кстати, а почему он отказался? — А что, заявление поможет? Защитит? — Ну, вот мы же занялись его делом. — Занялись. Явилась очаровательная девушка, капитан милиции… Я смеюсь, не подумайте, что в укор или в претензию. Я вообще думал, нас пошлют с Андрюхой как можно дальше. В этот момент у входа мелодично зазвенел колокольчик, и в магазин шумной стайкой впорхнули три молоденькие девицы — вернулись с обеда продавщицы. — Вот и смена. Вахту сдал, — усмехнулся Тихомиров. — Оксана, проверь по каталогу, нерине поступили? Два заказа по ним на пятницу и субботу. — Сейчас проверю, Сергей Геннадьевич. — Одна из продавщиц пошла за стойку к компьютеру, другая нырнула в подсобку, третья поднялась по лестнице наверх. — И вот, пожалуйста, Екатерине Сергеевне организуйте что-нибудь оригинальное. — Тихомиров улыбнулся Кате. — Зачем, спасибо, не надо. — Вы что, цветы не любите? — Очень люблю. — Тогда в чем дело? Вы время потратили, жалобы наши проверяя. Пять минут подождите. Вам сейчас все в лучшем виде организуем, дома любоваться станете, нас вспоминать. Марин! — крикнул он зычно. — Спустись, пожалуйста, сюда! Стук каблучков наверху. — Такой экземпляр нравится? — Тихомиров кивнул на плазменную панель, демонстрирующую белый цветок. — Очень. — Королевский гиацинт. Уже не сезон, но у нас парочка есть. Каблучки — вниз по лестнице. Катя увидела на ступеньках ту, которую звали Мариной. В джинсах, в черной футболке, в очках, делающих ее похожей на учительницу начальных классов, с легким оливковым загаром на скуластом лице. Она быстро спустилась, излучая приветливость и вежливое внимание к новой клиентке (видимо, так она восприняла Катю). — Что-нибудь оригинальное, — Тихомиров подмигнул ей, — с гиацинтом. — Одну минуту, может быть, вот так? — Марина улыбнулась Кате, как улыбалась до этого сотням других клиентов. «Что мне делать? Я погибаю…» Неужели это она говорила так там, наверху? Откуда что в этом царстве берется и куда что девается с повелительным звоном колокольчика над дверью? — С гиацинтом желаете? У нас есть, Оксана, принесите из холодильной камеры розовый… нет, белый, лучше белый. — Флорист Марина окинула Катю быстрым оценивающим взглядом. Взяла с полки маленькую изящную корзинку, укрепила внутри ее формочку с шипастой насадкой для цветов. — Две зеленые лилии и что-нибудь такое сюда еще блям-блям… какое-нибудь контрастное пятно… Одну минуту. — Она метнулась в глубь зала. Катя последовала за ней. Стена зеленого бамбука, подсолнухи в бочке, гобелен. Она подошла к нему почти вплотную. — Какая красивая вещь, — похвалила она. — Кажется, Никола Пуссен, да? — Да, это по его картине сделано «Царство Флоры», — ответила Марина. — У нас почти все о ней спрашивают — кто изображен, что означает? — Вот это Нарцисс, а это… это нимфа Эхо? — Катя указала на пару в самом центре гобелена, возле каменного кувшина с водой. Ей приятно было блеснуть эрудицией и перед этой девицей, и перед Тихомировым, который что-то разглядывал в компьютере. Пусть не думают, что капитаны милиции — какие-то там сундуки с ржавыми замками, затесанные тыковкой. — Не повезло бедной нимфе с таким бойфрендом. Это сама богиня Флора. Танцует себе, ей и горя нет. В небе конями управляет, конечно же, бог Аполлон — Гелиос. Бог Солнца. А вот это кто же? — Она указала на ту, которая, запрокинув голову, смотрела на солнечного возницу снизу с земли с тоской и жадностью, с грустью сердечной. |