Книга Последнее путешествие, страница 36 – Кира Стрельникова

— Не знаю, — шмыгнув носом, я всё-таки поднялась с кровати и закрыла и дверь спальни, на всякий случай. — Альмарис, не знаю, не надо ни о чём спрашивать!

Помолчав, она сказала: "Если он захочет войти, замки его не остановят, ты же знаешь". Зажмурившись, я глухо застонала. Боже, что ж происходит-то со мной, кто бы подсказал…

— Зачем он поцеловал меня, Рили? — растерянно спросила я, снова прокручивая в голове сцену в гостиной и чувствуя жаркий румянец.

В мыслях раздался смешок. "Ну, у тебя появится возможность спросить его самого, Ники. Я его хорошо знаю, он такой же упрямый, как ты", — поддела Альмарис.

— Замолчи, — пробормотала я. — Вообще, не понимаю, ты же его любишь, так спокойно реагируешь…

"Ники, я уже умерла, — спокойно отозвалась она. — Это факт, и его не изменишь. Но любовь — это когда желаешь счастья любимому, независимо от обстоятельств жизни. А я хочу, чтобы Ринал был счастлив. Зачем всю жизнь скорбеть по тому, кого уже нет? Я останусь в его памяти, конечно, но лучше, если воспоминания будут приносить всего лишь грустную улыбку, а не боль и тоску. И прошу, перестань постоянно напоминать ему обо мне. Это нечестно с твоей стороны. Ты ведь тоже не любила говорить о муже там, в твоём мире?" Тут она права. Я до сих пор болезненно реагирую на эту тему, и по-моему только с недавнего времени картинки прошлого не вызывают больше приступов отчаяния.

— Хорошо, договорились, — я кивнула, шмыгнув носом. Неожиданная истерика прошла, оставив после себя пустоту и некоторое отупение.

Неожиданно раздался стук в дверь. Застыв, я посмотрела на неё так, будто с той стороны ждал дракон.

— Сама выйдешь, или я зайду?

"Я предупреждала, — ехидно отозвалась Альмарис. — Он же волшебник, Ники, ему ключи не нужны".

— Сейчас выйду, — поспешно ответив, я подошла к зеркалу.

Мда, глаза красные, несколько локонов выбились из причёски, и вообще, вид несколько растрёпанный. Поправив волосы, насколько это было возможно, я решительно нажала на ручку и вышла из спальни. Ринал стоял, прислонившись к косяку и скрестив руки, на щеке ярко алел след от моей ладони. Поспешно отойдя почти на другую сторону комнаты, я с опаской покосилась на него. Прищуренные глаза были непроницаемы.

— И что это было, позволь поинтересоваться? — спокойно спросил волшебник.

— Извини, не хотела, — снова почувствовав проклятый румянец, буркнула я.

— Не это, — он коснулся щеки. — То, что ты наговорила.

— Обычная маленькая истерика, — не в силах больше терпеть его пристальный взгляд, я отвернулась к окну. — Просто надоело, что мной командуют и не принимают в расчёт. Больше не повторится, буду держать себя в руках.

— Ладно, проехали, — он помолчал. — Почему ты удрала? И зачем ударила?

— А какого чёрта было целовать меня?! — раздражённо выпалила я.

Если скажет, что мечтал об этом со дня первой встречи, брошу чем-нибудь тяжёлым, ей-богу. Не смешно ни разу.

— Потому что давно хотелось, — невозмутимо ответил Ринал. — И знаешь, мне понравилось.

— Стоп, — я зажмурилась. — Больше ни слова. Если так хочется женского внимания, это не ко мне. Надоело быть утешением для страдающих мужчин. Не такая уж я красотка, и… не хочу, чтобы между нами стоял призрак Альмарис, — боже что я несу…

"Ники…" — "Прошу, не встревай, ладно? Не хочу я никаких отношений с ним, ни кратких, ни длительных, всё, тема закрыта".

