Книга Глаз Голема, страница 89 – Джонатан Страуд

Китти всё это время медленно опускала руку в сумку, под плащ и прочие предметы, нащупывая шар с элементалями. И вот она нашла его и стиснула в липкой от пота ладони. Она чувствовала, что стоящий рядом Фред делает то же самое, только менее ловко. Китти опасалась, что скелет обратит внимание на шорох. И она заговорила — скорее чтобы отвлечь его, чем надеясь на что-то.

— Прошу вас, мистер Глэдстоун! — выдавила она. — Все ваши вещи здесь, и мы с радостью вернем их вам в прежнем виде.

Череп с неприятным скрежетом развернулся на сто восемьдесят градусов, чтобы заглянуть себе за спину. Ничего там не увидев, он удивленно склонился набок и развернулся обратно.

— К кому ты обращаешься, девочка? — спросил он. — Уж не ко мне ли?

— Э-э… да. Я думала…

— Что я — мистер Глэдстоун? Ты что, сумасшедшая или глупая, как курица?

— Э-э… Я…

— Ты погляди на эту руку!

Костлявая кисть вынырнула на свет и покрутилась на запястье.

— Погляди на этот таз! На эту грудную клетку!

С этими словами пальцы скелета отводили ветхую ткань в стороны, обнажая пожелтевшие кости.

— Погляди на это лицо!

Золотая маска на миг сдвинулась, и Китти мельком увидела череп с оскаленными зубами и пустыми глазницами.

— Скажи откровенно, девочка, неужели тебе кажется, будто мистер Глэдстоун жив?

— Э-э… Вообще-то нет.

— «Вообще-то»?! Ответ: нет и нет! Нет, мистер Глэдстоун не жив. «А почему?» — спросите вы. Да потому, что он помер! Помер сто десять лет тому назад и давно сгнил в своей могиле. «Вообще-то нет»! Ну что это за ответ? Дубина ты, девочка, и ты, и все твои дружки. Да, кстати…

Он указал костлявым пальцем на бронзовую табличку на стенке саркофага.

— Вы читать умеете?

Китти молча покачала головой. Скелет насмешливо всплеснул руками:

— Не умеют читать по-шумерски — а туда же, рыться в могиле Глэдстоуна! Так, значит, вы не прочли, что тут написано — «оставьте достославного вождя покоиться с миром»?

— Нет, не прочли. Простите, пожалуйста.

— А дальше, насчёт «вечного стража», «ужасной мести» и «извинения не принимаются»?

— Нет, не прочли…

Краем глаза Китти увидела, что Фред немного опустил свою сумку, все ещё не вынимая из неё правой руки. Значит, он готов…

— Ну, и на что же вы рассчитывали? Невежество не освобождает от ответственности, в данном случае от весьма неприятной смерти. Те, первые, тоже долго просили прощения. Видели бы вы, как они ползали на коленях и молили о пощаде! Это они там лежат, — скелет указал костлявым пальцем в сторону фальшивой стены. — Нетерпеливые были ребята, это уж точно. Нескольких недель не прошло, а они уже явились. Один, если я правильно помню, был личным секретарем мистера Г. — очень преданный малый: мало того, что сумел изготовить копию ключа, так ещё и Моровое Заклятие как-то разогнал. Я их прибрал, чтобы не мусорить в гробнице, и, если будете паиньками, я и с вами поступлю так же. Погодите-ка, я сейчас…

Скелет перекинул негнущуюся ногу через край саркофага. Китти с Фредом переглянулись — и как один выхватили из рюкзаков шары с элементалями и метнули их в скелет. Скелет возмущенно махнул рукой, и что-то невидимое преградило шарам путь: они тяжело упали на пол, но, вместо того чтобы разбиться, съежились и исчезли с жалким чмоканьем — только два чёрных пятнышка остались на плитах.

— Я действительно не могу допустить, чтобы здесь мусорили, — укоризненно сказал скелет. — Во дни мистера Г. гости были куда как аккуратнее!

Мистер Пеннифезер выхватил из своего рюкзака серебряный диск и, опираясь на палку, метнул его в скелет сбоку. Диск вонзился в предплечье пыльного костюма и прочно застрял. Голос, исходящий из-под золотой маски, издал пронзительный вопль:

— Моя сущность! Больно же! Серебра я действительно не переношу. Посмотрим, как тебе понравится, если на тебя так напасть ни с того ни с сего, старикашка!

Из маски вылетела ярко-зелёная молния и ударила в грудь мистера Пеннифезера так, что старик отлетел и врезался в стену. Он медленно сполз на пол. Скелет удовлетворенно хмыкнул и повернулся к остальным.

— То-то же! Будет знать! — сказал он.

Однако Фред снова начал действовать: он стремительно выхватывал из потайных карманов один серебряный диск за другим и метал их в скелет. От первого диска скелет увернулся, через второй — перепрыгнул, третьим ему срезало прядь седых волос. Теперь он успел выбраться из саркофага и, по-видимому, заново обрел свободу движений: с каждым новым прыжком и шагом он делался все проворнее, пока наконец движения его не стали неуловимы для глаза.

— Эх, веселуха! — кричал он, подпрыгивая, уворачиваясь и крутясь волчком. — Очень вам признателен, ребята!

Фредовы запасы дисков были, казалось, неиссякаемы — снаряды летели дождём, а Ник, Энн и Китти тем временем отступали к лестнице. Внезапно ещё одна зелёная молния хлестнула Фреда по ногам. Молодой человек рухнул на пол, но тут же вскочил — слегка пошатываясь, морщась от боли, но тем не менее вполне себе живой.

Скелет остановился в изумлении.

— Ба! — сказал он. — Природная устойчивость! Невосприимчивость к магии! Со времен Праги такого не видывал.

Он задумчиво постучал себя по золотым губам костлявым пальцем.

— И что же мне с этим делать? Даже и не знаю… Подумать надо. Ага!

И он одним прыжком вернулся к саркофагу и принялся рыться внутри.

— Подвинься, Стенли, мне надо найти… Да! Я так и думал!

И он вытащил наружу церемониальный меч.

— Вот, уж тут-то никакой магии нету. Просто кусок доброй имперской стали. Сумеешь ли ты устоять перед этим, а, мистер Прыщ? Посмотрим!

Он занёс меч над головой и зашагал вперёд.

Фред не дрогнул. Он вынул из кармана свою финку и открыл её.

Китти была уже у решётки, но застыла в нерешительности у подножия лестницы. Ник с Энн уже убежали наверх — она слышала их лихорадочный топот на лестнице. Она же смотрела на мистера Пеннифезера. Его устойчивость к магии не подвела и на этот раз. Он полз на четвереньках в сторону Китти. Невзирая на то, что все её инстинкты вопили «Беги! Беги!», девушка стрелой метнулась обратно в склеп, подхватила мистера Пеннифезера за подмышки и, напрягая все силы, потащила его к лестнице.

У неё за спиной раздался яростный вопль Фреда. Потом что-то свистнуло — и послышался мягкий удар.

Китти поволокла мистера Пеннифезера вперёд с такой силой, о какой она и сама не подозревала.

Они уже миновали решётку и поднялись на несколько ступеней. Мистер Пеннифезер теперь шёл своими ногами. Одной рукой он по-прежнему сжимал свою палку, другой хватался за куртку Китти. Дышал он часто и с трудом. Говорить он не мог. Фонарей у них не осталось, и они поднимались в кромешной тьме. Китти опиралась на посох из гробницы, нащупывая им ступеньки. Откуда-то сзади и снизу донесся голос: