Книга Возвращение из ночи, страница 22 – Елена Свиридова

Иногда Герман заходит ко мне в студию и смотрит мои картины и рисунки, просит объяснить свой замысел. Я охотно рассказываю ему, что я чувствовала и думала, когда делала свои работы. Я и раньше жила в своем особом мире, но этот мир был только внутри меня и на моих картинах. Теперь этот мир окружает меня и снаружи, мне не надо ничего изображать ни перед кем, я могу быть самой собой. Господи, неужели это правда, да разве я заслужила такое? Нет, нет, я не хочу просыпаться, я не хочу лишаться этого удивительного сна! Пусть он продолжается вечно или хотя бы еще какое-то время!

Тихий вечер, за окном накрапывает дождик, потрескивает камин. Горят свечи, тихо играет музыка, на столе в хрустальной вазе стоят белые розы.

— Анна, я хочу сделать тебе официальное предложение, — сказал Герман озабоченным голосом.

— Какое? — спросила я таким голосом, будто речь идет о каком-то деле, а сама с трудом справилась с охватившим меня волнением

Он рассмеялся, глядя на меня, и весело произнес.

— Руки и сердца! Дорогая, ты согласна стать моей женой?

— Я не думала об этом, — слукавила я.

— Забавно, — сказал он. — А о чем ты думала, встречаясь со мной?

— Не знаю... Все было как сон, я старалась не думать ни о чем, просто жила в этом сне.

— Значит, тебе твой сон нравится?

— Да! Но ты ведь пошутил сейчас?

— Почему ты так думаешь?

— Мы с тобой вместе несколько дней или целую вечность, мы ведем себя как старые добрые друзья, но ты ни разу не поцеловал меня, ты обращался со мной как с сестрой, а не как с возлюбленной! И вдруг ты предлагаешь мне стать твоей женой! Это так неожиданно!

— Знаешь, я очень серьезно отношусь к браку и не хочу сделать ошибку. Я присматривался к тебе. Ты умна, остроумна, в тебе есть искренность и целомудрие. Я не имею ввиду твое прошлое, о котором ничего не знаю и не хочу знать. Ты целомудренна в душе, ты скромна и не требовательна. Кроме того, ты очень хороша! Такой красивой девушки я не встречал раньше. Возможно, это талант придает тебе особую красоту, как ты думаешь?

— Так ты предлагаешь руку и сердце моему таланту! — рассмеялась я. — Значит, я должна с ним посоветоваться.

— Что ж, достойный ответ, — весело сказал Герман. — Надеюсь, твой талант понимает, что я умею его ценить.

— Я безумно, безумно благодарна тебе за все! Но... ты уверен, что любишь меня?! Именно меня, такую, какая я есть? Ведь ты совсем меня не знаешь!

— Я жду ответа завтра утром. — прервал меня Герман, как обычно поцеловал мне руку и проводил меня в мою спальню.

В эту ночь я никак не могла заснуть. Волнение переполняло меня. Хотела ли я стать его женой? Не знаю, это было слишком серьезно. Это меняло мою жизнь необратимо. Конечно, именно этого я хотела на самом деле в глубине душе, именно этого ждала изо дня в день, не признаваясь самой себе! И вот, наконец, дождалась. Я должна была испытывать величайшую радость, но почему-то к радости примешивалось чувство тревоги. Ведь я совсем, совсем не знаю этого человека! Я даже не знаю, кто он, чем он занимается! Я не знаю, откуда этот сказочный дом, сад, и я не смею спрашивать его об этом, точнее, боюсь спрашивать. Чего я боюсь? Не знаю... Наверное, я боюсь разрушить прекрасный сказочный мир, в котором вдруг оказалась... Или... или... Внезапно я поняла, что должна сделать. Конечно, его дружелюбная сдержанность уязвляла мое женское самолюбие. Гордость заставляла меня вести себя с ним точно также, ведь он мог подумать, что я навязываюсь, что я уже не могу жить без него! Не знаю, я, наверное, не сделала бы сама первый шаг, если бы не его недавние слова... И дело было совсем не в том, что мне хотелось выйти замуж. В сущности, для меня формальный брак не имел никакого значения, но его предложение было актом доверия, уважения и, наверное, любви. Мое самолюбие было полностью удовлетворено. Я встала с постели, накинула халат и постучала в дверь его спальни.

— Входи, — услышала я его спокойный, уверенный голос.

Я толкнула дверь. Меня окружила темнота, но вот откуда-то просочился слабый свет, в котором я с трудом видела контуры окружающих предметов.

— Я думаю, мы должны лучше узнать друг друга, — проговорила я, стараясь справиться с охватившим меня волнением.

— Прекрасная мысль, — улыбнулся он. — Я ждал, что ты поступишь именно так.

— А почему мне ничего не сказал?

— Зачем? Ты умная женщина и прекрасно все сама понимаешь. Рад, что не ошибся в тебе!

Я приблизилась к его постели и с удивлением обнаружила, что она круглая. Откинув одеяло, я быстро юркнула под него. Сильные руки обняли меня... Вдруг почему-то меня охватил страх, все поплыло куда-то...

— Ты дрожишь? — удивленно спросил он. — Что с тобой?

— Ничего... Все хорошо... Просто я давно не была с мужчиной... — пробормотала я, замирая в его объятиях. На самом деле я была влюблена без памяти, меня безумно тянуло к нему, и только это было причиной моего волнения.

Он поцеловал меня в губы, его глаза странно сверкнули в темноте... Мы прижались друг к другу и покатились по его необъятной постели. В его ласках вдруг проявилась какая-то ярость, которая и пугала и притягивала одновременно. От этой ярости меня лихорадило, и я не могла понять, что я испытываю больше в моменты близости с ним — страсть или страх...

Потом, лежа рядом с ним и немного успокоившись, я подумала, что теперь буду испытывать подобные чувства всю оставшуюся жизнь... Но кто сказал, что всю жизнь? И разве бывает что-то на всю жизнь? Что я чувствую — любовь, благодарность, покорность, возбуждение? Или все одновременно? Не знаю, не знаю... Но я, безусловно, влюблена в него, я с самого начала нахожусь в его власти, с того момента, когда он подошел ко мне на Арбате... Наверное, это судьба.

— Я не испугал тебя, Анна? — вдруг спросил Герман.

— Нет, не испугал, — тихо ответила я и, отдавая должное его проницательности, добавила со смехом, — разве что немножко.

— Знаешь, у меня ведь тоже давно не было женщин.

— Как странно. Почему? — удивилась я.

— Когда-то я был женат. Недолго.

— Вы развелись?

— Нет, она умерла. Вернее — ее убили.

— Господи, как ужасно! — воскликнула я.

— Не бери в голову. Это было давно.

— Но разве можно забыть такое?

— Я ничего не забыл, — произнес Герман мрачно. — Это изменило всю мою жизнь... С тех пор я стал другим.

Теперь я поняла, откуда была его сдержанность по отношению ко мне. А я-то принимала ее за холодность, безразличие. Какая я была дура! Ведь если бы он был ко мне равнодушен, разве привез бы меня сюда, позволил бы жить в его доме, пользоваться его вещами, пачкать красками стены и пол! Он отдал мне целую комнату под мастерскую, чтобы я могла там делать, что захочу. Я рисовала целыми днями, ела его еду, пила его вино, спала в его постели! Он был сдержан и ненавязчив, а теперь предложил мне выйти за него замуж! Значит, он любит меня. Ведь не станет такой человек, как он, предлагать девушке руку и сердце просто так! А я, господи, какая же неблагодарная!