Онлайн книга «Драконоборец. Том 1»
– Нет, ваше могущество. – И не странно – это крошечная школа, расположенная в Зелосе. Слышал о таком городе? – Вот о Зелосе – да, читал. Сердце работорговли всего Хвостового архипелага, великий город, выстроенный древними владыками слаан на костях рабов. – Я бывал там, – сказал Талбот, – снаружи Зелос кажется величественным, но когда поймешь, чем он дышит, возникает желание стереть этот город с лица Валемара и поскорее забыть. Так вот, Бейш-Кувара – это школа, в которую со всего архипелага свозят детей, имеющих склонность к магии Разума. Школа маленькая, но очень влиятельная и богатая, в ней из молодых адептов делают мастеров ментального подавления. Воспитанники Бейш-Кувары в огромной цене у крупнейших работорговцев. – Ибехей проник в Сердцевину и использовал ее энергетический контур, чтобы добраться до разума всех волшебников, находившихся в башне Гильдхолла. Примерно каждый пятый был способен противостоять воздействию, но остальные принялись убивать друг друга. – Им повезло, что в это время случился ты. – Мы, – поправил Тобиус. – Меня сопровождал некромант из местных. Учитывая то, что в Сердцевине было опасно пользоваться боевыми заклинаниями, мы неплохо справились с преступниками. Жаль, что они сбежали. Восстановилось непродолжительное молчание, нарушенное Талботом Гневливым: – Что ты недоговариваешь, Тобиус? – Просто размышляю, стоит ли обременять вас всякой ерундой. Тобиус как можно короче описал происшествие со Штербеном и обмолвился парой слов о своем нынешнем состоянии, подытожив тем, что вскоре приведет себя в порядок. – Любопытно, – только и ответил архимаг. – Что ж, я сообщу милорду некоторые новые подробности. Мы прибудем на свадьбу по реке, и если тому не воспрепятствуют твои обязанности, встреть нас. Существовать без зрения было не очень сложно, Тобиус в точности помнил расположение всех предметов в своих покоях, а прочие его чувства так обострились, что он даже смог вернуться к тренировкам. Правда, каждая следующая понемногу сокращала количество предметов интерьера, но кто их считал? В очередной раз из медитативного состояния его вывело прикосновение движущегося воздуха к коже, когда открылась дверь. Тобиус вернулся в полное сознание, и левая рука под одеялом сжала рукоятку ритуального ножа. На протяжении пяти дней в одно и то же время служанки приносили ему подносы с едой. Раз за разом одни и те же женщины, которых он знал по запаху, звуку шагов, голосам и даже по именам. Тобиус прислушался, но не узнал шагов. Тогда он принюхался. – Здравствуй, Райла, я чувствую твой запах. – И чем это от меня пахнет? – Женщиной. – Волшебник усмехнулся, садясь на кровати. – Что привело тебя сюда? Она медлила. – А ты… ты так и будешь сидеть с повязкой на глазах, Седой? Тобиус ничего на это не ответил, он ждал, и гостья это поняла. – Я просто хотела поблагодарить тебя за то, что спас мне жизнь тогда… – Ерунда, – спокойно опроверг он, – ты не дала зарубить меня, я не дал вскипятить кровь тебе. Квиты. Зачем пришла? – Я уже сказала… Он лишь хмыкнул. – Еще я хотела передать тебе то, что Годлумтакари рассказал мне тогда. Когда направлялся к вершине башни, он случайно увидел двоих с отрядом хобгоблинов. Одного из них он узнал – тот нес в руке плеть… – Ибехей Поработитель, знаю. Если Годлумтакари был рабом-гладиатором в Аримеаде, наверняка он повидал таких, как этот Ибехей. Рабы патологически ненавидят надзирателей. Ему было приятно слышать ее дыхание, волнующий и взволнованный, самую малость хрипловатый голос. – Хватит выдумывать причины, я знаю, почему ты пришла, – с неожиданной мягкостью проговорил волшебник. – Ты боишься. Она медлила, пока не собралась с силами и не выдала: – Тебя, что ли, Седой? – Возможно, и меня, но в первую очередь себя самое. Давай, Райла, задай вопрос, который пляшет колобенку на кончике твоего языка. – Курва, – выдохнула она сквозь стиснутые зубы. – Поклянись именем Господа, что ты не… ты не… – Что я не использую на тебе никаких приворотных чар, – закончил он, – так? – Да, – несколько даже обиженно воскликнула мечница. – Я сделаю лучше. Клянусь именем Джассара Ансафаруса, что не дурманю твою голову какими-либо чарами или зельями. А теперь ты поклянись именем Господа-Кузнеца, что не творишь надо мной никакой приворотной волшбы. – Что?! Тобиус почувствовал, как искренне она вскинулась, и улыбнулся. – Сядь. Успокойся. Ей пришлось подчиниться, потому что, когда маг говорит таким тоном, подчиняются даже горы. – Ты когда-нибудь испытывала несчастную любовь? – Несчастную? Что за вопрос? – Вопрос, который задал я. Тебя когда-нибудь привлекал мужчина, который бы не отвечал взаимностью? – У меня было немного… – Я не об этом спросил. – Тогда нет. Я умею нравиться. – Вот именно, умеешь. Тебе часто везло в азартных играх? – Я мало играю… но обычно выигрываю. – Как и я. Бывало ли так, что ты предупреждала кого-то о том, что вскоре начнутся неприятности, и… о боже, тебя за это назвали Вороной? Потому что ты… – Каркаю, – закончила она вместо него, – да. Это правда, и о ней знают все. В гвардии ко мне прислушиваются, считают, что у меня хорошее чутье на засады. Что? Что ты так скалишься, Седой? – Люблю быть правым. – А кто не любит? Хватит, говори! – Я думаю, – осторожно послушался он, – что у тебя в роду были ведьмы. А то и вовсе йегга [25] затесалась. Тобиус ощутил ее страх и возмущение. Он пожил в стране, напрямую подчиненной Святому Престолу, достаточно долго, чтобы понять, с какой настороженностью тамошние люди относятся к носителям Дара. Лицензированные и патентованные маги пользовались уважением, но не любовью, а ведьмы, за которыми по сей день охотилась Инвестигация, и вовсе внушали ужас. Мало кто захотел бы быть заподозренным в родстве с одной из них. – Конечно нет! – Прими совет от того, кого учили беседовать с псами Святой Церкви, – если когда-нибудь этот вопрос задаст тебе инвестигатор, пожалуйста, скажи просто «нет». «Конечно» заставит его немедленно усомниться в твоей искренности. Мать? Бабка? Прабабка? |