Онлайн книга «S-T-I-K-S. Шесть дней свободы»
– Прекрасно можно ночевать, – спокойно ответила Ханна. – Страшно не будет, внизу есть здоровенная комната, можно всем в ней устроиться. Я видела много одеял, а сейчас дар показывает, что тут есть надувная кровать или что-то в этом роде. Стащим все, что найдем, туда, расстелим на полу, разложим диван и нормально разместимся. Вместе не так страшно. – Ханна, а ты можешь поискать масло? – спросила я. – Так вот же трюфельное есть, а вот бутылка подсолнечного. – Нет, нужно не такое. – А какое? – Для пулемета. – Почистить его хочешь? – Ага. – Ну я поищу. Раз есть машина, может, и масло найдется. У людей, которые живут в своих домах, обычно все что угодно найти можно. – И надо устроить душ, как ты сказала. Позову девочек, стащим к подвалу все бутылки и придумаем, как там все устроить. – А пулемет? Ты же им хотела заняться. – Масла пока что нет, ты еще не нашла. – Я быстро найду. – Вот найди, тогда и займусь. * * * Вычищать и смазывать оружие – неженское занятие, не могу даже представить, каким образом его можно обставить привлекательно для мужчин. Наши избранники обычно избалованы вниманием и удовольствиями, много чего видели, иногда они настолько пресыщенные, что нужно наперед рассчитывать каждую мелочь, чтобы оставаться для них притягательной. В нас это вбивали настолько основательно, что даже сейчас, грязная с ног до головы, в одежде, покрытой сомнительными пятнами, и с прической, которая забыла, когда видела нормальную расческу, я звенела и лязгала грубыми железяками, стараясь извернуться так, чтобы со стороны потенциальных взглядов показать себя в выгодном ракурсе. От неженского занятия отвлекла ворвавшаяся Ханна. Впервые за все время изменив своей неописуемой иронично-безмятежной манере, фиалка почти выкрикнула: – Альбина пришла в себя! Я хотела вколоть ей спек, а она вдруг очнулась! Быстрее, она тебя зовет! Старшая воспитательница (если ее и правда можно так называть) выглядела плохо. Визуально я раньше давала ей индекс возраста примерно от двадцати до двадцати трех. В то утро, когда вытаскивала ее из Цветомобиля, планку можно было снизить приблизительно на единичку. Но сейчас она подскочила минимум до двадцати шести по нижней границе. Мало того что осунулась из-за ранения, так еще и грязная, прическа свалялась. Если мы при любой возможности стараемся поправлять ущерб, наносимый внешности негативными обстоятельствами, то с ней все не так, ничем не может себе помочь. Взгляд у Альбины усталый и не вполне адекватный. Я даже заподозрила, что Ханна уже успела вколоть ей оранжевую дрянь – особый наркотик Улья. При регулярном употреблении он наносит колоссальный урон как психике, так и организму. Но в некоторых ситуациях способен принести пользу, отключая сознание тяжелораненого человека и ненадолго подстегивая механизм ускоренного восстановления. У нас как раз такой случай – ей необходимо и то и другое, а от одного раза привыкание не возникнет. Присев рядом с Альбиной, я ухватила ее за руку и сказала: – Сейчас вам надо выпить немного нектара. Он не совсем хороший, но такой же сильный, как тот, который нам давали в Цветнике. Легонько сжав мои пальцы, Альбина приоткрыла запекшиеся губы и тихо произнесла: – Не торопись. Мне надо много тебе рассказать. – Вам нельзя много говорить. – Не обращайся ко мне на «вы». Никогда больше не обращайся. – Хорошо. – Сколько времени прошло? – Вот-вот наступит вечер второго дня. Вчера утром вы… то есть ты загнала машину в озеро. – Озеро? Я не помню… – Наверное, ты была без сознания в тот момент или плохо понимала, что делаешь. У тебя большая кровопотеря. – Вы видели кого-нибудь? – Нет. То есть да. Мы искали разные вещи в деревне и наткнулись на двух рейдеров. – Они знают, где вы сейчас? – подобралась Альбина и нехорошо задышала. – Их больше нет, они мертвые. – Ты их убила? – Не совсем, там долго рассказывать, но я в этом участвовала. – Девочки все живы? – В Цветомобиле погибли Рианна, Ким из второй группы и Инесса из фиалок. Ева, Мишель и Мириам из фиалок остались в машине, а ночью пришли зараженные. Мы не знаем, что случилось с Мишель и Мириам, их нет, нас нашла только Ева, догнала утром, а ее потом убили те рейдеры. Но с остальными все в порядке. – Что с их телами? – Рианна, Ким и Инесса остались в машине, я думаю, что до них добрались зараженные. – А Ева? – Мы ее похоронили. – Как? – Положили на землю и закопали песком из кучи. – Цветы какие-нибудь? – Орхидей не было, как-то не догадались, что можно положить другие. Но мы воткнули сверху крестик из палочек. – Это место безопасное? – Ханна считает, что да, и мне тоже так кажется. – Доверяй Ханне. – Я это уже поняла. – Никого не отпускай. Объясни им, что возврата нет. – Я пытаюсь это делать, и они сами все понимают, просто боятся себе признаться. Это пройдет, просто на них слишком много свалилось, они к такому не привыкли. Альбина сжала пальцы чуть сильнее, ладонь ее затряслась: – Элли, объясни им как следует. – Я попытаюсь. – Вы не все знаете про Братство, у них не хватит сил победить Азовский Союз. Слишком далеко на запад забрались, им нельзя так далеко отрываться от внешников, плохо воюют, они бандиты, а не солдаты. Но муры готовы согласиться на мир на своих условиях, об этом давно говорят. И Герцог на это пойдет, он не может защищать все свои стабы, ему не нужна эта война, нет выгоды. Элли, ты прекрасно знаешь, чем у нас принято расплачиваться с союзниками. Понимаешь? – Ну уж нет. Платить мурам воспитанницами? Да это уже слишком… – Элли, у Братства много лидеров, всех их надо как-то задобрить, все они знают о Цветнике, и все не против того, чтобы поднять свой авторитет любым способом. У них грязь и законы собачьей стаи, где каждый хочет быть главным вожаком, а вожак должен выделяться из толпы. Ты же знаешь, что жена-орхидея – это высокий статус, а вы, возможно, последние орхидеи. Объясни это девочкам, как следует объясни, возврата назад для вас нет, я почти уверена, что все закончится переговорами, где расплачиваться будут вами. Так принято. Предположение было из таких, что я на время потеряла дар речи и смогла лишь кивнуть, в свою очередь, крепче сжав ладонь Альбины. |