Онлайн книга «Клинок Богини, гость и раб»
– О ком они говорили? – Тетя Фахруса, двоюродная сестра отца. Она одна была рыжей из всех Яввузов. И у нее на лице, под левым глазом, красный след от ожога. В семье ее называли «Поцелованная огнем», – ответила Бану, не сводя немигающих глаз с собственных рук. Гор кивнул: – Откуда у тебя нож? Девочка наконец подняла глаза и уставилась на мужчину: – У тебя. «Рука Праматери» помолчал с полминуты, потом изрек: – В следующий раз предупреди меня, я помогу. – Угу. Когда двое вернулись к подвязанному коню, Гор бросил Бану тряпку, чтобы вытерла руки, и посоветовал привыкать носить перчатки. Когда вновь оказались в седле и вышли на сквозную через заросли тропу, девочка выговорила: – Бансабира. Вскоре Гор вместе с Бану поднимался по сходням корабля. – Ты ведь ясовка и танин к тому же, – проговорил мужчина. – Моря не боишься? Бану помотала головой: – Я была в море, дважды, с братом. – Плавать умеешь? – Плавать все умеют, – авторитетно заявила девочка. Гор хмыкнул. За четыре дня до восьмилетия Бану прибыла в Храм Даг. Перед тем как сойти на берег, Гор вновь спросил ее: – Ты точно согласна стать моей ученицей, Бансабира? Хорошенько подумай, потому что в Багровый храм могут войти только трое: Клинок Богини, гость и раб. Бану оглянулась – да, самое время сказать такое, когда вокруг сплошь океан. Ладно, в любом случае Гор ведь предлагает ей стать его ученицей, а значит, со временем Клинком Богини, так что терять нечего. Ради науки убивать поганых Шаутов она бы за этим Гором посреди зимы и к медведю в берлогу залезла. Девочка кивнула: – Я буду гостьей. На одном из Бледных островов, расположенных посреди Великого моря, между Ясом на севере и Ласбарном на юге, среди лесов и покатых пустынных холмов высилась песочного цвета крепость Багрового храма о пяти круглых башнях шестиметровой высоты. Когда путники приблизились к ее высоким стенам, один из стражей на воротах склонился и громко произнес: – У кого из вас есть право голоса? – У того, кто служит Матери Сумерек, – так же громко ответил Гор, вскинув голову и улыбаясь. – Как ты служишь Ей? – Воздевая сталь! – От кого ты получил свою? – От того, кто известен в этих стенах как Мастер Имшли! – Что ты возьмешь здесь? – То, что отдам! – Открыть ворота! – приказал страж. Конь ввез всадников внутрь обособленного от всего мира городка. Бану плохо запомнила обстановку за неприступными стенами. Обычный небольшой городок, показалось ей: военные склады, оружейни, пункты снабжения, как в комплексе главной крепости Пурпурного танаара. За ними обширный торговый квартал и без числа маленьких глиняных домиков. Солдатни и гарнизонных в этом районе поменьше, чем у главных ворот. Где‑то с южной стороны мелькали, вздымаясь по холму, узкими полосками пашни. Наверняка и скот где‑нибудь держат, подумала девочка. Остров был крутобок: Бану все время чувствовала, как конь под ними то поднимается в горку, то идет под нее. Горожане – все равно, одеты они были как воины, купцы или ремесленники – смотрели на Гора с восхищением. Вежливо кланялись и здоровались и в целом выглядели дружелюбно. Но были и другие: в рубищах и отрепьях, со страшной крестообразной отметиной на левой щеке. В центре острова высилась обширная по площади ступенчатая пирамида из четырех ярусов с высокими потолками. В каждом из этажей в стенах были сделаны стреловидные окна. Округлые люки в потолочном перекрытии в боковых коридорах напоминали глаза: порой были открыты, и в храм озорливо заглядывало солнце, делая очевидным все вокруг; порой смеживались, и храм погружался в ночь, теряя все очертания. Чем глубже внутри пирамиды находились комнаты, тем хуже становилось освещение. Только в центре верхнего этажа царствовало сияние – то солнечное, то лунное, то звездное: громадный каменный люк в крыше управлялся тяжелыми рычагами, которые тянули закованные в цепи рабы. Когда люк открывали по случаю тренировок или испытаний для обучавшихся, арена под ним – большая зала с расставленными по периметру на разных уровнях скамьями для зрителей – казалась святилищем. «Багровый храм», – поняла девочка, когда Гор остановил коня у парадного входа с небольшой лестницей. Мужчина снял девочку с седла и пошел внутрь здания, молча требуя следовать за ним. И едва та перешагнула порог, оказавшись в полумраке древнего, возведенного из крупных блоков помещения, как в глазах померкло. «Пристанище», – пронеслось в голове, и ноги подкосились. Когда Гор обернулся, девчонка уже лежала без чувств. Гор вздохнул, закинул ребенка на плечо, как мешок, и пошел в кабинет одного из старейшин храма. – Мастер Ишли, да будет милостива к вам Мать Сумерек, можно? – спросил он мужчину, прожившего по меньшей мере полвека, с поседевшими висками, потрепанными нервами и ясными ореховыми глазами. Половина правого уха отсутствовала, нос был сломан уже дважды. Окликнутый мужчина обернулся к Гору, поднялся и произнес: – А, Тигламт, ты вернулся. Да будет Кровавая Мать Сумерек на твоей стороне, проходи. Все успешно? – Все хорошо, я все сделал, – ответил Гор. Когда он проходил мимо Ишли, последний в очередной раз засмеялся: – Слушай, это ты все еще растешь или я уже ссыхаюсь от старости? Прежде я доставал тебе почти до подбородка. – Вы и сейчас достаете, – ответил Змей. – Мои не шалили? – Нет, все смирно. Ими занимается Ирэн. Гор, он же Тиглат, кивнул – хорошо. – Новенький? – спросил Ишли, подбородком указав на ношу Гора. – Да, подобрал в Ясе. – Понятно. – Ишли обошел Гора, посматривая на Бану с разных углов. – Экий тощий мальчонка. Талантлив? – Живучая и шустрая. – Девица? А по ней и не скажешь. – Точно. Куда поселить? – В третьем подземелье еще есть свободные комнаты. – Пойду отнесу, – взглядом указал на Бану. – Придется о ней позаботиться, пока не встанет. До начала обучения она считается гостем. Бану открыла глаза через пару дней. Вокруг было довольно темно. С непривычки девочка с трудом различала очертания предметов. – Где я? – спросила она у сидящего рядом Гора. – Это твоя комната. Раз уж ты проснулась, поешь. Комната напомнила Бансабире фамильный склеп Яввузов – мрачно, без света, немного сыро. Одна разница – залы в танском склепе огромны, а в ее комнатке едва можно развернуться. Кроме кровати здесь была тумба и два стула. Хотя второй явно был лишним. |