
Онлайн книга «С двумя сразу»
— В какой больнице? Яна зашлась в рыданиях и не смогла ответить. Телефон взяла какая-то женщина. Она сказала, в какой больнице находится Яна, а также назвала причину, по которой та туда попала. Оказывается, ее облили кислотой. Возле палаты Семена ждал сухонький мужичок с легкой щетиной на впалых щеках. Он представился, предъявил удостоверение. Следователь полиции Сохатов. — Гражданка Берникова говорит, что ей могла отомстить ваша невеста, — заявил этот субъект. — Что вы можете сказать по данному поводу? — У гражданки Берниковой шок, — ответил Семен. Именно поэтому она не шевелила извилинами, когда открывала рот и гавкала на Лену. Не стоило ей поднимать эту тему после того, что она сотворила. — Яна призналась, что пыталась облить кислотой гражданку Карачарову. — Что с Яной? Я хочу на нее глянуть. — Семен попытался обойти следователя, но тот перекрыл ему дорогу. — Несколько вопросов, и все… — Что с Яной? — Ничего страшного. Ей обожгло левую щеку и часть шеи. Раствор слабый. Слезет старая кожа, останется новая. Она скорее стала жертвой психологического, нежели физического воздействия. Ее хотели всего лишь напугать. Чтобы впредь было неповадно. — Лену трогать не надо. Она не могла. — Вы в этом уверены? — Абсолютно! — Я могу поговорить с ней? Семен понял, что следователь не отстанет, пока не получит номер телефона Лены. Ему пришлось уступить. Только тогда он смог пройти в палату. У Яны действительно были обожжены щека и шея, но врачи даже не стали накладывать повязку. Они просто жирно смазали эти места. Возможно, ее действительно хотели всего лишь напугать. Но если бы кислота, пусть и слабая, попала в глаза, то Яна могла бы и ослепнуть. Не все так просто, как пытался подать это следователь. — Семен! — Яна протянула к нему руки. Так делает умирающая жена, прощаясь с любимым мужем. Но при этом она поднялась с кровати, обняла его, здоровой щекой прижалась к груди. В сознании Семена вдруг мелькнул подленький вопрос. Не сама ли она плеснула на себя, чтобы вызвать жалость? А если бы Яна не рассчитала с раствором, промахнулась и лишила бы себя зрения? Да и не факт, что после этих ожогов не останется следов. — Мне очень больно! — Она разрыдалась. — Все будет хорошо. — Хорошо мне будет только с тобой! Семен глянул на пышнотелую женщину, которая с умилением смотрела на них. Уж не для этого ли зрителя Яна разыгрывала сцену? Это вряд ли. Не в том она сейчас положении, чтобы лицедействовать. К тому же Яна всегда говорила, что без Семена для нее жизни нет. — Тебе нельзя стоять. — Он уложил Яну на кровать, взял стул, подсел к ней. — Это все твоя Лена! — желчно выплеснула она. Пышнотелая дама закивала, соглашаясь с ней или даже подтверждая такое предположение. — Ты ее видела? — Нет, но я видела человека, который плеснул мне в лицо. — Это была Лена? — Нет, конечно. Тот тип стоял у машины, разговаривал со своим сообщником. Я прошла мимо. Он двинулся за мной, у подъезда окликнул. Я, дура, обернулась, и… — Сообщником была Лена? — Нет. Но я знаю, что это она наняла этих людей! — Глупости не говори. — Глупости?! А кто еще мог это сделать? Кому я перешла дорогу? Только ей одной! Она знает, что ты меня любишь! Поэтому решила от меня избавиться… — И отомстить. — Семен совсем невесело усмехнулся. — Да, и отомстить. — За что? — Я же ничего не сделала! — Но хотела. — Да, я подлая и виноватая. Теперь лежу здесь обожженная, а твоя Лена, вся красивая и цветущая, собирается за тебя замуж. Только не будет вам счастья! Потому что оно на моем несчастье будет построено. Семен взял Яну за руку. — Тебе нужно успокоиться. Он без всякого отвращения смотрел на ее ожог. Да, некрасиво, но ничего страшного. Шрамы вряд ли останутся. — Ты же не уйдешь? — На обожженную щеку скатилась слеза, но толстый слой мази не позволил ей проникнуть в рану. Все же плакать ей нельзя. — Если ты вытрешь слезы, то я побуду с тобой, — сказал Семен. Как ни крути, а Яна и сейчас была дорога ему ничуть не менее, чем прежде. Положа руку на сердце, ему с ней было бы немногим хуже, чем с Леной. Просто Яна не смогла его окрутить, а Лена сумела. А так он мог бы сейчас готовиться к свадьбе с Яной, испытывая при этом то же самое чувство жалости к своей свободе. — Я перестану плакать. А завтра придешь? — Приду. — А на Лене женишься? Семен промолчал. — Женишься. — Яна протяжно вздохнула. — Да, кому нужна такая уродина? — Тебе должны были сказать, что шрамов не останется. — Сказать можно все, что угодно. — Да ты и сама это видишь. — Хотелось бы верить. Если Лена заказала меня, ты женишься на ней? — Она тебя не заказывала. — А если вдруг? — Этого не может быть. — Ну а все-таки? — Мне уже пора. — Семен многозначительно глянул на часы. — Хорошо. Ну ее к черту, эту Лену! Все равно ты долго с ней не проживешь. Семен вздохнул, поднялся, но Яна схватила его за руку и повисла на ней. — Все, больше не буду. Можешь жениться на своей Лене. Только не уходи! Семен вернулся на место и предупреждающе посмотрел на Яну. Еще одно слово про Лену, и он уйдет. Следователь остановил изображение и спросил: — Вам знаком этот человек? — Да, — ответила Лена, совершенно ошарашенная тем, что увидела. Гоша стоял возле своей «девятки» и разговаривал с каким-то бородатым мужчиной. — Это ваш брат, — уличающим тоном сказал Сохатов. — Двоюродный. Следователь снова включил изображение. Перед объективом прошла Яна и исчезла из вида. Мужчина с бородой торопливо потрусил за ней. Гоша остался и с недоумением глядел в его сторону. На лице двоюродного братца Лены нарисовалось удивление, граничащее с шоком. Он увидел, как бородатый дядька выплеснул на Яну кислоту. Тот снова появился в объективе. Он подбежал к Гоше и толкнул его, как будто заставляя сесть за руль. Они забрались в машину и уехали. — Теперь вы видите, что ваш брат причастен к нападению на гражданку Берникову, не так ли? |