Книга Ребята нашего двора. Вот это было лето!, страница 42 – Зента Эргле

— С меня довольно, — Гунтис выскочил из воды и побежал на дюны одеваться. Остальные побежали за ним. Но на вершине дюны растерянно остановились — на том месте, где они раздевались, одежды не было.

— Наверно, Янкина мама убрала, — дрожа, проговорила Лара. — Вот уж теперь влетит нам!

Янка тихонько подкрался к маме.

Она спала спокойным сном. Ребячьих вещей рядом не было. Ясно, что их унесли и спрятали.

«Отчаянное положение», — лихорадочно думал Алька, стараясь представить себе, как поступили бы в подобном случае герои знакомых книг.

— Надо искать следы, — наконец сообразил он. — Наши идут от дюн к морю, а ихние, наверное, в обратном направлении.

Ребята стали внимательно осматривать песок. Гунтис первый заметил чужие следы.

— Те же самые, что и вчера возле лодки, — осмотрев следы, установил Алька. — Надо искать дальше.

Вскоре на придорожном кусте Лара заметила Марину косынку. Значит, они напали на правильный след. А еще чуть подальше, как раз к той сосне, которую по дороге на пляж Мара показывала Майгонису, был приколот лист бумаги с надписью:

БЛЕДНОЛИЦЫЕ!

Чтобы ваши вещи не украли, мы убрали их в надежное место. Добраться до них вам, конечно, пара пустяков!

Меткий Гарпун.

На самой макушке сосны болтался узелок с одеждой. Положение было незавидное. К тому же каждую минуту могла проснуться Янкина мать, и тогда шуму не оберешься.

— Лезьте быстрее, мы замерзли! — прыгали с ноги на ногу девочки.

Мальчишки молча переглянулись. Хоть бы ветки были, за что ухватиться, а тут — голый ствол.

— Кто-то недавно хвалился, что влезть на такое дерево для него плевое дело. — Мара с ехидцей посмотрела на Майгониса.

— А думаешь, не сумею? — обиделся Майгонис.

— Не сумеешь!

— А спорим!

— На что?

— На пять щелчков.

— Ладно, — согласилась Мара.

Майгонис обошел вокруг сосны, задрав голову, поглядел наверх, поплевал на ладони и полез. Остальные молча следили за ним взглядом.

— Молодчина, уже до веток добрался, — с облегчением вздохнул Алька.

— Вот это дерево! — крикнул сверху Майгонис. — Выше всех! А как далеко отсюда видно!

— Речи будешь потом произносить, бросай наши вещи! — ребята теряли терпение. Майгонис бросил узел и стал спускаться.

— Все-таки ты герой, Майгонис, — с благодарностью сказал Алька. — У меня, наверно, не хватило бы смелости.

— Я же сказал, для меня это раз плюнуть, — небрежно махнул рукой Майгонис. — Ну, Мара, подставляй свой лоб!

— Только не изо всей силы, — попросила она и закрыла глаза от страха.

— Раз, — отсчитывал Майгонис, — два…

Девочка охнула.

В эту секунду у самого Алькиного уха просвистела стрела. Алька круто повернулся и бросился вдогонку за какой-то фигурой, исчезнувшей в молодом сосняке.

— Алька, куда ты? — крикнул Гунтис, но тот уже скрылся из виду.

— За мной! — скомандовал Майгонис и тоже бегом припустился к сосняку. Где-то справа раздался пронзительный свист. Алька! Вся бригада бросилась на зов. Но сигнал уже раздавался дальше.

«Интересно, кто в нас стрелял? Наверно, эти проклятые индейцы», — на бегу строил догадки Майгонис.

Когда Янкина мать проснулась, на пляже было пусто и тихо, а ребят и след простыл. Из лагеря доносился голос хозяйки, она звала обедать. Янкина мать все горло надорвала, окликая детей, — но безуспешно. Рассерженная, она пошла в лагерь.

Возле самой дачи ее нагнал Алька. Вид у него был очень довольный, на голове — пышное украшение из перьев, какие бывают на картинках у индейцев, а на шее — необыкновенные бусы из рыбьих зубов.

— Где вы околачиваетесь? Разве не было вам сказано — играть на пляже! — налетела Янкина мать на Альку.

Но Алька знать ничего не знал. Он был совершенно уверен, что ребята давно уже дома.

Заблудшие вернулись только под вечер, усталые, измученные, голодные и злые-презлые.

— Нечего сказать — хорош гусь! Кидается в лес сломя голову, свистит, а никаких ориентиров не оставляет, — набросился на Альку Майгонис.

— Это я свистел? — удивился Алька.

— Не притворяйся! Кто же еще так свистеть умеет?

— Честное слово, это не я! Индейца одного поймал — это да, было такое дело. Смотрите, какая военная добыча! — хвастался Алька своими трофеями. — Теперь этот тип нас за версту обходить будет.

— Но кто же свистел? Мы ясно слышали, правда, ребята? — совсем смешался Гунтис.

— Ловко же вас провели, — усмехнулся Алька.

— Тебе хорошо смеяться, — надулись девочки. — А мы прямо с ног валимся.

— Слышим — свистят. Мы вдогонку. А свистят уже дальше. Мы туда. Так и забрели в какую-то трясину — ни дороги, ни жилья, — рассказывал Янка. — Хорошо еще, Гунтис по мху на деревьях определил, где север… А то неизвестно, сколько бы мы еще плутали.

Янкина мать собиралась учинить ребятам разнос, но, узнав про все их приключения, только сказала:

— Больше таких глупостей не делайте!

— Вы что же, обедать сегодня не думаете? — сердито позвала из столовой хозяйка. — Долго у меня суп на плите париться будет?

Повторять приглашение ей не пришлось.

— Ни за что больше не дадим себя так одурачить, — с набитым ртом поклялся Тедис.

— Честное слово! — подкрепил клятву брата Тонис.

— Приказываю всей бригаде повысить бдительность. О подозрительных личностях и происшествиях докладывать немедленно. Надо постараться взять «языка» и самим начать активные действия. Шутка ли — за два дня две вражеские вылазки, — горячился Алька.

— А что же ты сам упустил сегодня этого разбойника? — упрекнул его Майгонис.

— Пока я с него перья сдирал, он выскользнул, как угорь, — оправдывался Алька.

Дядя Криш вернулся поздно вечером, когда ребята уже спали сладким сном.

— Обегал в Риге все магазины, — рассказывал он утром за завтраком, — а парусины так и не нашел.

— Великое дело, обойдутся и без парусов, — равнодушно заметила Янкина мать.

— Как это без парусов?! — вскинулся Янка. — Лодка без парусов — все равно что…