Онлайн книга «Орден белых лилий»
|
– Надо. – Сергей прочитал с листа: – «Антон Иванович Мельников, в скобках – директор лагеря, сказал, что он повезет домой Татьяну Санжак, в скобках – нашу одноклассницу. Мы вышли из машины и направились к дому Терехиной. Когда подошли к подъезду, я попрощался и ушел. Мы с Терехиной вышли из машины, а Кирилл Мельников остался с отцом». – Я ничего не помню! – выкрикнул Балабанов. – Ответь мне только на один вопрос. Откуда взялась фраза: «Мы с Терехиной вышли из машины, а Кирилл Мельников остался с отцом»? – Решил помучить меня? – на смену недовольству Семена пришла злость. – Останови машину! Я выйду! – Не остановлю, – спокойно сказал Сергей. – Пока не договорим, не остановлю. Немного помолчав, Балабанов все же заговорил: – Следователь писал протокол с моих слов. Там внизу есть приписка: с моих слов записано верно. Сам знаешь. Не мне тебе говорить. Дело давнее, точнее не помню. – Вот что, Сеня. Когда я читал протокол, буквально споткнулся об эту фразу. Сразу сообразил, здесь что-то не так. – Брось ты это дело, Серега! Дело давнее. О чем еще говорить? – Пойми, каждый раз, читая протокол, я вижу, о чем думал следователь, вставляя ту или иную фразу. На этом я, как говорится, собаку съел. – Ну и что в протоколе не так? – Фраза: «Мы с Терехиной вышли из машины, а Кирилл Мельников остался с отцом» – стоит не на том месте. Она должна была быть написана раньше. Словосочетание «вышли из машины» встречается дважды. И здесь тоже логика и очередность событий нарушены. Так делают, чтобы скрыть правду. Если хочешь знать, я бы написал: «Антон Иванович Мельников сказал, что он повезет домой Татьяну Санжак. Кирилл остался с отцом, а мы с Терехиной вышли из машины и направились к дому Терехиной. Когда подошли к подъезду, я попрощался и ушел». – Не вижу особой разницы, – нехотя обронил Балабанов. – Разница большая, – возразил Сергей. – В первом случае описание действий участников событий задваивается и ходит по кругу. Моя формулировка описывает все четко. – К чему ты клонишь? Намекаешь на то, что в деле замешан Кирилл Мельников? – А как по-твоему? Семен опустил голову и тихо произнес: – Не хочу говорить. Все равно ничего не изменишь. – Значит, это правда? Он кивнул. – Кирилл вышел из машины и пошел вместе с нами. – Зачем ты соврал? Тебя били? – Тогда еще нет. – Семен покачал головой. – Просто следователь Клейменов сказал: друзей подставлять плохо. А я был идиотом. Поверил. – Вот так просто? – Сергей зло усмехнулся. – Мне было шестнадцать… – И ты не понимал, к чему это ведет? – Нет, не понимал. Клейменов сказал, что мне ничего не будет. А потом со мной разговаривал Антон Иванович Мельников. – Что он сказал? – Просил за Кирилла. – Чтобы ты подтвердил, что он остался в машине и уехал с отцом? – Да. – Вот черт! – Сергей сбросил скорость. – Да что же это такое!.. Он же наш учитель. – Сын был дороже. – Теперь расскажи подробно, что было после того, как вы трое вышли из машины Антона Ивановича? – У Лилиного подъезда стало ясно, что я – третий лишний. – Ты ушел? – Да. А Кирилл с Лилей остались. Я видел, как они сидели в подъезде на подоконнике и, кажется, целовались. – Значит, ты не сразу ушел домой? – Чуток постоял. Обидно было, что я не на месте Кирилла. Потом во двор с собакой вышел Ванька Федотов. – Ночью? – Дуло посмотрел на Семена. – Сам знаешь, собаки не ждут, когда им нужно на улицу. – Значит, вы были с Федотовым? – На фиг он нужен, Высерок Куриный. Я сразу ушел. – Не понимаю… – Сергей пристально смотрел на дорогу. – Почему в материалах уголовного дела ни разу не упоминается его имя? – А ты догадайся. Ведь именно после того, как я сказал на допросе, что видел ночью Федотова, меня стали бить. – Я понял. Папаша подсуетился. Позвонил куда надо, переговорил с прокурором или с гражданином Клейменовым. – Про этого гада вообще говорить не хочу. Я ему как отцу поверил. А потом двенадцать лет отсидел ни за что. Немного помолчав, Сергей Дуло мрачно заметил: – Запутанная история. И, главное, концов не найти. – Бросай это дело, Серега. Прошло – и быльем поросло. – Балабанов взглянул в окно и сказал: – Останови, мне сюда. * * * Сергей въехал в знакомый двор, припарковал машину и вышел. Отыскал нужный подъезд и проник туда вслед за какой-то старухой. Опасливо оглянувшись, она юркнула в квартиру первого этажа. Сергей поднялся на четвертый, встал перед дверью и нажал кнопку звонка. – Кто?! – Откройте, пожалуйста. – Фамилия?! – Дуло. – К глазку подойди! Сергей встал ровно посередине и «предъявил» лицо. Звякнули замки, дверь открылась, и на площадку вышел Клейменов. – В дом не пущу! – произнес он. Сергей смотрел на его постаревшее лицо и вспоминал того пьющего следователя, который ради развлечения мочился в соседних подъездах. Теперь он выглядел вполне респектабельным пожилым человеком. – Что нужно? – спросил Филипп Филиппович. – Есть вопрос по делу об убийстве Лилии Терехиной. Помните такую? – Ну? – Я изучил материалы. – Ко мне какие вопросы? – Ну как же… Вы как следователь вели это дело. – Когда это было… – Только не говорите, что вы ничего не помните. – Помнить – помню, а говорить с тобой не хочу. – Почему вы скрыли тот факт, что с Терехиной, кроме Балабанова, был Кирилл Мельников? К вам обращался его отец? – Ну ты наглец!.. – Клейменов опустил взгляд и тяжело покачал головой, словно удивляясь, что Сергей посмел к нему явиться. Тот повторил: – Не слышу ответа… – А ну пошел отсюда прочь! – Клейменов толкнул Дуло в грудь, отбросив его к противоположной двери. Сергей в ответ двинул его всем корпусом. Филипп Филиппович влетел обратно в свою квартиру и навзничь упал на пол: – Полиция! Сергей шагнул в квартиру Клейменова и захлопнул за собой дверь. – Заткнись, сволочь! |