Онлайн книга «Хищник»
|
– К вам? – Это два вопроса, не правда ли? – Правда, – признала женщина. – Я на них отвечу. – Многообещающее начало. «Сарказм? Лучше бы Грету не заносило! Она понимает такие вещи, а я нет. И потом, она женщина, а я…» Карл не любил об этом думать. Он испытывал чувство дискомфорта, признавая истинную природу своего Я. Человеком он себя не считал, но к определенному мнению по поводу альтернативы так и не пришел. – Все должно было закончиться иначе, – сказал он, словно бы и в самом деле, оправдывался, одновременно испытывая по этому поводу нечто, что можно было бы назвать «раздражением». – Но обстоятельства… – В который раз оказались сильнее нас. – Не так, – возразил Карл. – Если бы Марк остался, вас не было бы нынче в живых. – А он? – нахмурилась женщина. – Возможно, тоже, – Карл не хотел ее обманывать, – но не факт. Марк живучий, да и вообще… Справиться с Марком это надо быть чем-то серьезнее номадов [22]. – Номадов? – Так мы называем тех, кто сорвал тогда наши планы. Номады. – А вы? – Это второй ваш вопрос, не так ли? – Да, вы правы. – Знаете слово «фрилансер»? – спросил тогда Карл. – Да, – ответила женщина. – Тогда представьте себе группу людей, которые живут сами по себе, – попробовал объяснить он. – Вне государств и обязательств, вне иерархии… – Так не бывает, – покачала она головой. – Бывает, – Карл достал сигару и повертел ее в пальцах. – Вопрос лишь в соотношении уровня потребностей и возможностей. А наши потребности, Дарья, с лихвой покрываются имеющимися в распоряжении сообщества возможностями. Вот и судите! Однако мы все-таки не боги, свои ограничения есть и у нас. И одно из них – номады. Они наши конкуренты и наш естественный враг. И в тот раз на кону стояли ваша жизнь и жизнь Марка. Он решил увести погоню за собой и, похоже, преуспел. – Да… Я… – женщина явно не знала, что сказать. – Вы живы, – напомнил Карл. – Молоды и красивы, здоровы, наконец. – Да, но я… я думала… – Я слышал, Марк может вскружить голову любой женщине… – осторожно сказал Карл. Ему было неприятно об этом говорить, поскольку Марк был ему куда ближе, чем любая из всех этих женщин, и важнее, разумеется. «Вот разве что Дари…» – Я догадывалась, что он тот еще Дон Жуан, – мягко улыбнулась женщина, – но сердцу не прикажешь. – Да, тут и спорить не о чем, – согласился Карл. – По сути же вашего вопроса… – Которого из двух? И, к слову, я ведь их даже не озвучила. Мысли читаете? – Нет, разумеется. Это было бы любопытно, но, увы, недостижимо. Не читаю. Догадался, вычислил. Такой ответ вас устроит? – Да. Извините! – Не за что, – Карл снова обозначил пожатие плечами. – Вы в своем праве. Но вернемся все-таки к теме разговора. Тут их прервали ненадолго, но оно и к лучшему: пока официантка расставляла перед ним чайные принадлежности, Карл раскурил сигару, и к разговору приступил уже во всеоружии. С дымящейся сигарой в одной руке и парящей кружкой взвара – в другой. – Мы живем коммуной. Знаете значение этого слова? – Я же из Тартара, Карл, – усмехнулась женщина. – У нас коммунисты в правящую коалицию входят. И коммуны учредить обещают. А у вас, значит, коммуна уже есть. И как оно? – На нашем уровне благосостояния вполне сносно. – Могу представить. – Не можете, – возразил Карл. Он знал, о чем говорит. – Но там, с нами, вам было бы лучше, чем здесь, с ними. – С ними это с тартарцами? – С людьми, – пора было расставлять точки над «i». – А вы что же, не человек? – Не знаю, – Карл счел необходимым чуть покачать головой, как сделал бы на его месте не уверенный в своих словах человек. – То есть как? – вскинулась Дари. – Так не бывает! – Скажем, так не должно быть, – попытался внести ясность Карл, – но допускаю, что запутал вас из-за своей любви к философии. Я, видите ли, склонен к размышлениям на философские темы, и один из наиболее интересных для меня вопросов как раз и касается определения человечности. – Дефиниция человека? – недоверчиво переспросила Дари. – Что вас удивляет? – пыхнул сигарой Карл. – Человек – суть эмпирический объект, так отчего бы его не определить? – Хорошо, – Дари отпила немного взвара и потянулась за новой папиросой. – Хотите сказать, что в вашей компании, то есть, простите, в вашей коммуне объединены не только те, кого с определенностью можно назвать человеком в узком, практическом смысле этого слова? – Вы умница, Даша! – кивнул Карл, испытывая некоторое подобие гордости за собеседницу и в то же время род облегчения оттого, что разговор начал входить в конструктивное русло. – Именно так и обстоят дела. Очень разные персонажи. Но тем не менее мы уживаемся. И неплохо, как мне кажется. Главное, не мешать. Не вмешиваться без нужды. Не агитировать и не пропагандировать. Не проповедовать. Позволить каждому оставаться самим собой и жить так, как хочется. – А разве это возможно? – снова удивилась Дари. – Собрание индивидуалистов? Но где же тогда коммуна? – Коммуна в данном случае есть неизбежное зло. Общежитие в целях выживания, вы понимаете? И Марк предполагал забрать вас к нам. Вы математик, светлый ум, вам с нами будет куда интереснее. – Но не безопаснее? Что там с вашими номадами? – Безопасность понятие относительное, – объяснил Карл. – Кирпич может упасть где угодно и на кого угодно. В фигуральном смысле, разумеется. Но у нас вам будет куда безопаснее, чем здесь, во всех смыслах комфортнее, да и интереснее, чего уж там! – Приглашаете? – Повторяю приглашение, которое вы, напомню, уже однажды приняли – двадцать лет назад. – Марк… – Он не постарел, если вы это имеете в виду! – Сейчас Карлу стало легче вести разговор: чуть меньше эмоций, чуть больше здравого смысла. – Это то же, что у меня? – Разное, но похожее. Вы ведь не старитесь… пока. – А когда начну? – Не знаю. – И это была правда. Метаморфанты – редкие птицы, никто не знает, как и что с ними происходит после нового рождения. Одно очевидно – живут они долго, если, конечно, не пресечь их линию жизни каким-нибудь решительным жестом. – И там… у вас… – Все со странностями, – улыбнулся Карл. Сто часов упорных тренировок в зеркальном шаре не пропали зря, улыбался он почти естественно и по-разному в разных обстоятельствах. |