Книга Скромная семейная свадьба, страница 29 – Бронислава Вонсович, Тина Лукьянова

– Штора помята, – сказал ему Беранже. – На ней следы. Вполне возможно, крови. А внизу поврежден куст роз.

– Кажется, здесь горшок с цветком стоял, – вспомнила я.

– Кажется? – переспросил оживившийся капитан Суарес.

– Год назад был точно, – ответила я. – А сегодня… Я просто не уверена, был ли он, когда мы с мамой подходили к двери.

– Ага, ага, – закивал головой Суарес и торопливо забормотал в переговорный артефакт какие-то непонятные фразы.

Полковник Беранже наблюдал за этой суетой с легкой, почти отеческой усмешкой, потом понял, что от капитана толку никакого не будет, и обратился ко мне:

– Фьорда…

– Венегас, – подсказала я. – Я сестра погибшей Тересы Венегас.

– Выглядите не слишком огорченной, – отметил он. – Сестринская любовь, как я погляжу?

– Да, я ее не любила, – сразу честно призналась я.

– И причины были серьезные? – заинтересовался он.

– Не думаю, что вам есть до этого дело, – резко ответила я. – Вы расследуете убийство. А я ее не убивала, поэтому мои отношения с Тересой вас не касаются.

– Я из отдела по борьбе с преступлениями, совершенными с помощью черной магии, – педантично поправил он. – И я не сказал бы, что спрашиваю о том, до чего мне нет дела. В нашей профессии мелочей не бывает, знаете ли…

Я удовлетворять его любопытство о причинах неприязни к собственной сестре не собиралась. Если ему так нужна эта информация, он может получить ее от капитана Суареса. А мне все это неприятно повторять уже в который раз. Даже не столько повторять, сколько вспоминать. Слегка тронутое загаром мускулистое тело, усыпанное поблескивающими капельками. Лицо человека, грезящего наяву. И торжествующий взгляд Тересы. Я тряхнула головой, отгоняя болезненные воспоминания. Что в них толку? Тересы уже нет, а любовь к Даниэлю была лишь магическим наваждением.

– Поэтому на столь обычное дело прислали целого полковника? – спросила я, хоть и понимала, что это не слишком вежливо. Но нервы мои за сегодняшний день уже перенесли столько испытаний, что хотелось выплеснуть накопившееся хоть так.

– Дело не столь обычное, как вам кажется, – заявил Беранже. Он уже посматривал с легким недовольством на Суареса, который никак не мог наговориться по артефакту. – Черную магию в последнее время применяют редко, она тянет жизненную энергию, которая плохо и медленно восстанавливается. А посему даже практикующие черные маги предпочитают делать это за счет заказчика. Вот и нужно выяснить, занималась ли ваша сестра этим сама или у нас где-то бродит еще один неучтенный черный маг.

– Здесь уже был фьорд Ясперс.

– Мы с ним переговорили, – кивнул Беранже. – Интересные вещи он рассказывал…

Капитан Суарес продолжал свою непонятную беседу, теперь он подошел к открытому окну и смотрел вниз. Восклицания становились все более недовольными и отрывистыми.

– А дело с приворотом, где оба погибли от черной магии, тоже вы курировали? – спросила я, вспомнив рассказ фьордины Берлисенсис за обедом.

Рассказ, который произвел такое впечатление на Тересу. Она была напугана, и после того, что рассказал сначала Ясперс, а теперь Беранже, стало понятно почему. Магия тянула из нее жизнь, отчего сестре было плохо. Поэтому она и была такой худой и дерганой. Но освободить кого-то от своего влияния не могла – поведение жертвы изменилось бы настолько, что сразу вызвало бы массу вопросов со стороны.

– Вы что-то путаете, фьорда, – сказал Беранже. – У нас давно таких дел не было.

– Но как же? Фьордина Берлисенсис утверждала, что в столице только про это и говорят…

– Однако. – Он повернулся и хищно на меня уставился. – Я вас правильно понял? Фьордина Берлисенсис утверждала, что в столице от приворота кто-то погиб?

– Да.

– Интересное дело, – задумчиво проговорил он. – Суарес, отвлекитесь вы наконец от своего чрезвычайно важного разговора. Вами осмотр помещения закончен? Я могу туда пройти и сделать свои замеры?

– Закончен, фьорд полковник. Все необходимое сделано и записано. Копии записей для вас лежат на тумбочке у кровати погибшей.

– Замечательно. А привороженный Берлисенсис здесь?

– Да, внизу.

– Вот и хорошо, – спокойно ответил Беранже и, прихрамывая, направился к спальне Тересы.

Как только он скрылся за дверью, которую плотно за собой прикрыл, я зачем-то спросила у капитана:

– А что у него с ногой?

– Бандитская магия, – веско ответил он.

– Черная?

– А то…

Тут он спохватился, что, вполне возможно, разговаривает о полковнике не с тем, с кем следует, и подозрительно на меня уставился. Мне сложно было представить, что такого запретного я могла извлечь из его слов, но на всякий случай я приняла вид совершенно законопослушный. Капитан успокоился и вспомнил о своих прямых обязанностях.

– А окно было распахнуто, когда вы подошли к комнате Тересы? – с деловым видом начал он опрос.

– Я не помню, – ответила я. – Ветра не было, ничего не хлопало. На окно я не смотрела, не до этого было. Мне предстоял неприятный разговор.

Капитану мой ответ не понравился.

– Оставлять открытым окно – полная безалаберность, – заявил он. – А если учесть выпадающие горшки, так это попросту опасно для жизни.

– Там, внизу, розы, – ответила я. – Под окном никто не ходит. И горшки у нас раньше никогда не падали.

Суарес недовольно посмотрел на меня. Но было непонятно, чем вызвано его недовольство – тем, что горшки у нас не падали, или тем, что я вдруг начала ему противоречить.

– Да, – наконец неохотно сказал он, – горшок действительно довольно массивный и вряд ли упал сам.

– Так это им Тересу… – внезапно пришла мне в голову мысль.

Суарес посмотрел на меня снисходительно, как на выпускницу школы для детей с ограниченными умственными возможностями.

– Вы как это себе представляете? – спросил он. – С другого конца коридора зачем-то тащить тяжеленный горшок, чтобы стукнуть вашу сестру по голове, а потом тащить его назад и выбрасывать в окно? Кроме всего прочего, это не слишком удобное орудие для убийства, а в спальне вашей сестры множество подходящих предметов. Начиная с подсвечников, отмеченных фонтанирующей однообразными идеями фьординой Нильте, и заканчивая множеством странных ритуальных предметов. Какие из них просто для антуража, а какие использовались фьордой Венегас в ее манипуляциях с черной магией, еще только предстоит выяснить.

– И зачем его тогда сбросили?

– Чтобы скрыть что-то, – важно ответил Суарес.

Он так старательно пытался придать себе вес в моих глазах, что я заподозрила: следствие застряло на одном месте и никуда не двигается. Сыскарям даже не помогло то загадочное пятно на шторе, которое сейчас чуть ли не облизывает один из подчиненных капитана.