Книга Академия темных. Преферанс со Смертью, страница 31 – Лика Верх

— Я читала записку, — тоном, подразумевающим продолжение, произнесла она, не отходя ни на шаг.

— Небольшое недопонимание, — я спустила ноги на пол. — Со всеми бывает.

Малена нахмурилась.

Я не стану голословно заявлять о том, в чем не уверена.

— Не смотри так на меня, — попросила я, — мне все равно больше нечего сказать.

Если бы Ирэне была уверена в виновности Джена, она бы не стала сближаться с ним дальше. Я уверена, она бы сделала все, чтобы он больше не появлялся в ее жизни. Причина, по которой она доверяла Джену, есть. Осталась самая малость — узнать, что знала Ирэне. И правда, что может быть легче?

— Посмотри на меня, — внезапно потребовала Малена.

Я подняла на нее изумленный взгляд, не видя причины столь резкой перемены настроения.

— Что с тобой происходит? — требовательно вопросила подруга, окончательно вогнав меня в ступор.

— О чем ты?

Малена воинственно сложила руки на груди.

— Ты изменилась! — воскликнула она. — Ты стала совсем другой. Ты не ненавидишь Витора, ты не общаешься с Нелином, ты не хамишь Айнеху. Ты начала верить! Доверять людям! Рэне, с тобой никогда этого не было! Прежде чем поверить, ты проверяла каждую мелочь, каждую деталь. Ты постоянно рисовала схемы, записывала важные, на твой взгляд, диалоги, чтобы, не дай бездна, чего-нибудь не упустить!

Подруга выдохнула.

— Тебя не было три месяца, но я знаю тебя три года. Невозможно изменить привычки, отточенные до автоматизма, за такое короткое время.

Челюсть стремилась отпасть, но я ее попридержала. Рановато. Еще пригодится.

— Твоя амнезия многое объясняет, — горестно вздохнула подруга. — Только я в нее не очень-то верю, — она села напротив. — Ты скрываешь что-то от нас. Я это вижу. И чувствую. И все равно узнаю, о чем ты молчишь.

Круг замкнулся.

Я «все равно узнаю» о Джене и Виторе, Витор подбирается к Джену, Джен тоже под кого-то копает, а под меня подкапывают Айнех с Маленой. Пара недостающих звеньев — и круг замкнулся.

— Прости, но я не могу тебе рассказать.

Глупо было бы отрицать наличие тайны теперь, когда очевидно, что она существует.

— Ладно, — Малена начала сдавать позиции, — я поняла. Не хочешь говорить, — она кивнула своим мыслям. — Прекрасно.

Я не хотела ее обидеть… но приходится чем-то жертвовать. Я не смогу сказать ей всей правды, как бы того ни хотела. Возможно, когда все опасности будут устранены, я смогу признаться… Сейчас для чистосердечных излияний неподходящий момент.

— Собирай вещи, — Малена стояла на пороге комнаты, — отправление через два часа.

Она вышла, демонстративно хлопнув дверью.

Малена вспыльчива, словно искра. Загорается и снова гаснет. В этом случае небольшой дымок может перерасти в пожар.

С вещами я разобралась за час. Увесистый багаж вмещает все необходимое для двухмесячного проживания в чужой Академии.

Попав сюда, я и представить не могла, что все-таки попаду на турнир. Только боги знают, чем для меня закончится это путешествие. Интуиция подсказывает — не стоит ожидать ничего хорошего. Не исключено, что у этой сказки хеппи-энда не будет.

Второй час прошел в легком волнении. Я старательно отгоняла прочь дурные мысли. Иногда получалось хорошо, временами не получалось совсем, но весть, что нам пора, приняла стойко.

— Сумки — в пространственные карманы, — отдавал приказы Айнех.

Он собрал всех отбывающих возле кабинета ректора и давал вводную.

— Нас будут встречать. Не опозорьтесь, дети мои. Вас, адепт Порс, касается в первую очередь.

— Так я же вообще ничего… — начал оправдываться адепт.

— Я знаю, поэтому еще раз повторю: не опозорьтесь, — и заверил: — В противном случаем все останки с турнира перекочуют на наши полигоны. Никому не надо объяснять, чем это вам грозит?

По рядам вразнобой прошлось «Нет».

— Тогда вперед!

Он открыл дверь кабинета, по очереди пропуская каждого. Адепты шли на шкаф с книгами и исчезали. Я плелась в самом конце. Когда пришел мой черед шагнуть в неизвестность, меня остановил магистр, схватив за руку выше локтя.

— У вас не взгляд победителя, Савелье.

— Победа не главное, — я высвободила руку.

Магистр закинул на плечо кожаную куртку.

— Ваши соперники так не считают.

— Я усыпляю бдительность, — заявила крайне уверенно. — Моя тактика.

Айнех криво усмехнулся и подтолкнул к порталу.

Я вышла в большом, темном, плохо освещенном помещении. Пара свечей лишь отбрасывали тени, не охватывая и трети пространства. Все ждали магистра, тихо перешептываясь.

— Не похоже, чтобы нас здесь встречали, — кто-то озвучил общую мысль.

— Адептка Форхайт, отправить вас обратно? — Айнех вышел из портала, поправляя запонки на манжетах.

— А можно? — живо поинтересовалась она.

Магистр хмыкнул.

— Что за адепты пошли. Попали в комнату без света и уже готовы бежать.

— Я не боюсь темноты, — она вздернула подбородок. — Просто здесь некомфортно.

— Здесь не должно быть комфортно, — с насмешкой произнес магистр. — Это портальная комната, Форхайт, а не спальня. За мной и не отстаем!

Все, переглядываясь, двинулись за Айнехом. Не так себе представляли теплый прием.

— Мне не нравится это место, — Малена очутилась рядом. — Портальная комната может быть уютнее. Первое впечатление всегда важно!

Будь здесь хоть диван с холодильником, мое желание сбежать от этого не утихло бы.

Яркий свет ослепил на мгновение, когда магистр открыл дверь. Гул голосов тут же начал резать уши. С трудом различались слова: «Добро пожаловать».

Адепты разных возрастов стояли по обе стороны от входа, образовывая коридор, ведущий к центру зала. Повсюду были свечи: на стенах в канделябрах, свисали с потолка на магических нитях, сотни, тысячи свечей освещали огромный зал.

Воздух был пропитан запахом древесины и свежей листвы, а оконными рамами служили живые ветки.

Академия внутри деревьев… Чудо из чудес…

Магистр не обманул, нас действительно встретили. На лицах адептов была написана радость. Попадались и перекошенные ненавистью. Думается, они из команды поддержки других участников.

Витор шел следом за магистром, и ему доставались взгляды вздыхающих девушек, полные презрения — от юношей, а некоторые одаривали прямо-таки испепеляющим взглядом. Витор был бы не Витор, если бы обращал внимание на завистников и соперников. Равнодушие злило их гораздо больше.