Онлайн книга «Исключение»
– Конечно. Врач перевела аппарат в трехмерный режим, и изображение стало бежевым, словно слепки из глины. На экране шевелился малыш с крошечными ручками. – Вы можете видеть лицо, руки, ноги, – вещала врач на английском, безошибочно определив платежеспособного клиента. – Это пуповина. Вы хотите знать пол ребенка? – Да. – Сейчас, минутку, – она поставила датчик под другим углом. – На этом сроке обычно рано делать прогнозы. Но тут вы сами можете увидеть. Это мальчик. Лида почувствовала, как сжались пальцы Андерса. Мальчик. Дед обрадуется! И Норберг явно был растроган. Лида посмотрела на него, и ей страшно захотелось обнять его, разделить этот момент радости. – Срок одиннадцать недель и два дня, – продолжала врач. – Плод развивается правильно. – Это срок от зачатия? – спросил Андерс. – Нет, от начала менструального цикла. Срок от зачатия на две недели меньше. Лида взглянула на Норберга: он считал. И, видимо, удовлетворившись расчетами, кивнул. – Единственный момент, – врач убрала датчик и протянула Лиде рулон с бумажными полотенцами. – У вас есть небольшой гипертонус. – Это опасно? – Как правило, нет. Но вы должны обязательно обратиться к своему врачу. Вы уже встали на учет? – Нет еще. – Зря. Постарайтесь попасть на прием как можно скорее. Вам назначат специальные препараты для снятия спазмов. Плацента крепится низковато, и в сочетании с тонусом это не очень хорошо. Лучше себя поберечь. Потом они сдали кровь, получили на ресепшн диски с записью ультразвука. Андерс настоял на том, чтобы оплатить все анализы Лиды. – Перекусим где-нибудь? – спросил он. – Хорошо. У меня есть время до обеда. Я видела здесь рядом пиццерию. Они зашли в просторное итальянское заведение с красными клетчатыми скатертями. В субботу утром там было малолюдно, но Андерс по обыкновению выбрал столик в углу и не стал снимать бейсболку. – У тебя еще какие-то дела на сегодня? – спросил он, когда они сделали заказ. – Мне надо навестить дедушку в больнице. – А что случилось? – У него был… сейчас, я посмотрю, как это называется по-английски, – Лида залезла в телефон. – У него был инсульт. Он наполовину парализован. – И давно? – Это началось почти месяц назад. Но основной приступ был на прошлой неделе, и его положили в больницу. До этого он был со мной дома. – Но почему ты мне ничего не сказала?! – воскликнул Андерс. – Зачем? – Лида пожала плечами. – Ты бы ничего не изменил. – Я мог бы нанять сиделку или оплатить хорошего врача. – Я в состоянии справиться сама, Андерс. И я нашла хорошего врача. Только он не помог. – Лидия, пожалуйста, держи меня в курсе. Я хочу хотя бы знать, что с тобой происходит. – Хорошо. – У меня перерыв в съемках несколько дней. Я проведу их здесь. – Андерс откусил гавайской пиццы. – Мы могли бы еще встретиться? Погулять или сходить куда-то? – Наверное. Недалеко от больницы есть парк, если хочешь. Можем пройтись, пока не начнутся посещения. – А можно я потом пойду в больницу вместе с тобой? – Андерс, это неприятное зрелище. – Ты все еще думаешь, что я хожу только на светские мероприятия? – Как хочешь. – У тебя плохое настроение? – Нет. Прости. Я очень волнуюсь за деда. Очень много всего навалилось. – Ты из-за этого до сих пор не была у врача? Ты же слышала: ты должна себя беречь. – Я – сильная. Или ты забыл, что я была баскетболисткой? А дед сейчас нуждается во мне. Андерс протянул руку и накрыл ее ладонь своей. – Даже сильным иногда бывает нужна помошь. Лида взглянула на его загорелые пальцы, и ей смертельно захотелось потереться о них щекой. Она благодарно улыбнулась. – Спасибо, Андерс. Доедай, и я покажу тебе Воронцовский парк. Они гуляли до самого обеда, и Норберг старался отвлечь ее от грустных мыслей, рассказывая веселые истории со съемок. Лида немного развеялась, но стоило ей подойти к больничным воротам, как волнение нахлынуло с новой силой. На территории больницы Лида увидела Виталика. От удивления она забыла представить их с Андерсом и выпалила: – А что ты здесь делаешь? – Я звонил тебе несколько раз, ты не отвечала. Хотел навестить Александра Борисовича и заодно с тобой повидаться. Тогда я позвонил тебе домой, и твой брат сказал мне, что ты собиралась к дедушке после обеда. И вот я приехал, но… – Виталик выразительно посмотрел на Андерса, – зря, наверное. Лида достала телефон и увидела несколько пропущенных вызовов. – Извини, я забыла включить звук с утра… Да, Виталь, это Андерс. Андерс – Виталий. Молодые люди коротко пожали друг другу руки, и компания двинулась в сторону неврологического отделения. – Он приехал навестить моего деда, он… друг семьи, – шепнула Лида Андерсу. – Он сильно помог нам, и я не могу сейчас… – Я понимаю, не беспокойся. Они поднялись в палату, и в нос ударил запах российской больницы. Лида не удержалась и посмотрела на Андерса. Она ожидала удивления, брезгливости или даже шока, но его лицо оставалось спокойным. Дед не спал. Потускневшим взглядом он окинул посетителей, остановившись на Норберге. Лида кинулась к дедушке с объятиями, но он лишь слабо сказал: – Виталик. – Да, видишь, сегодня все хотят тебя навестить. И Виталик, и Андерс, – Лида улыбнулась. – Виталик, подойди. Тот приблизился к койке и сел на стул для посетителей. – Ты знаешь… английский? – с трудом проговорил Александр Борисович. – Да. – Лида, выйди. – Зачем? – Пять минут. А он пусть останется, – дед показал глазами на Норберга. – Иди, Лида, – обратился к ней Виталик, когда она замешкалась. – Ничего страшного. Я же здесь. Она пожала плечами. – Андерс, дедушка хочет, чтобы я вышла на пять минут. Видимо, будет говорить с тобой через Виталия. – Конечно, иди, – Андерс коротко сжал ее плечо и подошел ближе к Александру Борисовичу. Лида вышла из палаты, с трудом приходя в себя от удивления. Дед давно не выказывал такой живой заинтересованности. Она приняла это за хороший знак и пошла на пост, чтобы положить очередную «благодарность» в карман санитарки. |