Книга Магнификус II, страница 98 – Иван Охлобыстин

Второй голос предложил:

– Нужно туда масла горячего плеснуть.

Второй не стал дожидаться завершения их дискуссии и устремился по сливной трубе вперед. Полз он довольно долго, пока не уткнулся в стену. Присмотревшись, Магнификус понял, что сверху все-таки есть отверстие, но оно было плотно забито всякой грязью. Сдерживая отвращение, беглец продавил головой заслон и выглянул наружу.

Труба его вывела в школьный класс. Десятка два юных школьника в одинаковых костюмах выстроились перед одноногим преподавателем средних лет и жандармской наружности. Тот водил пальцем по нарисованному на доске изображению планеты в разрезе, при этом объясняя:

– Мы вот с вами живем на внутренней стороне планеты, а солнце и луна крутятся внутри нее.

– Почему мы не падаем на солнце? – осторожно спросил его один из учеников.

– Воля богов! – важно насупил брови учитель. – И вы, маленькие гаденыши, должны хорошо учиться и тренироваться, чтобы понимать эту святую волю.

Где-то за дверью класса зазвенел колокольчик.

– Урок окончен, – буркнул одноногий и заковылял на костылях к выходу.

Дети начали возвращаться за свои парты.

Второй услышал разговор двух мальчишек, чьи парты были ближе всего к трубе.

– У меня старшего брата скоро в армию заберут, – сказал один из них. – Ему мама форму сшила.

– А мой давно домой не писал, – произнес другой. – Его отряд защищает восточное побережье. Мама плакала вчера. Она боится, что его злые азуры убьют. Они всех убивают.

– Почему они нас так не любят? – вздохнул первый и начал убирать в свою сумку лежащие на парте книги.

– Давай вечером на пустырь за бани сбегаем? – предложил первый. – Сегодня день женщин. Посмотрим. Вдруг твоя Иншли будет мыться?

– Не-а, – отказался второй, – я отцу обещал помочь сети доплести. Ему завтра их сдавать.

– Он так и не хочет обратно на корабль? Там же много платят, и еще моряки трофеи привозят, – поинтересовался у него друг.

– Не по душе, говорит, – ответил тот. – Сестра сказала, что папа сломался. Когда дядя утонул, вот тогда и сломался. Ты про Иншли больше никому не болтай. Она хорошая девчонка, не смотри, что из аристократов. Я вырасту, пойду на флот и стану капитаном. А потом на ней женюсь.

– Мечтай! – хихикнул его друг. – Ее в эльф-ведьмы отдадут.

– Я тебе сейчас в глаз дам, – пообещал первый. – Иншли не пойдет в эльф-ведьмы.

– Куда она денется? – не испугался угрозы второй. – Как миленькая пойдет. За это ее отцу повышение дадут, а Иншли для отца все сделает.

– Не буду с тобой дружить, – обиженно надулся влюбленный малыш.

Магнификус не стал дожидаться окончания спора двух мальчишек и нырнул обратно в трубу.

Пропетляв по сливу с полчаса, он нашел еще один выход. На этот раз это была больница. У примитивного операционного стола, на котором недвижимо лежало окровавленное тело, нервно прохаживался высокий худощавый мужчина в зеленом халате. На него из проема двери строго взирал другой, в форме лейтенанта городской стражи.

– Вы уверены, господин Чест, что ничего нельзя было поделать? – спросил военный.

– Совершенно уверен, – кивнул тот, кого назвали Честом. – У покойного исполосован весь желудок. Кроме того, поздно доставили. Он потерял слишком много крови.

– Этот больной офицер – высокого ранга. Вы должны были его спасти, – заявил стражник.

– Для начала он был должен не пить столько и не драться в кабаке на ножах, – невозмутимо ответил врач.

– Дерзите, господин Чест? – удивился военный.

– Диагноз ставлю, – бесстрашно взглянул на него Чест. – А диагноз – всегда правда. В моем случае.

– Что ж, – повернулся к нему спиной стражник. – Тогда мне придется предъявить вам обвинение в государственной измене. Потрудитесь не покидать город до завтрашнего утра.

– Литертон, – обратился к нему врач, – помните, я оперировал вашего сына? Если мне не изменяет память, вы клялись, что если я спасу его, вы исполните любое мое желание.

– Хотите избежать суда? – повернулся к нему тот.

– Нет, – покачал головой Чест, – суда не боюсь. Надоело бояться. Прошу не трогать мою семью и не препятствовать моему сыну поступать в военное училище. Чудовищная ошибка с его стороны, но это его желание.

– Обещаю, – сказал военный и добавил, выходя из операционной. – У вас отличный сын, господин Чест. Я лично прослежу, чтобы он прошел вступительные экзамены.

Когда Литертон вышел, в помещение вбежала женщина, судя по такому же зеленому халату, – медсестра.

– Доктор, что он сказал? – взволнованно поинтересовалась она.

– Судить меня будут, – сообщил Чест.

– За что?

– За эту порезанную свинью, – показал на стол врач. – Им так легче оправдаться перед своим начальством. Диверсия. И предательство.

– Что же делать? – ужаснулась медсестра.

– Не суетись, Элизабет, – положил ей на плечо руку Чест. – Лучше приготовь мне на дорогу дозу надежного яда. Хочу спокойно себя чувствовать перед судом. Мне нужно кое о чем им сказать. Они будут очень недовольны.

– Это несправедливо! – воскликнула женщина. – Вы спасли тысячи дручий!

– Справедливость – привилегия богов, нам же остаются только связи и богатство, – горько усмехнулся врач. – Ни того ни другого у меня нет, а в справедливость небожителей я не верю.

– Очень напрасно, – подумал Второй, проскальзывая в приоткрытую дверь.

За дверью оказался длинный коридор. Магнификус как можно быстрее пополз по нему, стараясь избежать встречи с больничным персоналом. Ему это практически удалось. Разве что у самого выхода на улицу он напугал одинокую посетительницу, поднимающуюся по лестнице.

Оказавшись снаружи, Второй тут же скрылся в ближайшей клумбе и уже оттуда, высунув голову из-за широкого листа макодеса, он огляделся по сторонам. Улицы Магнификус не узнал и пополз вдоль клумб к перекрестку.

– Было бы неплохо покинуть город без крысиных фокусов веселого суицида, – размышлял он в движении. – Главное – найти городские ворота. Наверняка в них есть подходящая дырка. Где же эти ворота?

На перекрестке Второй выглянул из клумбы, но снова не узнал места. После недолгих размышлений он решил ползти переулком напрямик к городской стене и потом двигаться вдоль нее к воротам. Преодолев почти половину переулка, Второй понял, что уже когда-то был здесь. Ну конечно! Знакомая кованая изгородь, выложенный мозаикой дракон на фронтоне здания. Это был дом Повелительницы Невест.

Ни секунды не сомневаясь, он скользнул сквозь решетку к особняку. Там он поднялся по зарослям вьюна к открытому окну на втором этаже. За окном находилась детская комната. Комната пустовала. Но вот дверь распахнулась, и в детскую вбежали девочки, за ними появилась и сама Радира.