Онлайн книга «Фатальное колесо. Дважды в одну реку»
|
– Хм. Ну и имечко. – Вообще-то его Шариком зовут. Но папа иногда называет «Кабысдох с пляжа». Когда хочет показать – ну, как любит его. Рассказывал сейчас друзьям, как нашел его в бухте. Я остановился, будто мне внезапно пришла в голову хорошая мысль. – Дядечка! А вы хотите денег заработать? – Чего? – Папа выпил немного. И сказал друзьям – кто найдет Кабысдоха, тому сто рублей даст. У него денег много! – И чего? – А вы сейчас подойдите к нему и спросите: «Кто тут сейчас про Кабысдоха с пляжа рассказывал? Я, мол, случайно услышал. И помочь хочу. За вознаграждение». А я пока тут вас подожду. Ну, чтоб папа не понял, что это я вам про деньги рассказал. Потом вместе Шарика поищем. А стольник поделим потом. Поровну… – Чегой-то поровну? Хватит с тебя и червонца. – А чего так мало-то? Четвертной хотя бы… – Ладно. Дам тебе два червонца. Смотри ты, малой, а туда же – торгуется еще! Яблочко от яблони… Загранка, одним словом… – Ну я здесь, за углом. Жду. – Давай… жди. Многозначительно… Стопудово кинуть собрался «соплю зеленую». Ну-ну. Удаляясь, поинтересовался: – А как отца зовут? – Так… Леней. Леонидом Ильичом. Как Брежнева. – Хм. Бывает… И направился навстречу… уже своим неприятностям… Развязки я ждать не стал. Можно было только предположить, какие непонятки там начнутся между скрытыми махровыми антисоветчиками и услужливым, готовым прийти на помощь гражданином. С цепкими ручками. Ухо аж горит! Будем надеяться, что и ему сейчас по ушам достанется. Моряки – народ такой. Суровый! Особенно по праздникам… Дворами я стал выбираться к остановке троллейбуса. Добраться бы засветло до спортзала. Как не хватает мобильников в этом мире! Инструктора, наверное, на взводе из-за моих прогулок. Позвонить бы, успокоить… Тьфу! Ну я и баран. А кто простые телефоны отменял? Вон будка, кстати, неподалеку. – Але! Диспетчер? – Ну. – Это Старик. Для Пятого: «У меня порядок. Работал в Камышах. Ничего интересного. Возвращаюсь на базу». Принял? – Юноша! А код доступа тебя не учили называть? – Сан-Саныч! Ты, что ли? – А шарахаться по городу тебе когда разрешили? У Козета излюбленная черта – игнорировать половину моих вопросов. Так он, с точки зрения педагогики (как он сам ее понимает), ставит меня на место. Когда я (опять же с точки зрения инструктора) начинаю борзеть. И зарываться. Или умничать не по делу. Или же когда накосячу. Но сейчас закон на моей стороне (по крайней мере, формально): – Нельзя разрешить то, что не запрещено. Напомни-ка, Сан-Саныч, – запрет был или нет? Что-то я запамятовал. Заминка. – Пятый сказал… чтобы один не высовывался, – неуверенно буркнул Козет в трубку. – Товарищ капитан! Когда вы перестанете путать приказы с рекомендациями? Вам лет сколько? – Ну ладно. Уел. А как ты смотришь на внеплановую тренировочку? Сегодня вечером. Это, между прочим, тебе твой инструктор… рекомендует. – С вожделением. Горю аж от нетерпения. – Ну-ну. Прохожих… не обожги. Так и не научился острить. – Буду через час. До скорых встреч. – Не шлеп… Но я уже положил трубку. Фразу «Не шлепнись!» Сан-Саныч содрал у Пятого. Плагиатор бледный. Это они так прикалываются из-за моей методы звонить по телефону-автомату. Роста не хватает – поэтому приходится становиться на оконные проемы. Ну да я уже рассказывал [2]… Глава 11
Странные эти люди – чекисты Временами меня мучает вопрос: как получилось, что грозная и подозрительная ко всему живущему на Земле Контора так легко впитала меня в свои ряды? Нет, ну, разумеется, были и проверки, и медицинские освидетельствования, тестирования всякие, но все равно – даже их результаты легли будто в кассу: ровно и стопочкой. Все срослось в тему. Вот представить себя, к примеру, на месте нашего шефа – Сергея Владимировича. Является тут пред серьезными людьми такой клоп-первоклассник, словно солнышко весеннее, начинает наглеть, умничать безмерно, воображать из себя невесть что, а потом как обухом по тыковкам – берите, мол, теперь меня, такого чудесного, к себе на службу! Тайным агентом, елки-палки, не меньше! Что касается меня, то я в этом случае дал бы вундеркинду вкусного пинка по чувственному месту и отправил к мамочке школьные уроки учить. А то и похлеще: вызвал бы санитаров из дурки да и упек малолетнего гения доказывать свою исключительность на пятый километр. Абсолютно естественная реакция. На мой взгляд. Но, видимо, не для Пятого. Что-то он почуял – голову даю на отсечение. Что-то очень похожее на правду. Не знаю, как Сергей Владимирович классифицирует это в своем сознании, но он реально общается со мной как со взрослым. Даже тогда, когда, подразнивая, делает акцент на моем малолетстве. Потому что калибр его подначек, своеобразная стилистика и тонкости смысловых нюансов настоящим ребенком не были бы поняты никогда. Будь он хоть четырежды вундеркиндом. И шеф этого не может не понимать. Где-то полгода назад я открылся Ирине. Мол, никакой я не вундеркинд, а просто дядька, которому под пятьдесят, но просто хорошо сохранился. А если без шуток – объяснил ей, что в голове семилетнего ребенка времен развитого социализма чудом оказались мозги взрослого мужика из двадцать первого века. Именно ЧУДОМ, потому что причины и сама техника этого странного переноса мне неизвестны. Причем ребенок – не какое-то там постороннее дитя, а тот же самый я, только в семилетнем возрасте. Я образца семидесятых. Открылся и попросил Ирину не торопиться с обнародованием моих откровений. Да только… Слишком хорошо я успел изучить своего инструктора. И признавался я ей, если честно, с дальним прицелом на ее гипертрофированное чувство долга и ответственности. Иными словами – теперь я полностью уверен, что Пятый не просто чует что-то там, а уже точно знает все, что нужно ему про меня знать. Просто на момент наших с Ириной откровений мне был необходим небольшой запас времени, чтобы закончить первое дело – наши осенние скачки с американцем. Поэтому я и взял с Ирины обещание. Будем считать – притормозил слегка собственный «месседж» для начальства. И ждал потом, когда состоится откровенный разговор с боссом. |