Онлайн книга «Девять подвигов Сена Аесли. Подвиги 1-4»
Бывший фундаментальный маг осекся. Даже рука коллеги, трепетавшая у него на плече, не смогла отвлечь от мысли, которая его пронзила. – Слушайте, Сьюзан, а ведь детям можно попробовать помочь. Если взять мою Тру… Профессор не успел договорить по очень уважительной причине. Причина с сияющими глазами и воплем «Уинстон, ты гений!» одарила его оглушительным поцелуем. Хрюква только хрюкнула от удовольствия. * * * Волшебный верблюд Рыжик кивнул и прислушался. Волна массового озарения по поводу одного цилиндрического устройства прошла полный круг по центральной части Первертса и теперь приближалась к кабинету ректора. * * * Югорус Лужж выслушивал отчет декана Чертекака о подготовке к экзамену с непростительной халатностью. Он не похвалил Развнедела за высокий средний бал успеваемости, не поругал за отставание в работе с отстающими, не дал ни одного ценного руководящего указания. Извиняло ректора только то, что он вообще не слушал декана. В конце концов Лужж бестактно перебил подчиненного: – А что будем делать с Мергионой и Сеном? Развнедел замолк на полуслове «емость» [152] , ловким движением мышц лица придал себе задумчивый вид и ответил: – Тру… Сметая на своем пути дверь, секретаршу Софью и друг друга, в кабинет ворвались: Сен, Порри, Мергиона, Амели, Мордевольт, МакКанарейкл, Клинч, Дуб, Харлей, Фора Туна, мадам Камфри, Гаргантюа… За их спинами подпрыгивали еще человек сорок. – Труба! – закричали все они хором. – Нужно использовать Трубу Мордевольта! – Как вы сами не догадались? – укоризненно добавила мисс Сьюзан. Лужж закрыл лицо руками. – Тру… Трудно сказать, – завершил свою мысль Развнедел. * * * Так у Сена и Мергионы появилась надежда. Мордевольт, подогреваемый энтузиазмом МакКанарейкл, брался за десять дней переделать свой зловещий агрегат так, чтобы тот не полностью передавал магию, а делил ее между стреляющим и стреляемым. – Но я ничего не гарантирую, – предупреждал он. – Серьезных фундаментальных исследований внутренней структуры магии никогда не проводилось, будет ли она делиться, неизвестно… – Не скромничай, милый Уинстон, – мурлыкала мисс Сью, и Мордевольт на некоторое время переставал произносить слова «фундаментальный» и «внутренняя структура». Не верящий своему счастью Лужж извлек из тайника в Астрале припрятанную им полгода назад Трубу (да-да, ту самую грозную двенадцатиствольную Трубу Мордевольта) и отдал свой кабинет под лабораторию. Стены и окна он укрепил мощными противовзломными заклятиями типа Бронятанка, а для вящей неуязвимости снабдил секретаршу Софью Паркер полным комплектом боевых канцелярских заклинаний. Русалка, пребывавшая в скверном расположении духа после давешней ректорской взбучки, принялась методично расшвыривать незваных (и некоторых званых) посетителей выкриками: – Онвышел! Вы-что-не-видите-люди-работают! В письменном-виде-втрех-экземплярах! Кроме экспертов по технологиям Мордевольта и Гаттера, мисс Паркер и лужжевские заклятия пропускали внутрь только их помощников: Черную Руку, Хрюкву и Филимона. Всех остальным, в том числе Лужжу, доступ был закрыт. В этот день произошло еще одно событие, определившее облик Первертса на долгие годы. Дубль Дуб вступил в должность помощника завхоза. Количество мусорящих учеников к вечеру уменьшилось вдвое. А число учеников, обратившихся к мадам Камфри, выросло вчетверо. 5 июня 2003 года
10 дней до экза…
Утром Сен подскочил ни свет ни заря, ни побудка ни подъем и тут же принялся расталкивать соседа. – Нет, – проговорил Порри, не открывая глаз, – так мы только обмотку спалим. Гаттера можно было понять. Полночи они с профессором Мордевольтом пересчитывали расчеты, перечерчивали чертежи и звонко, с удовольствием, ругались. Но «можно» не значит «нужно», и Аесли безжалостно продолжил: – Вставай, лентяй! Смотри, вот ошибка в схеме! – Где? Это? Это не ошибка. Это… зеркало. Его тебе Канарейка подарила… – Да, зеркало. Да вставай ты быстрее! Умойся, легче станет. – А в зеркале я уже умытый… – Сейчас Филимона напущу! – Он только меня слушает, – промычал Гаттер, но все-таки сел на кровати. Филимон посмотрел на него с сомнением. К приходу будильника Порри уже умылся, оделся и бурчал: – Да чего ты гонишь старина, успеем. Времени еще полно. – Да ты оглянуться не успеешь, как оно пролетит! – кричал Сен. – Счет идет на часы! На минуты! Осталось всего десять дней! – Осталось целых десять дней, – поправил его Порри. – Осталось целых 2 часа 13 минут, – уточнил будильник, разглядывая Смайлика. – Вот видишь… Сколько?! – Извиняюсь… 2 часа 12 минут. Долорес уже здесь. – Кто? – Злая председательница комиссии Минпросвета. Какой у вас странный кот. – Кажется, я накаркал, – прошептал Сен. – Теперь счет и вправду идет на минуты… – Хорошо, что не на часы, – заметил будильник. – Если б вы знали, как мы, часы, этого не любим. А на вашем месте я бы не очень доверял коту, который все время улыбается. 2 часа 11 минут до экзамена
Сен и Порри налетели на будильник с требованием подробностей, но тот только пожал стрелками: – Я вам будильник, а не органайзер. Не задерживайте меня. И не будите во мне зверя. В лучшем случае это окажется кукушка. Комиссию мальчики отыскали по шуму у дверей кабинета Лужжа. Злая Долорес оказалась высокой, статной и поразительно красивой колдуньей. «Надо же, – удивился Аесли. – А я думал, что злая председательница комиссии будет похожа на старую жабу» [153] . Впрочем, Софью Паркер министерская красота поразить не могла, отскакивая от толстого слоя защитных заклинаний. – Не положжжжено! – шипела миниатюрная русалка-секретарша, выставив перед собой острые, как крашеные бритвы, коготки. – Зашшшщекочччу! – Девушка! – глубоким контральто [154] отвечала ей красавица. – Мне нужен ваш ректор, и вы меня не остановите. |