Онлайн книга «Книга Балтиморов»
|
В 1977 году дядя Сол с дедушкой не разговаривали уже четыре года. Дядя Сол завершал учебу и готовился сдать экзамен на статус адвоката. Они с тетей Анитой переехали в маленькую квартирку в пригороде Балтимора. – Вам здесь хорошо? – спросила бабушка. – Да. – А ты как, Анита, все в порядке? – Да, спасибо, миссис Гольдман. Заканчиваю интернатуру. – Ей предложили место в госпитале Джона Хопкинса, – гордо сообщил дядя Сол. – Говорят, что хотят заполучить ее любой ценой. – О, Анита, это потрясающе! Я так тобой горжусь! – Как дела в Секокусе? – спросила Анита. – Отцу ужасно не хватает Сола. – Ему меня не хватает? – вскинулся дядя Сол. – Он же сам выставил меня за дверь. – Он тебя выставил или ты сам ушел? Поговори с ним, Сол. Пожалуйста, свяжись с ним. Он пожал плечами и заговорил о другом: – Как дела на фирме? – Все хорошо. Твой брат занимает все более высокие должности. В 1978 году дядя Сол с дедушкой не разговаривали уже пять лет. Дядя Сол только что ушел из адвокатского бюро, где раньше работал, и открыл свое собственное. Они с Анитой перебрались в крошечный домик в квартале среднего класса. – Твой брат возглавил “Гольдман и Ко”, – сообщила бабушка. – Тем лучше для него. Ведь папа всегда этого хотел. Натан всегда был его любимчиком. – Сол, может, не надо говорить глупости? Еще не поздно вернуться… Отец будет так… Он прервал ее: – Мама, довольно. Пожалуйста, поговорим о чем-нибудь другом. – Твой брат скоро женится. – Знаю. Он говорил. – Хоть с ним вы общаетесь. Вы же приедете на свадьбу, правда? – Нет, мама. В 1979 году дядя Сол с дедушкой не разговаривали уже шесть лет. – Твой брат с женой ждут ребенка. Сол улыбнулся и повернулся к сидящей рядом Аните. – Мама, Анита беременна… – О, Сол, дорогой мой! В 1980 году дядя Сол с дедушкой не разговаривали уже семь лет. С разницей в несколько месяцев родились мы, Гиллель и я. – Смотри, это твой племянник Маркус, – сказала бабушка, вынимая из сумки фотографию. – Натан с Деборой на будущей неделе приедут к нам. Повидаем наконец малыша. Я так рад. – Ты познакомишься с кузеном Маркусом, – сказала Анита Гиллелю, спавшему в коляске. – Теперь у тебя есть сын, Сол, пора прекращать эти истории с твоим отцом. В 1984 году дядя Сол с дедушкой не разговаривали уже больше десяти лет. – Гиллель, что ты ешь? – Картошку фри, бабушка. – Ты самый милый мальчик на свете. – Как поживает папа? – спросил Сол. – Неважно. Дела на фирме очень плохи. Отец в ужасе, говорит, они скоро разорятся. В 1985 году дядя Сол с дедушкой не разговаривали уже двенадцать лет. Фирма “Гольдман и Ко” стояла на пороге краха. Мой отец разработал план спасения, который предполагал перепродажу фирмы. Чтобы уточнить план, ему нужна была помощь, и он поехал в Балтимор к старшему брату, который стал адвокатом и специализировался, в частности, на слияниях и поглощениях. Спустя двадцать пять лет дядя Сол, гуляя со мной по Коконат-Гроув, рассказал, как однажды вечером, в мае 1985 года, они встретились втроем в красном кирпичном здании фирмы “Гольдман и Ко” в штате Нью-Йорк. Фабрика была пуста и погружена во тьму; светилось только окно кабинета дедушки, который рылся в бухгалтерских книгах. Мой отец открыл дверь и тихо сказал: – Папа, я кое-кого привел нам в помощь. Когда дедушка увидел в дверном проеме дядю Сола, он разрыдался, бросился к нему и крепко обнял. Следующие дни они провели в офисе компании за доработкой плана перекупки. Все это время дядя Сол не покидал штата Нью-Йорк: он курсировал между гостиницей и фирмой, но ни разу не пересек границу Нью-Джерси и не заехал в родительский дом. Дядя Сол окончил свой рассказ, и мы в молчании вернулись домой. Дядя Сол вытащил из холодильника две бутылки воды, и мы выпили их на кухне у стойки. – Маркус, – сказал он, – по-моему, мне будет лучше, если ты меня на время оставишь. Я не сразу понял. – Ты хочешь сказать, сейчас? – Мне хочется, чтобы ты вернулся в Нью-Йорк. Мне с тобой просто замечательно, не подумай чего. Но мне надо немного побыть одному. – Ты на меня сердишься? – Нет-нет, нисколько. Я просто хочу немножко побыть один. – Я завтра уеду. – Спасибо. Назавтра с раннего утра я положил чемодан в багажник машины, поцеловал дядю и вернулся в Нью-Йорк. * * * Меня страшно поразило, что дядя Сол вот так взял и прогнал меня. Я решил, раз уж вернулся в Нью-Йорк, ненадолго повидаться с родителями. И однажды, в июне 2011 года, когда я повел мать ужинать в ее любимый ресторан в Монклере, мы с ней заговорили о Балтиморах. Сидели мы на террасе, погода стояла великолепная, и тут мать внезапно сказала: – Марки, насчет будущего Дня благодарения… – До Дня благодарения еще пять месяцев, мама. Не рановато ли его обсуждать? – Я знаю; но мы с отцом были бы очень рады, если бы ты приехал к нам на День благодарения. Мы так давно не праздновали его все вместе. – Я больше не праздную День благодарения, мама… – Ох, Марки, мне так больно, когда ты так говоришь! Тебе надо побольше жить настоящим и поменьше прошлым. – Мне не хватает Гольдманов-из-Балтимора, мама. Она улыбнулась: – Как давно я не слышала выражения “Гольдманы-из-Балтимора”. Мне тоже их не хватает. – Мама, не пойми неправильно, но: ты им завидовала? – У меня был ты, дорогой, чего же мне еще желать? – Я все думал про эти каникулы в Майами, у старших Гольдманов, когда дядя Сол занимал спальню, а вы с папой должны были спать на диване. Она расхохоталась: – Нас с папой никогда не напрягало, что мы спим в комнате с телевизором. Ты же знаешь, квартиру твоих бабушки с дедушкой оплачивал дядя, и мы считали совершенно нормальным, что он ночует в самой удобной комнате. Каждый раз перед тем, как приехать, папа звонил дедушке и просил поселить нас в комнате с телевизором, а Солу и Аните отдать гостевую комнату. И каждый раз дедушка отвечал, что Сол уже звонил и просил, чтобы брата прекратили селить в комнату с телевизором и отдали самую неудобную комнату ему. В конце концов дедушка с дядей тянули жребий. Помню, однажды Балтиморы приехали во Флориду раньше нас, и Сол с тетей Анитой поселились в комнате с телевизором. Не думай, вовсе не всегда мы с отцом там спали, далеко не всегда. |