Онлайн книга «Исключение»
– Знаешь, я только что понял, – сказал он между схватками, держа ее за руку. – Ведь та длинная речь на шведском была для меня. – Какое открытие, – сонно ответила Лида. – Это значит, что ты меня любишь. – Люблю. – И я тебя люблю. Слышишь? Очень люблю. Я хочу, чтобы у нас была настоящая семья. Не только из-за ребенка. Хочу видеть тебя по утрам и засыпать с тобой. Хочу, чтобы ты родила мне еще много детей. – Андерс, – она сжала его пальцы, сгибаясь от новой волны боли. – Пожалуйста, только не сейчас. Я не уверена, что вообще когда-нибудь снова займусь сексом. – Дыши, Лидия, дыши. Это мы обсудим потом. Их перевели в родовую палату только на следующий день к вечеру. Лидия не позволяла себе кричать, ей казалось это недостойным. Она молча раскачивалась на четвереньках и иногда грызла одеяло. Сильные руки Андерса мяли ей поясницу, принося недолгое облегчение. Вымотанная донельзя, Лида сдалась и попросила эпидуральную анестезию. Несколько часов она смогла урывками поспать. Иногда она открывала глаза и видела, как Андерс дремлет на стуле у ее кровати. 27 декабря в четыре часа утра врач, наконец, разрешил тужиться. Андерс стоял у Лиды за спиной, поддерживая ее голову. Через несколько неудачных попыток раздался долгожданный крик. Теплого и мокрого ребенка положили Лиде на живот, накрыв толстой пеленкой. Он тут же успокоился и попытался приоткрыть глаза. Маленький, сморщенный, с длинными и тонкими пальчиками, новый человек недовольно кряхтел. Ничего прекраснее Лида не видела в своей жизни. Ее грудь болела от любви, которая, казалось, больше не помещалась внутри. Любовь к Андерсу и любовь к ребенку слились в огромную всеобъемлющую волну и хлынули из ее глаз. Сквозь пелену Лида взглянула на мужа и поняла, что он тоже плачет, глядя, как крохотный сын сжимает его палец. – Спасибо тебе, любимая, – сказал Андерс по-шведски. – Я люблю тебя. Я люблю вас обоих, – прошептала она. Потом малыша взяли обработать и сообщили, что новый член семьи Норбергов весит три с половиной килограмма, а ростом – 56 сантиметров. – Давно не видела такого роста в 38 недель, – покачала головой пожилая неонатолог. – Неудивительно с такими родителями. Дедушка был бы рад. Ребенка запеленали и дали на руки отцу, пока врач обследовал Лиду. – У вас сильное кровотечение, – сказал он. – Плацента плохо отделилась. Нам придется забрать вас в операционную. Лиду переложили на каталку и повезли, и она только мельком успела увидеть бледное лицо Андерса. – Тебе лучше? Туман в голове рассеивался. Лида попыталась сфокусировать мысли и оглядеться. – Ребенок! Где мой ребенок?! – вдруг пронзила ее мысль. – Все хорошо, – Андерс склонился над ней. – С нашим сыном все в порядке. Лида огляделась. Белая комната с кучей приборов. – Ты в реанимации. Кровотечение уже остановили, но тебе пришлось сделать переливание крови. Теперь все позади. Уже сегодня тебя переведут в палату. Лида посмотрела на осунувшееся, поросшее щетиной лицо мужа. – Ты не спал? – Все в порядке. Я боялся, что потеряю тебя. – Я здесь. – Я люблю тебя. Он уткнулся лицом в ее плечо, и по коротким вздрагиваниям Лида поняла, что он плачет. Теперь она точно знала: этот человек никогда не предаст ее. Он был рядом в самое трудное время. Он был хорошим мужем. – Лидия! Дорогая! Как ты себя чувствуешь? – Ингрид влетела в палату, как только их с ребенком перевели. – Все хорошо. – Прости меня! Я должна была прийти и поговорить с тобой. Тебя не было, и я подумала, что Элин права… Прости! Андерс мне все объяснил. Элин, иди сюда. В палату вошла зачинщица всей истории. На ней лица не было. – Лидия, извини… Я не знала… Я думала, ты… Извини, меня. – О, ты у меня получишь, Элин! – прошипел Андерс. Его вид говорил, что он поколотил бы младшую сестру не сходя с места, если бы не спящий ребенок. Элин и правда выглядела очень виноватой. – Давай забудем, – примирительно сказала Лида. Рождение сына сделало ее на редкость великодушной. Следом за Элин в палату вошли Петер, Олли и Кристер. Они тихонько смотрели на спящего племянника. – Я хочу назвать его Филипп. Филипп Норберг, – Лида посмотрела на Андерса. – А другие два имени предлагай ты. – Так звали моего деда. – Я знаю. Твоя мама сказала, что он был хорошим человеком. Я подумала, что наш сын сможет гордиться этим именем. – Я люблю тебя, – сказал Андерс. Ингрид порывисто сжала руку Лиды. – Спасибо. Потом все ушли, оставив молодых родителей наедине с сыном. – Я очень люблю тебя, – снова сказал Лиде Андерс, глядя, как мирно посапывает маленький Филипп. – Но, пожалуйста, больше никогда не оставляй мне записок. Эпилог – Фишер, пять бросков с угла 45 градусов! Нет, отойди дальше! – Тренер, у меня не получается… – Давай, Майк, пять попаданий! Я не тороплюсь! Длинный чернокожий подросток вздохнул и снова отправил мяч в кольцо. – Мам, а с какого угла мне бросать? – Подожди, Фил. Кольца заняты. Потренируйся вести мяч назад. – Да, ма… Да, тренер. Лидия смотрела, как сын старательно выполнял упражнение. Он из кожи вон лез, чтобы никто в команде не решил, что у тренера к нему особое отношение. Он не был маменькиным сынком. Ему почти стукнуло десять, а он уже стал таким сознательным и упорным! Филипп напоминал ей деда. Высокий, угловатый и серьезный. Его ждало большое будущее. Вот уже четыре года Лидия работала тренером в одном из лучших детских баскетбольных клубов Нью-Йорка. Она вернулась в родную стихию: зал, скрип кроссовок, звонкий стук упругих мячей. И дети. Эти ребята давали ей сил, энергии, а каждая победа насыщала волнующей эйфорией. Они любили строгую, но крутую миссис Норберг, а она с радостью бежала на работу. На последнюю игру приезжала Аня. Теперь Карсон, не Исаева. Вышла замуж за красавчика из «Чикаго Буллз» и носила первенца. Конечно, Аня пришла в восторг от своего крестника Филиппа. Ведь он дважды забил мяч. Лида не хотела мешать материнские и тренерские чувства, но разве можно было не сойти с ума от гордости за этого белобрысого чемпиона? Вот Александр, их младшенький, пошел в отца. Первые месяцы в детском саду, а уже завел нескольких поклонниц. И как было не утонуть в этих глазках, голубых, как чистые шведские озера? Сорванцом рос, конечно. С того самого момента, как выскочил из нее, едва они успели добраться до роддома. Семейное гнездо Норбергов только-только привели в божеский вид после его проказ. Хоть тренерская работа и отнимала всего полдня, малыш Алекс основательно изводил бедную няню. С ним могла сладить только тетка Элин. |