Книга Счастливый клевер человечества. Всеобщая история открытий, технологий, конкуренции и богатства, страница 170 – Вадим Махов

Иными словами, создание сверхчеловека или согласие человека на трансформацию в значительной степени будет зависеть от наших актуальных представлений о… красоте.

Впрочем, запретами на изготовление франкенштейнов делу не поможешь. Установление социальных запретов на инновации приводило и приводит только к временной задержке прогресса. Учитывая темпы прогресса технологий поиска, обработки и передачи информации, тотальный запрет на разработки в области синтетической геномики выглядит абсолютно нереалистичным. Помимо рисков она сулит множество конкретных выгод. Запрет лишь стимулирует появление черного рынка нелегальных лабораторий, что будет означать потерю контроля над процессом научных разработок и их внедрением в повседневную жизнь.

В 2006 г. бывший редактор журнала Wired Кевин Келли внимательно изучил эффект запретов на различные технологии за последние 1000 лет. Он обнаружил, что некоторые технологические запреты имели только негативный сдерживающий эффект в отношении прогресса. Социальные запреты могут задержать развитие новых технологий, однако они бессильны за пределами своего действия. Так, в 1971 г. представители 79 наций подписали «Конвенцию о запрещении разработки, производства и накоплении запасов бактериологического (биологического) и токсического оружия и об их уничтожении». Но в 1996 г. американские разведывательные источники констатировали крайне неприятный факт: распространение и разработка биологического оружия продолжены за пределами стран-подписантов. Неэффективность запретов приводит к обратным результатам и в итоге увеличивает вероятность наступления негативных последствий.

Идея противодействия прогрессу до сих пор остается очень популярной в части общества. В 2010 г. отмечалось 200-летие движения луддитов, сторонники которого были противниками всякой промышленной механизации и автоматизации, справедливо опасаясь, что их рабочим местам угрожает опасность. Но за всю историю их протест выражался лишь в погромах и разрушении машин. Ничего конструктивного они создать не смогли. Реальной движущей силой остаются новые технологии. Они в корне изменили природную человеческую способность чувствовать и взаимодействовать с Вселенной, дали человечеству немало сверхчеловеческих качеств, а значит, тенденция к «трансгуманизму» будет лишь нарастать в ближайшем будущем. Вопрос лишь в том, действительно ли это наш осознанный выбор.

Впрочем, выбор всегда сопряжен с риском. И одну вещь за время своего существования мы уяснили твердо – больше всех рискует тот, кто не рискует вовсе!

Человек лучше воспринимает информацию, когда группирует ее. Для удобства заключительных размышлений я разделил исторический континуум летописи человека на четыре ключевых этапа:

1. Выделение человека из биологической эволюции.

2. Возникновение цивилизации и естественных государств.

3. Просвещение и динамические государства.

4. Будущее.

На рис. 42 использована логарифмическая шкала: по горизонтали отложено время, а по вертикали – численность населения. Для чего нужна логарифмическая шкала? На обычной шкале этот график выглядит как гипербола, сначала численность на протяжении долгого периода времени находится около нулевой отметки, а затем устремляется в бесконечность.

На логарифмическом графике ясно видно, что каждый из этапов представляет собой четкую S-образную кривую, своеобразный жизненный цикл с зарождением, развитием, зрелостью и стагнацией, во время которой идет накопление жизненно важных сил или ресурсов для возникновения нового этапа.

Рисунок отражает изменение среды обитания человека с течением времени в результате эволюции составляющих ее элементов. Менялись они после определенных исторических явлений, обусловленных результатами творческого мышления человека.

В доисторическом периоде нет никакого смысла рассматривать эволюцию человека отдельно от биологической эволюции. Человек развивался по большому счету так же, как и другие крупные млекопитающие, и численность его популяции была соизмерима с численностью популяций других животных сопоставимого размера (около 100 000 особей, как у волков, медведей и т. д.). Однако после того, как человек благодаря возможностям своего разума взял в руки палку, придумал топор, копье, ловушки, развел огонь и стал строить убежища, он уже мог справиться практически с любым видом животных, с любой стаей и стал убивать значительно больше животных для своего пропитания. Он обеспечил себе изобилие продовольственных ресурсов, что позволило ему существенно увеличить свою популяцию.

Именно с этого момента, на мой взгляд, началась эволюция человеческого разума (т. е. накопление знаний), позволяющая ему постоянно развиваться все дальше и дальше. Наверное, в этот момент и появилась ноосфера – сфера обитания разума.

Человек, как известно, существо биосоциальное. Общество является ключевой составной частью среды обитания человека, которую, с одной стороны, он сам создает, и развитие которой, с другой стороны, практически не зависит от воли отдельно взятого индивида. И, как было сказано, общество – это один из лепестков нашего счастливого клевера. Поэтому эволюция общества сама по себе представляет для нас особый интерес. Когда же этот процесс был запущен?

Во времена охотников-собирателей человек жил в социальных группах, которые можно определить как первые общества, но они мало чем отличались по своей сути от семьи обезьян, стаи волков или прайда львов, не говоря уже о сложноустроенных поселениях пчел или муравьев. Социальные группы того времени еще не были особой (отличной от биологической) сущностью. Запуск совершенно новых, общественных эволюционных процессов происходит с началом неолитической революции, которая привела к появлению первых поселений и началу стремительного развития социальных институтов.