Онлайн книга «Время первых»
|
Почти все экипажи были вынуждены остаться в Кольцово на ночевку. Лишь два вертолета «Ми‑4», которые находились в Кустанае в качестве резервных и в зоны поиска не вылетали, благополучно долетели до Пермской области и в сумерках произвели посадку в аэропорту Перми Большое Савино. Переночевав в авиационной комендатуре, все экипажи вертолетов ранним утром вылетели в Пермь. Перелет занял два часа десять минут. К их прилету на полосу этого аэродрома приземлился самолет «Ан‑12», доставивший с космодрома Байконур специальную группу эвакуации. Перегрузив их имущество в «вертушки», летный состав принялся ожидать доклада экипажа вертолета «Ми‑4», взлетевшего с рассветом к точке посадки спускаемого аппарата. Он должен был подобрать площадку вблизи корабля, а заодно определить возможность посадки в этом районе вертолета «Ми‑6». * * * Практически все, кто находился на Командном пункте, обступили рабочее место Шаталова. Самое главное происходило в эти минуты здесь. Королев с Каманиным буквально нависали над радиостанцией. – Борт «Два‑шестнадцать», записываю точные координаты! – прокричал в микрофон Шаталов. – Диктуйте! – Записывайте! Район находится в тридцати километрах юго‑восточнее города Березники. Координаты точки приземления спускаемого аппарата: пятьдесят девять градусов, тридцать четыре минуты, пятнадцать секунд северной широты и пятьдесят пять градусов двадцать восемь минут восемь секунд восточной долготы, – зачитал командир «Ми‑6». Закончив строчить цифры, Шаталов крикнул: – Принял, Двести Шестнадцатый! Высылаем спасательную бригаду! Каманин обернулся к помощнику и продублировал: – Немедленно отправьте по указанным координатам спасательный отряд! Королев тяжело распрямился, вздохнул. И вдруг недоуменно посмотрел по сторонам – окружавшие люди аплодировали ему. Смутившись, он вскинул руку, призывая к тишине, и, вновь склонившись к микрофону, поблагодарил майора Маркелова: – Спасибо, Володя. Затем он отыскал в толпе девушку в белом фартуке. Поймав его взгляд, та моментально оказалась рядом. – Слушаю вас, Сергей Павлович. – Хотелось бы чего‑нибудь выпить. – Чай, кофе, минеральная вода, лимонад? – А покрепче? – Конечно, – улыбнулась она. – Одну минутку… * * * Как и во многом другом, в застольях Королев был и скромен, и непредсказуем. Известный инженер‑конструктор Евгений Александрович Фролов вспоминал, как однажды на космодроме он вместе с ведущим испытателем Аркадием Осташовым повстречал у бетонки «Площадки № 2» Сергея Павловича. Тот пребывал в удивительно благодушном настроении. Поинтересовавшись рабочими вопросами, он, к величайшему удивлению, пригласил их вечером к себе в гости и даже предложил свою машину. Те приехали, прихватив в магазине нехитрую закуску, большой пакет черешни и четыре бутылки коньяка. В тот вечер Фролов, Осташов и Королев выпили весь коньяк и неизвестно откуда взявшуюся бутылку «Рижского бальзама». Сергей Павлович протестовал, что гости пьют его, словно воду, а не добавляют, как заведено, для аромата. Но это не подействовало. Сергей Павлович ставил пластинки Чайковского, Моцарта; читал наизусть Пушкина, Лермонтова и даже прочел одно собственное стихотворение, которое написал, когда поспорил с Бушуевым, кто из них лучше сочиняет. После, расчувствовавшись, достал еще одну «заветную» бутылку дорогого коньяка. И ее они тоже «уговорили». По словам Евгения Фролова, от выпитого Главный совершенно не был пьян. Разошлись около четырех часов утра, и на прощание Сергей Павлович предупредил, что в восемь они должны быть на работе, так как «могут понадобиться»… Так что исключения тоже бывали. * * * Беляев с Леоновым сидели на снегу со счастливыми улыбками на изможденных лицах. Над верхушками сосен завис огромный «Ми‑6» с красной звездой на голубом брюхе; мощный воздушный поток от его несущего винта поднял жуткие снежные вихри. Но даже это не могло испортить отличного настроения. Их нашли. Их наконец‑то нашли! Алексей поднял правую руку и помахал пилотам. Вряд ли они видели его слабые движения, но он все равно махал. Как сутки назад перед камерой в открытом космосе. Левой рукой он поднял ладонь своего друга, чтобы тот тоже поприветствовал подоспевших спасателей. – Давай, Паша! Давай, помаши!.. Как же они в ту счастливую минуту ошибались, думая, что на этом их злоключения закончились! Грохочущий винтами и редуктором «Ми‑6» буквально через минуту улетел – вероятно, он истратил все топливо в поисках спускаемого аппарата и ему требовалась дозаправка. Другой вертолет – такая же «шестерка» с оранжевой молнией на борту – появился только через несколько часов, следующим утром. А до этого космонавтам пришлось пережить тяжелую холодную ночь и несколько невыносимо трудных часов ожидания. Побороть все трудности помогало осознание того, что теперь товарищам точно известно их местонахождение и они обязательно придут на помощь. * * * Дабы пережить холодную ночь, воодушевленные космонавты начали переделывать свое обмундирование. Вначале сняли жесткие скафандры, спороли с них ножами экранно‑вакуумную теплоизоляцию. Всю жесткую часть выбросили, а остальное снова надели на себя. Оставшееся после доработки – это ни много ни мало девять слоев алюминизированной фольги, покрытой сверху слоем дедерона. Сверху Беляев с Леоновым обмотались парашютными стропами. Теперь со стороны они напоминали батоны вареной колбасы. Но зато обоим стало гораздо теплее. В такой «усовершенствованной» одежде появлялся реальный шанс дожить до утра… * * * На следующий день погода порадовала. Нижний край облачности поднялся до шестисот метров, видимость улучшилась до десяти. Правда, температура по‑прежнему была низкой. Когда ранним утром в обозначенный район прибыл специально снаряженный поисково‑спасательный «Ми‑6», его экипаж увидел бескрайнюю тайгу, простиравшуюся до самого горизонта. Командир самолета‑ретранслятора, бороздившего на верхних эшелонах, посоветовал подвернуть вправо, и вскоре командир «шестерки» заметил краешек бело‑оранжевого купола. Сделав вираж, осмотрелись. Радист настроился на канал аварийной радиостанции и установил связь с экипажем. – Самочувствие нормальное, – передали космонавты. – Ждем эвакуации… В непосредственной близости от точки нештатного приземления произвести посадку возможности не было – кругом частокол вековых сосен и елей. Более или менее пригодную площадку обнаружили в пяти километрах, где уже находился вертолет «Ми‑4». Его экипаж предупредил по радио о небольших размерах площадки и о глубоком снежном покрове. |