Книга Светлым по темной, страница 109 – Ксения Чайкова

— Что же вы делаете, уважаемая?! — В его голосе слышались недовольные эмоции, казалось, боевитый искусник был готов наброситься на меня с кулаками за то, что я помешала столь милому и вежливому выяснению отношений.

— Давайте признаем победительницей в этом маленьком сражении даму? — с милой улыбкой прощебетала я, хватая Шерринара за руку. Тот понял и кивнул своему недавнему противнику, а потом послушно пошел за мной в самое тихое и спокойное место в учительской — к двум угловым диванчикам с маленьким столиком. Я с облегченным выдохом опустилась на мягкие подушки, искусник остался стоять навытяжку, как гвардеец перед Темным Императором.

И чего ты стоишь, будто кол проглотив? Садись, — дружелюбно кивнула я, делая хозяйский жест рукой. Шерринар, словно только и ожидал этого любезного предложения, тут же устроился рядом и выжидательно уставился на меня.

— Что врать будем? — мягко поинтересовалась я, расправляя на коленях складки подола. — Как объясним общественности, отчего шатались ночью по Школе, да еще в таком непотребном виде? И что теперь будет?

— В каком смысле? — не понял он.

— Да в самом прямом. Мастер-то где? Уже наверняка на полпути к выходу из организма той трогательной потусторонней твари, которая с аппетитом им подзакусила. Искренне желаю ей не отравиться. А что со Школой и всеми искусниками будет? Кому теперь образовательным процессом руководить?

— Ну за этим дело не станет, — легкомысленно отмахнулся Шерринар, присматриваясь ко мне. — Жаждущих власти, пусть и не в государстве, а в Школе, поверь, немало. Я бы и сам не отказался, если честно, — уж больно должность почетная да высокооплачиваемая. А ты что, так, не поспав и часа, и пошла на занятия?

— А что мне оставалось делать?! — ответила я. — Милые детишки и так едва пол школы не разнесли, празднуя мое падение с лестницы…

Внезапно нашу тихую беседу прервал приторно-елейный голосок:

— Искусник Шерринар, искусница Дивейно, смею обратить ваше внимание на то, что начинается педагогический совет. Не могли бы вы отложить решение частных проблем на более позднее время и не заставлять всех ждать?

Мы как по команде вскинули голову и сконфуженно обозрели осклабившуюся искусницу Мелану, которая уже смаковала мысль о том, как побалует сослуживцев дивной сплетней о неформальных отношениях светлого искусника и темной искусницы на рабочем месте.

Шерринар вскочил первым и галантно протянул мне руку, но я непреклонно оперлась о любимую швабру и встала сама, чем заслужила потрясенный взгляд искусницы Меланы и удивленный — Шерринара.

Педагогический совет превратился в хмар знает что. Не было Мастера, способного одним движением бровей пресечь назревающую свару и направить беседу в нужное русло, и, как следствие, искусники, словно простые школяры, оставшиеся без надзора преподавателя, то и дело вскакивали, перебивали друг друга, до хрипоты спорили и старались перекричать своего оппонента. Я, не принимая участия в дебатах, каменным изваянием застыла в кресле, положив подбородок на запястья и дико скучая. Ну что они как маленькие, честное слово?! Какая разница, кто там на кого порчу напустил или в прошлом году превысил смету расходов на пятьсот процентов?! Когда это было-то?! Так не лучше ли сейчас перестать переливать из пустого в порожнее и подумать, что нам дальше делать? Уж это, мне кажется, важнее, чем выяснять, кто пять лет назад сломал какой-то несчастный треножник на кафедре прорицаний!

Несмотря на шум и крики, я все-таки ухитрилась задремать, а когда через час открыла глаза, оказалось, что в учительской ничего не изменилось — все те же вопли, дебаты и даже треск сгоряча активизированных и второпях развеянных заклинаний. Это что, они так все время и проорали, что ли? А со школярами хоть кто-нибудь остался?! Ведь милые детишки до того горазды на всяческие шалости, что я просто поражаюсь, как Школа до сих нор стоит!