— Я всегда буду помнить о ней, она научила меня любить, — в его голосе проскользнули грустные нотки. — Но её не вернуть. И ты права, ты ничуть не похожа на неё.

Сделав глубокий вдох, я повернулась и посмотрела прямо на него. Сердце забилось быстрее, мысли стали путаться. Не красавец, но чертовски притягательный мужчина, очень трудно отвести взгляд. Именно такие всегда привлекали моё внимание, и никогда не хватало смелости подойти и познакомиться, не говоря уже о большем. Чем-то Ринал был похож на мужа, и у меня чуть не вырвался нервный смех. Да ну, глупости.

— И потом, Ники, мне вовсе не нужно утешение, — тихий, негромкий голос вызвал дрожь, а когда волшебник сделал шаг, отойдя от двери, я инстинктивно отступила назад.

— Давай договоримся, оставим всё, как есть, — быстро ответила я. — Не стоит запутывать ещё больше. И не надо банальных слов, что тебе нужна я…

— Не могу, — он покачал головой, прервав меня. — Я слишком много думаю о тебе в последнее время, и не могу больше убеждать себя, что это ничего не значит. Уж не знаю, насколько банально это звучит, но мне хочется, чтобы ты была рядом.

— Давай поговорим завтра утром, ладно? — господи, да перестанет он так смотреть на меня или нет!

— А завтра утром ничего не изменится, — Ринал пожал плечами. — Разве что ты убедишь себя в каких-нибудь глупостях.

Я нервно рассмеялась, в мыслях царила лёгкая паника.

— Да? Моё душевное равновесие для меня далеко не глупости, знаешь ли!

— О, а я его нарушаю, что ли? — он изогнул бровь, снова сделав шаг вперёд. — Как интересно, я думал, ошибаюсь, и не вызываю у тебя ничего кроме раздражения. Значит, показалось.

— Да, ты меня раздражаешь! — я радостно ухватилась за это нелепое объяснение. — Пожалуйста, оставь меня одну!

Он даже не счёл нужным ответить. Ну да, никогда не умела врать, и тем более, стоит только вспомнить пресловутую гостиную, я ж всё-таки ответила на поцелуй…

— Ники, подойди сюда.

— Нет! — ага, сейчас, разбежался!

— Тебе не надоело всё время спорить со мной? — его губы дрогнули в улыбке, а в глубине серебристых глаз загорелся огонёк. Он снова сделал шаг вперёд.

— Я не спорю, я предлагаю перенести все разговоры на утро, когда я высплюсь и подумаю! — нервы были натянуты, как струна, мысли упорно не собирались в кучу, и появилось стойкое ощущение, что веду себя, как полная идиотка.

— О чём?

О жизни после смерти, блин. О том, не сделаю ли большую глупость, допустив тебя так близко к себе… Хватит уже ни к чему не обязывающих интрижек, не хочу, чтобы меня использовали исключительно для удовлетворения собственных потребностей. Я человек, а не игрушка, мне может тоже хочется чего-то большего, чем просто страсть! Но сказать всё это не хватило духу, и я снова промолчала, опустив взгляд.

— Трусиха, — Ринал усмехнулся. — Чего ты боишься, Ники? Я же прекрасно понимаю, когда стоит проявить настойчивость, а когда надо действительно уйти. Вряд ли ты на самом деле хочешь остаться одна сейчас.

— Да, хочу! — ох, как-то не слишком уверенно получилось. — И я не трусиха!

Мы стояли друг напротив друга, нас разделял мозаичный столик. Стук сердца отдавался в ушах, я вцепилась в край столика — коленки неожиданно ослабли. С чувствами творилось полное безобразие, вдруг захотелось, чтобы Ринал снова поцеловал меня. И не только… Нет, стоп. Откуда-то я знала, что это не просто страсть, как было с Дорианом. Там всё ясно, как говорится, встретились два одиночества, и на тот момент мне больше ничего и не надо было, просто почувствовать себя женщиной. Нас связывала только постель, не более.