Книга Катарсис. Северная башня, страница 43 – Виталий Храмов

Старик усмехнулся:

– Яркий последователь. И у тебя есть дар. И не один. Склонность к свету и магии. Редкое сочетание. А ещё и Клем учуял в тебе ученика…

– Ты чуешь сталь, северянин? – удивился смотритель.

– Если бы тебя я нашёл лет пятьдесят назад, – продолжил чистильщик и усмехнулся: – Да, северянин. Мне уже сто семьдесят восемь лет. Не всем жить жизнью однодневок.

Старик отпил вина, обтёр усы рукой, продолжил:

– Ты мог, да и сделал – многое. И мешать тебе было нельзя. Тем более становиться у тебя на пути. Свой путь ты должен найти сам. Так Он мне сказал.

– Я узнаю сегодня много нового, – Вилиал поставил кубок.

– В день появления лича и северянина мне явился во сне Старец, – усмехнулся Чес.

– Старец? – лорд дал петуха горлом.

– Да, Триединый в лике Отца. Потому я и пришёл к тебе, господин смотритель, мальчик мой.

Клирик начинает мне рассказывать о вере в Триединого. Ну, в принципе, всё знакомо: Троица – старец Отец, воин Сын, но вместо Святого Духа – Мать-жизнь. И она же смерть. Но ипостась Матери как смерти почитают не многие. И не здесь. В Пограничье большим почётом пользуется воин. Логично.

Потом мне рассказывает о структуре Церкви света и о его подструктуре – Церкви Триединого. Как одного из светлых богов. Есть почитатели и иных богов. И не только светлых. Церкви структурно делятся на службы – типа аппарат управления, и ордены – исполнительные структуры.

Блин, всё это мне не особо интересно и запутанно. Ясно одно – этот самый сшиватель разрывов пространственно-временного континуума может объявить еретиками не только меня как пришельца, но и всех, кто меня покрывает. И начать крестовый поход.

– Вот, северянин. Бежать тебе надо. Иначе они сотрут тут всё в пыль и предадут огню, что останется, – закончил старик.

– Не для того Паук всё это затеял, – сказал Вил, – чтобы всё уничтожить. Ему нужна власть и деньги. Сам знаешь. Давно замечено, что разрывы лишь повод. Он как паук оплетает всё своими сетями. Как только у кого-то из властителей появляется разрыв, его земли заполняют иглы. Строят свои оплоты. Ал должен их содержать. И сам властитель, обернуться не успеет, как опутан паучьей сетью так, что вздохнуть не может без ведома якобы Церкви, а на самом деле клана Паука. Не ты ли это первый заметил, Чес?

– Я тогда был не Чес, – тихо ответил старик, кивнув. – Да. Был я большим и светлым архимагом в столице. Пока не стал совать свой нос в Паутину. Я потерял всё. И бежал туда, где меня пауки не найдут.

– Нашли. И не простят нам того, что мы приютили тебя, Чес, что не выдали тебя, северянин.

– Так, – хлопнул я по столу, – ребята, всё это здорово, но актёры вы плохие. Очень плохие. Ваши прямые обязанности у вас получается ловчее исполнять. Зачем вы мне устроили этот спектакль, а?

Эти двое переглянулись.

– Если бы вам серьёзно угрожала опасность от этих инквизиторов, то вы бы меня посадили на цепь и отдали в белы рученьки, или лапки, этих пауков. Не надо мне тут загонять! Я вам не мальчик с розовыми соплями. Вы мне ещё про пророчество и избранного доверительно сообщите – и будет полный канон!

Опять переглянулись.

– Есть пророчество.

Я заржал. Отсмеявшись, процитировал:

– «И придёт великий иной. И изменит баланс сил. И закончит войну». Прямо Нео! А, не, Антон Городецкий. «И треснул мир напополам, дымит разлом. И льётся кровь, идёт война добра со злом». «Закончит избранный войну меж светом и тенью». Точно! Я такой же бухарик! Всем выйти из тени, ёпта! Боец с тенью, гля! Лик его будет ужасен, дела кровавы, так? Угадал? Погоди, ща подгоню под вашу сказку. Ага, так: «Явится комарик, на груди его горит маленький фонарик. «Где грабитель, где злодей, не боюсь его когтей!» И на всём скаку Пауку голову срубает». Так?

– Нет, не так. «И придёт обещанный принц».

– Ну, тогда выдохните. Совсем мимо кассы! Я не принц.

– Я был архимагом Университета. Вдаль смотрящим. Изучал пророчество обещанного принца. Я увидел обещанного принца в грядущем. И опрометчиво придал своё видение огласке. «Придёт спаситель на странном звере. Огромный волосатый бык, у которого нос до пола и рога растут изо рта».

Я закашлял. Вино я пил – от смеха горло пересохло. А когда он стал описывать диковинного зверя принца, вдруг понял, что это мамонт. И вино попало не в то горло.

– На голове принца – утерянный венок императора, в руках – меч истинного пламени, щит с белой башней и всевидящее око над ней.

Я ещё сильнее закашлял. Никак не мог вздохнуть.

– Я не принц, – прохрипел я.

– Зелёная башня – место заточения внебрачного сына последнего императора. Мало кто знал об этом. Сейчас почти никто этого не знает. Заточённый в башне был магом. Магом смерти. Разрушителем. И стал императором и личем при катастрофе. На несколько минут, но он пережил Великий дом Дракона. Он был последним.

Я уже задыхался, но всё никак не мог отдышаться.

– Ты разрушил темницу его неупокоенного тела и освободил его душу. И утерянный венок. Мы искали корону императора.

– А я при чём? – прохрипел я. Отлегло.

– Ты – Белая Башня. У нас есть всевидящее око – Чес, мы знаем, где венок, мы подозреваем, где найти меч.

– У вас нет принца.

– Есть.

– Кто?

Тишина.

– Понятно. Ребята, опять мимо кассы. Вы же сами меня Белой Башней и прозвали. Натянули кота на глобус. А при чём тут этот ваш Паук? – Отпил вина.

– Этот диковинный зверь придёт из разрыва.

Опять кашляю. Да что за напасть! Не суждено мне напиться местного креплёного портвейна из перебродивших ягод. Отставил вино в сторону.

– Спасёна, ведьма, заговорила меня, что ли? Чтобы не пил. При чём тут ваш мамонт? Я про Паука спрашиваю!

– Ты знаешь истинное имя зверя принца?

Да что за попадос! Что я всё пальцем в небо-то попадаю!

– Это сказочное животное. Мамонт, единорог, феникс – их не существует. Детям сказки на ночь. Ребята, я и сам люблю на досуге конспирологией побаловаться, теории заговоров всякие, про пророчества посмотреть «Рен-ТВ», но меня как-то своя шкура больше интересует. Ибо она мне ближе, и она же меня больше греет. Что с Пауком?

– Диковинный зверь растопчет паука.

– А я-то тут с какого бока?

– Зверь придёт из разлома, уничтожит паука, разорвёт паутину. Паук знает о пророчестве и уничтожает всех, кто пришёл через разлом.

– Логично, ёпта! То есть зверь я, диковинный или нет – уже и не важно. Дезинфекция – для профилактики.

– Ты – Башня. Ты щит принца, – говорит Вил.

Смотрю на него, как на тихо помешанного. Да, тяжёлый случай. Сдвиг по фазе.