Онлайн книга «Космос. Марс»
|
«Подтверждаю, Андрей Степаныч. Передача началась. Вам включить музыку во время ожидания?» Молчанов на секунду забылся. Последнюю неделю он общался с Игорем Павловым и это был точно не он. Но такой знакомый голос. — Оператор, представьтесь, — командным тоном сказал Молчанов. «Можно подумать, ты меня не узнал, научник.» — Макс? «Так точно». — Что ты делаешь в нашем ЦУПе? «Отныне буду твоим оператором». — Ты же в НАСА. «Группа НАСА перебралась в Москву. Условия здесь лучше. Так что ЦУП теперь общий». — А нам, когда собирались сообщить? — с недовольством спросил Молчанов. «Командер ваш в курсе со вчерашнего дня», — Макс прервался. — «Ах, вот оно. Командер „встали по стойке смирно“ решил не посвящать салаг». — Попридержи язык. «Окей, ладно. Господин командир Скотт Стивенсон просто запамятовал, или Прайм превратился в слишком большой корабль». — Ты не исправим. Макс рассмеялся. Этот смех был искренним и все еще юношеским. «А, помнишь, как ты меня по астробиологии натаскивал? Вбил же мне в голову: Гипатея, Фортитьюдо, Аигир, Сафар, Либертал». — Либертас. «Либертас, Либертасссс. Язык сломаешь на этих экзопланетах». — До сих пор считаешь, что это лишняя информация? «Да, да. Когда-нибудь мы на них полетим и должны будем сказать их обитателям какое имя носит их планета, и тогда они скажут какое имя носит наша». — И все же ты выучил. «А как тебе такое: Sk-9827 в системе двойных звезд mns-8772, вероятность обитаемости 15 %, Lmd-7635 на орбите красного карлика MNS-81, вероятность обитаемости 35 %». — Эти мы не учили. «Эти я выучил самостоятельно». — Тогда я рад, что мне удалось донести до тебя желание изучать планеты. «Эй, много берешь на себя, папаша». Они рассмеялись. А ведь прошло всего несколько лет с тех пор и так много изменилось. Они сидели тогда в кабинете Молчанова размером чуть больше его каюты на Прайме-1479. Штукатурка с потолка осыпалась, несущие стены покосились, полы проваливались, а вонь стояла такая будто кого-то схоронили подпол. Константин Александрович тогда попросил подтянуть сына по учебе. Молчанов и Макс сидели друг напротив друга за столом, который был старше их обоих и Молчанов рассказывал о потенциальных для жизни планетах, о микроорганизмах экстремофилах, которые могут выживать в жестких условиях, о тех местах где стоит их поискать, как например подледные океаны на спутниках Юпитера Европе и Ио. Макс не проявлял рвения к познанию, и Молчанов решил относиться к занятиям, как к работе. Но было что-то в Максе особенное, какое-то бесстрашие, вечное шило, толкающее его с головой туда, куда Молчанов бы никогда не решился пойти. И это привлекало Молчанова. Они часто беседовали обо всем, и как не удивительно Молчанов задавал больше вопросов чем давал ответов. «Тогда ты мог представить, что будешь лететь на Марс, а я буду твоим оператором?» — Я бы сказал: только через мой труп. «Выхода у тебя нет, Андрей Степаныч Молчанов. Будешь слышать меня каждый день. Теперь я буду спрашивать с тебя по полной программе, никакой слабины, уж прости. Око за око». — Слышал про Блопа? Повисла пауза. «Что ты сделал с моим лучшим другом?» Молчанов рассказал. «Познакомь его с Покровским». — Он не специалист в таких системах. «Поверь, Покровский специалист во всем где есть железяки и проводки. Если хочешь попрошу я. Ты же меня знаешь, я найду подход». — Нет, лучше я сам. И каково это снова вернуться домой? «Оказалось, что моего нового жалования едва хватает на аренду квартиры в Москве». — Еще заработаешь. «Директор пилотируемых программ НАСА — в такой должности встречу тебя на трапе». — Как всегда планы только на максимум. — Только так и никак иначе. Передача данных завершилась. «Принимаю пакеты. Ага, есть. Проверяю целостность. Все в порядке. Я обработаю их и занесу в базу. Дальше пусть Омар Дюпре разбирается. Кстати, этот француз натуральная задница. Упрямый как сам знаешь кто». — Мне кажется, ты там уже на две отставки наболтал, — сказал Молчанов. «Говорим по закрытому каналу, я же не враг себе. Да и поверь, здесь никому нет дела слушать чужие переговоры. Работы полно. Еще всякие фрики приезжают, записывают для вас послания. Даже не знаю кто их слушает». — Мы, — с грустью сказал Молчанов. «Вчера вот Бальтазар приезжал. Я в серверной был, но говорят орал он так, что стены ходуном ходили. По твою душу, между прочим. Ты отрубил эфир в пик трансляции. Наверняка кучу денег на рекламе потеряли. Я уже на выходе его увидел. Весь светиться будто майонезом намазанный, натуральный фрик». — Не знаю, что на меня нашло. «Эй, перестань. Все понимают тебя. Скотина этот Бальтазар. Ему бы только говно чужое месить». Молчанов взглянул на копию фотографии с марсохода Террос-1. Глаза марсианина были черные, как и кожа на лице. Они глядели на Молчанова и, казалось, через фотографию доносилось громкое дыхание. — Ты же был там, когда пришла фотография? «О, да. Это было что-то». — Вы тщательно перепроверили все? Не было чего-нибудь… странного? «Оу, я понял, о чем ты. Ты про этих исследователей, которые опровержения строчат? Забей ты на них, они же все ради бабла делают. Ходят с одного шоу на другое, и все чешут языком про заговор НАСА и прочую хрень. Я тебе так скажу, завидуют они что в программу миссии не попали. На вас же сейчас не наживается только ленивый. Скажу тебе по секрету — то, что снимок, якобы случайно попал в СМИ не правда. Мы сами его туда вбросили, чтобы охват аудитории был больше. Но прежде перепроверили все на тысячу раз. Я могу под пистолетом поклясться, что снимок пришел с камеры марсохода». — Рад это слышать. «Не забивай голову виртуальщиками. У вас настоящая миссия и работаете вы по-настоящему. Корабль летит. Руководство довольно». — И Он тоже? — спросил Молчанов. «Ты же Его знаешь. Раз молчит, значит все хорошо». Часы показывали за полночь. — Чуть не забыл, уже дважды просил Павлова программу марсохода достать. Хочу посмотреть, как его стерилизовали от микробов перед запуском. А то некоторые могут быть для марсиан опасней чем термобомба. А я как раз успел бы подготовится. «Как увижу Игореху, спрошу», — сказал Макс. |