Онлайн книга «Ласточка-звездочка»
|
— А сейчас давай сюда сорок копеек, которые у тебя есть. Сергей вытащил деньги. — Значит, — робко сказал он, — я тебе теперь должен одиннадцать рублей шестьдесят копеек? — Двенадцать рублей ты мне должен. Двенадцать! — Парень даже развел от удивления руками. — Сорок копеек — это задаток. Какой же ты купец, если не знаешь, что надо давать задаток? Тебя мать дома как зовет? «Мой козлик», «моя птичка»? Сергей смутился. — Да нет, — стыдливо махнул он рукой. — Ласточка, звездочка… Женщина же она… — Ласточка?! — восторженно заикнулась и радостно заржала темная личность. — Звездочка?! — Парень указывал на Сергея серым бородавчатым пальцем и радостно ржал: — Ласточка! Звездочка! Видал, Кудюк, ласточку? — Гришка, враждебно рассматривавший Сергея, презрительно плюнул. — Вот она! — Да нет же, — пытался объяснить Сергей, — она не в этом смысле… — Так вот, пора учиться жить, Ласточка-Звездочка. Не маленький уже. Двенадцать рублей ты мне должен, а не одиннадцать шестьдесят. Сорок копеек — задаток. И началась для Сергея страшная кабала. Он не успевал собрать деньги в сроки, назначенные темной личностью. Темная личность накидывала проценты, и долг все рос и рос. У Сергея на переменах отбирали деньги, бутерброды, перочинные ножички, гоняли с мелкими поручениями. Школа сделалась отвратительной… Как раскрылась вся история, Сергей уже не помнил. В памяти его остались только обширный, накрытый праздничной скатертью обеденный стол, в центре которого торжественно, изобличающе лежит маленький револьвер, и отец, скрипящий новыми полуботинками, и его вопросы: — Ты знаешь, что за хранение оружия полагается тюрьма? — Ты хотел, чтобы нас с матерью забрали в тюрьму? — Откуда в тебе столько холодного, жестокого эгоизма? — Ты знаешь, как нам с матерью достаются деньги? Запомнилась бледная, настороженно следящая за отцом мать, их ночной, не очень понятный спор. Мать. Мальчик ни в чем не виноват. Он слишком мягок и добр… Отец. Мягок! Добр! Церковные добродетели! Сейчас за доброту сечь надо, как за воровство. Мы живем в мире… Мать. Мне был бы противен мир, где за доброту надо сечь… Доброта и порядочность… Отец. Знаю, знаю. Все знаю. Но с мальчишкой нужно быть пожестче — это в его же интересах. Мать. Лучше подумай: почему мальчик в самый трудный момент не обратился за помощью к тебе, человеку, который должен быть самым близким ему? 2 И еще через одно искушение прошел во втором классе Сергей. Второклассники готовились к вступлению в октябрята. По этому поводу в школу пришел корреспондент областной детской газеты «Костер». Это был маленький, нетерпеливо-подвижный человек с лицом, заслоненным толстенными увеличительными стеклами больших очков. — Вот наш класс, — сказала ему сверхпедагогично жеманным и холодным тоном (так она разговаривает при завуче) Мария Федоровна. — Прекрасные ребята, — поспешно, словно подталкивая Марию Федоровну, согласился корреспондент. — У него стекла в очках пуленепробиваемые, — шепнул Гриня Сергею. — Зачем? — Как зачем! Он же корреспондент! А если в него шпион выстрелит? — А где у него тогда пистолет? — усомнился Сергей. — Думаешь, он дурак, у всех на виду его носит? Сергей стал присматриваться (он-то уже знал, как револьвер оттопыривает карман) к пиджачным и брючным карманам корреспондента, а тот все поторапливал Марию Федоровну: — Отличная стенная газета! Прекрасно оформленный плакат! Должно быть, у него была своя какая-то цель, и он ждал, когда учительница закончит рассказывать. И, как только Мария Федоровна отпустила его, корреспондент ринулся к классу. Он именно ринулся, засуетился и стал похож на затейника с районной детской площадки. — Ну как, ребята, — спросил он, — вы дружно живете? — Дружно! — вразнобой, довольные нежданным срывом урока, загудели ребята. — А девочек не бьете? — Не-ет! — А учиться интересно? — Интересно! — Вот видите, как хорошо! А кто у вас лучше всех рисует? В классе на минуту замялись. Иванников сказал: — Рязанов. И сразу остальные подхватили: — Рязанов! — Сережка! — Ласточка-Звездочка! Это крикнул Петька Назаров, всеми признанная сволочь. Сергей грозно обернулся к нему. — А где Рязанов? — Поднимись, Сергей, — сказала Мария Федоровна, — с тобой разговаривают. Сергей, безобразно краснея, поднялся и уставился на парту. О том, что он рисует неплохо, в классе было давно известно, но заветный титул «лучше всех» ему выдали вот так, сразу, с легкой руки Вани Иванникова. — Ты чего ж смущаешься, герой? — спросил корреспондент. — Ты же герой? Сергей потупился еще больше. — Он у вас что? — обратил к классу замаскированное мощными очками лицо корреспондент. — Всегда такой стеснительный? Как красная девица? Ты красная девица? — спросил он у Сергея. В классе радостно засмеялись. Хохотал Гриня Годин, фыркал Ваня Иванников, и Сергей начал сердиться и освобождаться от своего смущения. — Никакая я не красная девица! — Вот и хорошо, — подхватил корреспондент, — я так и знал. Ты — будущий тракторист. — Никакой я не тракторист. — А кто же ты? Кем ты будешь, когда вырастешь? Вопрос был дурацкий, и Сергей сразу бы перестал уважать корреспондента, если бы не его пуленепробиваемые стекла и не подозрительно оттопыренный правый брючный карман. — Полярником? — подсказывал корреспондент. — Инженером? — Моряком он будет, — опять вмешался Иванников. — Моряком? Сергей молча кивнул. Он не собирался быть моряком, он вообще никем еще не собирался быть. Но надо же что-то отвечать, когда тебя вот так берут за горло. — А твой сосед? — Летчиком, — рявкнул класс, уже усвоивший правила игры. — Летчиком, — робко кивнул струсивший Гриня. — Ну вот и отлично! — Корреспондент обрадовался: должно быть, сделал свое дело. Он еще зачем-то спросил у Марии Федоровны, где работают родители Сергея и Грини, и попросил ее отпустить Сергея с урока. Потом корреспондент затащил Сергея в пустую комнату за учительской, где в холоде и пыли мерзли рулоны географических карт, литографий с картин великих художников и горы других наглядных пособий, дал ему лист бумаги и, погладив по голове, попросил: |