Онлайн книга «Взять живым мёртвого»
|
– И Шпицрутенберг? – Да тю на тебя, Никита, – всплеснула руками глава нашего экспертного отдела. – Уж Кнут Плёткович-то, поди, давно русский человек! Я молча отхлебнул чаю – спорить было и бесполезно, и, по сути, не о чем. Изба шла строевым шагом, справа и слева маршировали взопревшие немецкие солдаты, а позади нас лошади честно тянули артиллерию. Если б на пути оказался какой-нибудь резкий поворот, то вполне можно было бы рискнуть головой и попробовать оторваться. С другой стороны, а куда и зачем бежать, если та же чёртова бабушка направила нас именно во Фрайбург. Да и Митя, как мы поняли, выяснил у немецкого офицера, что задерживают нас именно в связи с делом о пропавшем принце. То есть нам по-любому туда надо. А этот красавчик Йохан, получается, немало наследил во всех странах, и путешествия его были не столь просты – уж не в поисках прекрасной принцессы разъезжал он по землям Германии, Польши, Белой и Великой Руси. Впрочем, и зачем именно, мы тоже пока не знаем… Но согласитесь, теперь совершенно непонятно, чего же, по сути, от нас хотел король Фридрих Вильгельм? Зачем обвинять нашу Бабу-ягу в убийстве некоего претендента на престол, если, во-первых, за давностью лет это преступление особо никому не интересно, во-вторых, отношение к давно умершему принцу далеко не самое радужное, и в-третьих, куча народу знает, что он уж точно вернулся из Руси живым-здоровым?! Где логика, чего им от нас надо? Ну разве что кроме того, что… – Бабуль, а вы раньше выезжали в Европу? – Нет, на фига она мне сдалась-то. Мне и дома не пыльно, – не моргнув, соврала бабка. – Но, как помнится, Кощей говорил, что они со Змеем не раз гуляли от Греции до Парижа, от Рима до Варшавы. – Они, может, и гуляли, а нам-то что с того? – Просто так. Подумалось: а если вот всё это было как-то устроено с одной лишь целью – заманить нас в Германию и удалить из Лукошкина? – Ох насмешил, ох и кому бы оно было б надоть… – начала было глава нашего экспертного отдела, потом задумалась, потом стала загибать пальцы, потом резко сделалась серьёзной. – Ни слова про белку! – поспешил предупредить я. Бабка разочарованно захлопнула рот. Меж тем дорога сделала плавный поворот, и перед нами открылась величественная панорама: на огромной поляне, практически в окружении вековых дубов и сосен, стояли коричневые стены немецкого замка. Над башнями развевались пёстрые флаги, холостым выстрелом грохнула пушка у ворот, и мы поняли, что, собственно, прибыли. Вот он, вольный город Фрайбург, прекрасное и страшное место, о котором я, к стыду своему, тогда ничего не знал. А вы знали? – Что делать будем, участковый? – По ситуации. Перед нами распахнулись кованые решётчатые ворота, послышался торжественный рёв труб и дробь барабанов, после чего наша видавшая виды избушка, горделиво подбоченившись, осчастливила своим экстравагантным видом сотни горожан. И, должен признать, несмотря ни на что встретили нас цветами и радостными криками. В целом всё было ясно и без перевода: – Гутен таг! Виват Русланд! Дер рум дер русишен полицай! Митя, ни у кого не спрашивая разрешения, высунулся в окно, махая расшитым красными петухами полотенцем, чем ещё более усилил восторженный визг молоденьких немецких фройляйн. Дьяк шипел из своего угла, что он и об этом всё пропишет, поскольку, по мнению боярской думы, даже минимальное знание иностранного языка «уже как есть государственная измена!». Баба-яга вздохнула, достала новый платочек на голову и начала подводить щёчки свёклой. Подумав хорошенько, я тоже решил хотя бы начистить ботинки. В конце концов, мы здесь не просто случайные путешественники, а полномочные представители органов правопорядка. Та самая лукошкинская опергруппа, о которой, оказывается, и за границей слышали. Надо держать марку! Тем более если нас тут собираются вроде бы как-то казнить… – Аллес, halt, – раздался голос сопровождающего нас офицера. – От судьбы не убежишь, – перекрестилась наша домохозяйка. – Пошли, что ль, сотруднички. Вместе службу служили, вместе и ответ держать будем. – Я не с вами, – сразу предупредил гражданин Груздев, явно замышляющий под шумок отсидеться в бабкином сундуке. – Не пойду, не хочу, не буду! Не участвовал, не привлекался, не подписывался! И не заставите, менты поганыя-а, волки позорныя-а! Никто даже не обиделся, мы давно привыкли и к его закидонам, и к репертуару. Просто обнялись напоследок и вышли на крыльцо. – Русише полицай!!! – восторженно взорвалась толпа. Избушка стояла на небольшой рыночной площади, у высокого костёла, украшенного резьбой по камню и фигурами святых мучеников. Прямо перед нами высился деревянный помост, обтянутый красным бархатом, а на нём в креслах восседали четверо седых благообразных немцев в богатой одежде. Я так понимаю, что нас сразу доставили на общегородской суд присяжных. Ещё один очень грузный мужчина в чёрной мантии с золотой цепью и круглым медальоном на шее слегка поклонился и помахал нам рукой. – Чё-то лопочет немчура поганая? – не снимая вежливой улыбки, прошептала бабка. – Бургомистр энто ихний, – радостно ответил Митя. – Я, может, и не так чтоб уж всё розумею, но вроде казнят нас не сегодня. Сегодня в гости зовут. Обещают баварские колбаски, пиво и шнапс! – Отказываться неудобно, – признал я, да и вряд ли получится, учитывая удвоившийся конвой солдат. – Раз так зовут, подтверди, что мы будем рады способствовать дипломатическому развитию международных отношений. – Вы издеваетесь над сиротой, Никита Иванович? Попроще никак?! – Хорошо, скажи спасибо. – Данке шён, – громко подтвердил мои слова наш младший сотрудник, отвешивая галантный поклон и каким-то образом подмигивая сразу четырём полногрудым застенчивым фройляйн. Площадь вновь взорвалась аплодисментами. Такое впечатление, что к ним сюда не опер, а рок-группа приехала. «Рамштайн мэйд ин Люкошкино»! Бургомистр сошёл с помоста нам навстречу, мы спустились по лесенке с крыльца избушки. Он с улыбкой подал Бабе-яге руку, церемонно проводя её вперёд, а нас с Митей сопровождали неулыбчивые парни в военной форме. Впрочем, в спину никто не толкал, штыками не подталкивал, прикладами не бил. Судя по слабому грохоту, раздававшемуся нам вслед, перепуганный дьяк баррикадировал дверь столом, лавкой, табуретками и прочей движимой мебелью. Ну и ладно, его проблемы. Минутою позже нас троих пригласили пройти в поданную карету и под шумное рукоплескание счастливых немцев с почётом повезли… надеюсь, не в тюрьму. Но кто знает. Сам губернатор ехал впереди, верхом на толстой откормленной кобыле блондинистой масти, по виду чистокровной арийке. Митя, высунув нос в оконце, как мог, переводил нам мнение простого народа: |