Последнее соображение лично для меня решило дело (я сейчас как раз должна была вести практическое занятие у своих первокурсников, к которым как-то незаметно для себя успела привязаться), я встала и уверенно прошествовала к выходу, решив, что мое присутствие при шуме, криках и спорах вовсе не обязательно. Шерринар, с пеной у рта доказывающий что-то искуснице Альяле, мне потом расскажет, чем это безобразие, звучно именуемое педсоветом, закончилось. Но так просто уйти мне не дали.

— Искусница Дивейно, вы куда?! — взвизгнула искусница Наянна.

— К детям, естественно, — пожала плечами я, уже взявшись за ручку двери. — Ведь с ними, кажется, никого не осталось. А если наши бедные школяры расшалятся, начнут баловаться и повредят себе что-нибудь?!

Преподаватели переглянулись, пытаясь осмыслить мои слова, потом дружно устыдились и покраснели. «Бедные школяры», способные довести до истерического припадка самого спокойного и рассудительного из искусников, вдруг представились всем этакими невинными мотыльками, которых каждый обидеть рад.

— А ведь верно! — ахнула искусница Альяля, бросившись к дверям так ретиво, что едва не сбила меня с ног. — У меня сейчас лекция у девятого курса! Бедняжечки мои, как же они там одни-то?!

Преподаватели в едином порыве вскочили из кресел и устремились к выходу, горестно стеная и едва не волосы на головах вырывая в знак покаяния. Я невольно поморщилась. Лицемеры… Темные в подобном случае никогда не стали бы всей толпой жаловаться и взвизгивать, просто попытались бы поскорее исправить допущенную ошибку, не размениваясь на охи и вздохи. А эти светлые… Одно слово — фарисеи.

Несмотря на приступ негативных чувств, отступить я коллегам не дала: скоренько захлопнула двери, прижалась к ним спиной, дабы мимо меня уж точно никто не проскочил, вопросила:

— Так что же мы решили насчет поисков руководства? Да и искусник Даерт куда-то пропал… Кто возглавит Школу?

— Да ерунда это все, — постаралась пролезть мимо меня искусница Мелана. Учитывая ее солидные габариты, эта попытка просочиться в щель между дверными створками выглядела просто умилительно. — Главное — как там наши детишечки?! Не расшиблись, не подрались ли?

— Ну да! А когда мы еще раз соберемся? — продолжала упорствовать я, крепче прижимаясь спиной к створкам и на всякий случай перехватывая швабру как боевой посох. — Без руководства никак нельзя!

— Тебе надо — ты и руководи! Будешь Мастерицей! — нетерпеливо гаркнул какой-то искусник с факультета магического целительства. Я устрашилась, да настолько, что едва не бросилась в позорное бегство, спасаясь от оказанной мне чести. К счастью, прочие преподаватели это сомнительное: предложение не поддержали, обратившись в священный трепет от подобного святотатства — как же можно, чтобы темная искусница Светлой Школой руководила в качестве Мастерицы!

— Я предлагаю кандидатуру искусника Шерринара! — вероломно сдала я своего бывшего конвоира, невинно хлопая ресницами и делая большие наивные глаза, — Кто за?

На секунду все примолкли, задумались, а потом с редкостным единодушием подняли руки, поддерживая этот почин. Правда, какая-то искусница с кафедры прорицаний пыталась проблеять о своем недовольстве подобным решением и желании занять самый высокий пост в Светлой Школе, но ее никто и слушать не стал, все торопились к «бедняжечкам», переживая, как бы они не устроили всеобщий праздник в честь отсутствия преподавателей и не натворили каких-нибудь бед. Искусница Мелана понимающе кивнула, услыхав мое конструктивное предложение насчет повышения статуса Шерринара, выразительно покривлялась и прошептала какую-то скабрезность, но я величественно не обратила на это внимания и первой вышла из учительской с высоко поднятой головой.