Онлайн книга «Взять живым мёртвого»
|
Я даже улыбнулся ему как старому знакомому, но леший, в упор не замечая меня, с утробным рыком кинулся на бабку. Один миг – и крайне озабоченный старикан повалил нашу домохозяйку в сырую траву, сладострастно зачмокав губами. Блямс!!! Возможно, я не сдержал размаха, но на тот момент мои мысли были заняты другими материями. И притом у нас в отделении считается хорошим тоном стоять друг за друга. – Ни хре… хи… тумк?! – А, понимаю, минуточку. – Я с трудом потянул лешего за шиворот, скатывая его в сторону с нашей распятой бабушки. Яга протянула мне руку и встала, осенив себя широким крестным знамением. – Вот ведь знала, что придёт, что приставать будет, но что так уж резво? Изголодался, поди? – В каком смысле?! – Да уж не в гастрономическом, – фамильярно подмигнула мне моя домохозяйка. – Глянь-кось, живой хоть? – Живёхонький, – громко подтвердил леший, одним прыжком легко вставая на ноги. – Дак вы бы объяснились хоть, зачем звали, люди добрые? Чего ж сразу кочергой по башке-то… – Поговорить бы нам, – игриво улыбнулась бабка. – Намёк тонкий уразумел, – счастливо всхлипнул леший и, бросившись вперёд с очередным поцелуем, вновь словил от меня кочергой по лбу. – Скор ты на расправу, сыскной воевода, – сквозь зубы пробормотала глава нашего экспертного отдела. – Но справедлив, тут уж не поспоришь. В другой раз уж со всей дури-то не лупи. Ить пришибёшь на хрен ещё. – Ну-у, на вас не угодишь… – Не бухти, участковый. Мы в четыре руки приподняли уже не такого бодрого старикана под мышки, пытаясь привести его в вертикальное положение. Леший сел, собрался, сфокусировал взгляд разноцветных глаз и спросил: – Так, а ежели, к примеру, без битья, а по совести, чего хотели, граждане милиционеры? – Помощи твоей хотим, друг сердешный, – в пояс поклонилась ему Яга. – Уж не откажи в таковой услуге, а ежели чем отплатить придётся, так и с нашей стороны нипочём отказу не будет. – Искушаешь, девица-а… – Ни в одном глазу! Всё честь по чести, уж коли ты к нам по совести, дак и мы к тебе не задним местом. – Отчего же не им?! – обрадовался было леший, хватая бабку за талию. Ну то есть он попытался ухватить, но не успел. Я, кстати, тоже не успел понять, что делаю, вздымая кочергу и обеими руками опуская её на бронированный затылок старикана. Леший хрюкнул, рухнув носом в остывший пепел маленького костерка. Бабка страдальчески втянула воздух ноздрями, помолчала и, уперев руки в бока, медленно обернулась ко мне: – Вот ты чего размахался-то, а? Скока можно его по башке бить, он ить пожилой человек. Ну хоть и не человек, так что ж? Сразу гасить кочергой по маковке?! Ох, Никитушка, сокол ясный, ты всё ж себя сдерживай, а не то… – Да хотите, сами бейте! – даже почему-то обиделся я. – В конце концов, у меня просто нет такого опыта. Я же вам не медик какой-нибудь, чтобы контролировать чего-то там. Клиент жив? Пусть скажет спасибо! И в конце концов, вы сами меня попросили. – Спа-си-ба-а! – едва сумел приподняться на локтях уже трижды битый леший. – Так эта… чё я хотел-то? Не помню… Может, вы от… от меня чё хотели? Сами-то помните?! А то мне вдруг чёй-то показалось будто бы… Поцелуешь ли меня, кума-душечка?! Я размахнулся от души. Глава экспертного отдела при лукошкинской милиции храбро прикрыла старикана и рухнула, получив прямой удар кочергой в лоб. – Упс… Леший уважительно посмотрел на меня, перевёл взгляд на раскинувшую ноги бабку, покосился на кочергу, неуверенно подрагивающую в моих руках, и скорбно вздохнул: – Твоя взяла, сыскной воевода. Всё, что пожелаешь, исполню, только более не бей! И так башка трещит, ровно у неопохмелённого медведя по весне. Минут десять мы ещё потратили на приведение в чувство старейшей сотрудницы нашего отделения. Баба-яга клятвенно пообещала зла не держать, а убить меня как-нибудь потом, когда мы энто дело закончим. И, несмотря на то что я двадцать восемь раз перед ней извинился, взгляд бабки говорил о том, что до окончания расследования по пропаже принца я могу и не дожить. Когда же старик-леший наконец заставил нас признаться, ради чего мы тут юбкой махали, медленно покачал головой… – Вот, стало быть, куда вас кривая вывела. – Он неторопливо и даже со вкусом выгреб корявыми пальцами из волос с десяток мелких лесных жуков, сделал вид, что собирается бросить их в рот, ухмыльнулся, высыпал насекомых в траву и наконец продолжил: – Ну что ж, хоть Яга-бесстыдница меня в очередной раз обломила с поцелуями да лаской, однако ж смерти ейной я всё одно не желаю. Может, мне в третий раз повезёт? – Тока ежели я пьяная буду, себя не помня, или Никитушка, сокол ясный, меня же, старую, в очередной раз кочергой по башке ошарашит. – Бабуль?! – Чего? Неправду сказала, что ль? – Всё ещё надутая старушка потрогала большую шишку на лбу. – В общем, в Белую Русь нам надобно, туда, где земля польская начинается и ляхи в соболиных шапках на конях по полям ездят, острыми саблюками звенят, холопов своих за чубы дерут да пиво чёрное пьют без меры! – К Брестской крепостице, стало быть? – уточнил леший. – Она же разрушена фашистами ещё в начале Великой Отечественн… – невольно брякнул я, и Яга укоризненно покрутила пальцем у виска. – Да, извините, не знал, что там уже сейчас крепость есть. – Есть-то есть, да не про вашу честь. В крепостице той, слух идёт, нечисть балует. Потому могут ворота чужакам и не отворять. – У нас, между прочим, царская грамота на расследование, – чуть уверенней ответил я. – Выписана на моё имя и действительна на территории Великой, Белой, Малой и Червоной Руси. А также отдельный документ от немецкого посла Шпицрутенберга, где Кнут Гамсунович гарантирует именем Австрии, Пруссии и Германии безопасный проезд по всем европейским землям. – Подход серьёзный, – согласился леший, и глаза его вновь заблестели лёгкой игривостью. – Что ж, положим, укажу я вам дорогу короткую, прямоезжую, так что на избушке уже к утру в Бресте будете. А только чем услугу мою оплатите, ась? Я покосился на бабку, она молча указала взглядом на кочергу. Но, прежде чем мне удалось как следует замахнуться, лесной дедушка одним неуловимым движением вырвал у меня столь полезную вещь и шутя завязал её узлом. – Неужто ты думал, участковый, что меня долго и безнаказанно бить можно? Ну, раз-два стерпел, знакомства ради, так пора бы и счёт предъявить к оплате. – Да что ж ты хочешь, лешенька? – елейным голосом пропела моя домохозяйка. – Только на безобразия всякие я не согласная. И не проси! У меня хоть и костяная нога, а тока разок пну куда надо, дак почитай всё хозяйство в яичницу-болтунью – и к гадалке не ходи! – Точно нет? |