Книга Одно воспоминание Флоры Бэнкс, страница 43 – Эмили Барр

Надеюсь, я еще увижу тебя.

Если нет — то спасибо за все. Эта была бомба!

Я смотрела на письмо Джейкоба. Я любила его, а он умирал. Я уже убегала раньше. Мама и папа лгали мне долгие годы — я не могла больше им доверять. Я должна записать это: «Не доверяй маме и папе». Мне нужно найти Дрейка. Я могла думать только об этом, потому что полицейский должен прийти за мной и увезти домой. Если к тому моменту я не найду Дрейка, то никогда его не найду.

В телефоне была куча сообщений от родителей, но я не стала их читать. Я встала и тут же села обратно на кровать. У меня болела голова, меня тошнило. Во рту задержалось странное ощущение.

Меня чуть не вырвало. Я была в трусиках и футболке, джинсы, лежавшие в изножье кровати, принадлежали мне (мое имя было на ярлыке), поэтому я быстро натянула их и открыла дверь. Где-то должен быть туалет, он всегда бывает рядом со спальней.

Я побежала по коридору, понимая, что должна немедленно попасть в ванную. Я подергала за ручку все двери, даже те, что были с номерами. Наконец шестая дверь открылась — темное помещение пахло гелем для душа, паром и людьми, сходившими в туалет. Когда я нашла выключатель, оказалось, это действительно ванная комната. Мне удалось запереть за собой дверь и склониться над унитазом как раз в ту минуту, когда меня начало выворачивать наизнанку.

Я забыла, разумеется, что такое тошнота, но теперь я вспомнила эти ощущения из детства. Мой желудок сжимался в конвульсиях, и чаша унитаза наполнялась негустой отвратительной жидкостью. Я решила больше никогда не пить пиво и написать это на руке, как только у меня появится такая возможность, а потом повторить то же самое в блокноте. Важно, чтобы это стало правилом моей жизни.

Я опустилась на колени и постаралась держать волосы подальше, пока рвота не прекратилась. На глаза навернулись слезы, мне хотелось вернуться в кровать и уснуть. Но меня искала полиция, и папа (он же Стив) должен был приехать за мной. И хотя я хотела в Париж, чтобы увидеть Джейкоба, родителей мне встречать не хотелось. Они укрощали меня, чтобы я вела себя как нормальный человек. Я хотела увидеть Дрейка. Я не могла уехать, не увидев Дрейка. Я видела его в лодке. Я уцепилась за это воспоминание. Я видела Дрейка в лодке.

Джейкоб был единственным человеком, которому я могла верить, но он был при смерти.

В этой комнате имелся душ — я сняла одежду и позволила горячей воде смыть следы рвоты. Я как следует вымылась гелем и шампунем, которые там стояли. Разумеется, у меня не было полотенца, поэтому я слегка промокнула тело бумажными салфетками, которые нашла рядом с раковиной, и снова оделась. Одежда была влажной, но меня устроило и это. Я почистила зубы остатками чьей-то зубной пасты, которую выдавила на палец. Мгновенно она охладила мой рот приятной снежной свежестью.

У меня ушло некоторое время, чтобы найти нужную комнату. Она оказалась за единственной приоткрытой дверью, которую я забыла закрыть. Девушка, Эги, все еще спала, поэтому я взяла все, что считала своим, включая меховое пальто, на ярлыке которого было написано: «Флора», и сумку с блокнотами, потом тихонько вышла. Все еще спали. Проверив смартфон, я обнаружила, что было десять минут шестого.

В восемь часов женщина из обувного пришла на работу и застала меня на ступеньках своего магазина. Я ждала ее. Если верить моим записям, она была добра ко мне и продала сапоги. Просматривая заметки в блокноте, я нашла между страницами чек с названием магазина, потому пришла туда, готовая попросить о помощи. Я записала на листке все, что должна сказать ей и о чем спросить.

Она остановилась, увидев меня.

— Флора! — воскликнула женщина. У нее были добрые глаза и длинные седые волосы, одета она была в джинсы и красный джемпер. — Заходи, конечно, но что, ради всего святого, ты здесь делаешь? Я позвоню в гостевой дом, пусть они передадут Эги, чтобы она забрала тебя.

— Мне нужна ваша помощь в одном деле, а они меня все равно заберут. За мной должен приехать мужчина. Он мой папа. Родители позвонили в полицию, но я не хочу сталкиваться с полицией.

— Отец приедет за тобой? О, это отличная новость. Я очень рада. В нашей полиции служат хорошие люди. Обычно они бьют баклуши — тут почти ничего не происходит. Я позвоню им после нашего разговора и скажу, что ты здесь.

Я вошла следом за ней в магазин и села, куда она мне указала — на табурет за прилавком, пока она сновала вокруг, занимаясь делами магазина.

— Простите, — сказала я ей. — Мне следовало бы это знать, но как вас зовут?

Она остановилась, повернулась и посмотрела на меня.

— Хенни, дорогая, Хенни Остерберг. И знаешь, что? Я его тебе не говорила, поэтому ты не могла этого забыть. Я первый раз называю тебе свое имя.

— О, это хорошо! Как нормальному человеку.

— Как нормальному человеку. Кофе?

Пока она готовила нам кофе, я объяснила, что мне нужно.

— В прошлый раз вы посоветовали мне сходить в Полярный университет, — сказала я, вглядываясь в ее лицо, чтобы понять, права ли я. Так было написано на листке с данными, переписанными из блокнота. — Чтобы найти Дрейка. Я пошла туда, но там было закрыто. Он приехал сюда учиться. Он поцеловал меня на пляже.

Две тени, целующиеся на ночном пляже. Я видела их, но не слышала, что они говорят. Раньше я могла разобрать слова, но теперь они исчезли.

— Верно. Значит, приезжает твой отец, и ты хочешь еще раз попытаться найти Дрейка, пока есть такая возможность? Твоим родителям не нравится этот парень?

— Да. Мне надо найти его прямо сейчас. Я думаю, что видела его вчера вечером. В лодке.

— Я не знаю твоего Дрейка, дорогая. Я посоветовала тебе пойти в Полярный институт, потому что он в одном здании с университетом, где проводят разные исследования, — она передала мне кружку. — Осторожно, горячо. Вот что, Флора, ты права, он здесь. Тоби встретил его в кофейне пару дней назад и передал, что его ищет девушка. Он встревожился…

Женщина замолчала и глубоко вздохнула.

— Так вот, у него есть девушка. Мне неприятно говорить это, но такова правда. Тоби хотел рассказать тебе об этом, но боялся сильно огорчить. Ты так далеко от дома. Но ты должна знать: она ученая из России, старше твоего Дрейка. Надя Петрова. Я знаю Надю, потому что она живет здесь уже пару лет.

— У Дрейка есть девушка?

— Мне жаль, дорогая.

— У него есть девушка. Это я, а не Надя Петрова.

Я отказывалась в это верить или думать об этом. Дрейк — мой парень. Он был парнем Пейдж, но потом я поцеловала его на пляже, и он стал моим парнем. Я выбросила слова Хенни Остерберг из головы и решила немедленно их забыть.

— Где Дрейк живет?

Он подружился с девушкой, так как думал, что я — в Пензансе. Он проводит время с русской ученой, которая старше его, потому что ему одиноко. Возможно, они просто говорят о науке.