Книга Шестерка воронов, страница 13 – Ли Бардуго

– Вы всегда выражаетесь метафорами, господин Бреккер?

Каз улыбнулся.

– Это не метафора.

Он вскочил со стула еще до того, как цепи упали на пол. Затем бросился к столу, схватил нож для вскрытия писем одной рукой и рубашку Ван Эка другой. Тонкий хлопок начал рваться, когда парень прижал лезвие к горлу купца. У Каза кружилась голова, а его конечности затекли от долгого сидения без движения, но с оружием в руках все теперь выглядело куда лучше.

Стражники Ван Эка нацелили на него дула пистолетов и обнажили клинки. Каз чувствовал, как заколотилось сердце торговца под тонкой шерстью его костюма.

– Не думаю, что мне стоит тратить силы на угрозы, – сказал Каз. – Говорите, где выход, или я выпрыгну вместе с вами в окно.

– Думаю, что могу заставить вас передумать.

Каз легонько встряхнул его.

– Мне плевать, кто вы, или насколько велик этот рубин. Никто не смеет похищать меня с моих же улиц. И никто не смеет заключать со мной сделки, пока я закован в цепи.

– Микка, – позвал Ван Эк.

И это произошло снова. Парнишка прошел прямо сквозь стену библиотеки. Он был бледен, как труп, и носил вышитую синюю мантию проливных с красно-золотой лентой на лацкане, означающей, что он служит дому Ван Эка. Но даже гриши не могли ходить сквозь стены!

«Накачали, – подумал Каз, пытаясь не паниковать. – Меня накачали наркотиками». Или это был какой-то фокус иллюзиониста, вроде тех, что показывали в театрах Восточного Обруча: девушка, разрезанная пополам, голуби, выпархивающие из чайника.

– Что за чертовщина? – прорычал он.

– Отпустите меня, и я объясню.

– Можете начинать.

Ван Эк прерывисто вздохнул.

– То, что вы видите, является эффектом юрды-парема.

– Юрда – всего лишь стимулятор. – Маленькие высушенные цветы, выращенные в Новом Земе, продавались в лавках Кеттердама. Когда Каз только стал членом «Отбросов», то жевал ее, чтобы не заснуть, сидя в засаде. Его зубы еще долго не удавалось очистить от оранжевой пыльцы. – Она безвредна.

– Юрда-парем – это нечто совершенно другое и она определенно не безвредна.

– Значит, вы меня чем-то накачали.

– Не вас, мистер Бреккер. Микку.

Каз оценивающе посмотрел на болезненно бледное лицо гриша. Под его глазами пролегли темные круги, а хрупкое, дрожащее тело говорило о том, что он давно ничего не ел и совершенно об этом не заботился.

– Юрда-парем – это родственница обычной юрды, – продолжал Ван Эк. – Делают их из одного и того же цветка. Мы пока не знаем, как именно изготавливается порошок, но его проба была отправлена керчийскому Торговому совету ученым по имени Бо Юл-Баюр.

– Шуханец?

– Да. Он предпочел Керчию своей отчизне и прислал пробу новой юрды, чтобы убедить нас в правдивости заявления о необыкновенном эффекте порошка. Прошу, господин Бреккер, мне крайне неудобно так стоять. Если хотите, я дам вам пистолет, и мы сможем сесть и обсудить это более цивилизованным способом.

– Пистолет и мою трость.

Ван Эк кивнул одному из стражников, тот вышел на минутку и вернулся с тростью Каза. Каз был рад, что хотя бы стражники тут пользуются этой чертовой дверью.

– Сначала пистолет, – сказал он. – Медленно.

Стражник достал пистолет из кобуры и протянул его Казу рукояткой вперед. Парень взял оружие и быстрым движением взвел курок, затем отпустил Ван Эка, швырнул нож на стол и выхватил трость из руки стражника. От пистолета больше проку, но трость принесла Казу облегчение, в котором он не хотел признаваться даже себе.

Ван Эк попятился, увеличивая расстояние между собой и заряженным пистолетом Каза. Видимо, расслабиться и сесть ему не хотелось. Впрочем, как и Казу, поэтому он старался держаться поближе к окну, чтобы в случае чего сразу выпрыгнуть.

Ван Эк сделал глубокий вдох и поправил костюм.

– У вас очень любопытная трость, господин Бреккер. Работа фабрикатора?

Она действительно была творением гриша-фабрикатора – освинцованная и идеально сбалансированная для ломки костей.

– Не ваше дело. Рассказывайте, Ван Эк.

Купец прочистил горло.

– После того как Бо Юл-Баюр прислал нам порошок юрды-парема, мы испробовали его на трех гришах, по одному из каждого Ордена.

– Счастливые добровольцы?

– Прислуга, – признал купец. – Первыми были фабрикатор и целитель – слуги советника Худе. Микка – проливной. Он принадлежит мне. Вы видели, на что он способен под воздействием порошка.

Худе. Откуда ему знакомо это имя?

– Я не уверен в том, что видел, – ответил Каз, посмотрев на Микку. Взгляд парня был полностью сосредоточен на Ван Эке, словно он ждал от него следующих приказаний. Ну, или же новой дозы.

– Обычный проливной способен контролировать потоки, призывать воду и влагу из воздуха или ближайшего источника. Они управляют приливами и отливами в нашей гавани. Но под воздействием юрды-парема проливной может трансформировать свое тело из твердого в жидкое или газообразное. То же самое он делает с другими объектами. Даже со стеной.

Каз удержался от соблазна заявить, что он отказывается в это верить: у него не было других объяснений тому, чему он сам стал свидетелем.

– Каким образом?

– Трудно сказать. Вам известно об усилителях, которые носят некоторые гриши?

– Доводилось видеть, – ответил Каз. – Кости животных, зубы, чешуя. Насколько я знаю, их трудно добыть.

– Очень. Но они лишь увеличивают силу гришей. А юрда-парем меняет их сознание.

– И?

– Гриши могут менять общие свойства материи. Они называют это Малой наукой. Под воздействием парема их действия становятся более быстрыми и точными. В теории юрда-парем всего лишь стимулятор, как и ее обычный родственник. Но она обостряет и оттачивает чувства гришей. Наделяет их исключительной скоростью. Невозможное становится возможным.

– А что она делает с обычными жалкими тварями, вроде нас с вами?

Ван Эк слегка нахмурился, словно отвергая предположение, что у них с Казом может быть хоть что-то общее, но ответил:

– Приводит к летальному исходу. Для обычного человека юрда смертельно опасна даже в самых малых дозах.

– Вы сказали, что дали ее трем гришам. На что оказались способны двое других?

– Вот, – произнес Ван Эк, потянувшись к ящику стола.

Каз поднял пистолет.

– Полегче.

Купец очень медленно засунул руку в ящик и достал большой кусок золота.

– Изначально это был свинец.

– Да конечно!