Книга Взрослая колыбельная, страница 63 – Юлия Шолох

Он очень спокойно выдерживает мой взгляд, хотя прекрасно знает, что сейчас я его рассматриваю и изучаю. Но не дергается, а продолжает отвечать на вопросы Юлика, даже на самые глупые.

Итак, я бы сказала, что этот человек знает, о чем говорит. И если его что-то тревожит, оно действительно тревожное, из-за мелочей он не станет писать бумажки князю. И помощь его вполне могла бы при случае пригодиться.

Юлик как раз закончил личностный опрос и теперь сидел бледноватый и смущенный — узнал, кем прежде был лесник.

Дальше моя очередь.

— Что происходит с лесом?

— Он болеет и умирает, — лесник обернулся ко мне всем телом. Его глаза неожиданно были полны грусти. Из-за леса? У Волина? Из-за каких-то деревьев?!

Пришлось трусливо отводить взгляд и напоминать, что я отношусь к нему как к совершеннейшему незнакомцу. Не знаю и знать не хочу, что ему дорого, что нет.

— Почему, по-твоему, это происходит?

— Мы не знаем. Пытались выяснить своими силами, но наши возможности ограниченны.

И легкая ухмылка в конце. Без колдовской силы действительно мало что узнаешь. На это намекает?

— Как далеко от деревни больной лес?

— За два световых дня можно добраться. Я живу примерно на середине пути между Хвощами и тем участком.

— Карта есть?

Волин молча достал из кармана куртки плотную карту, развернул, разложил на столе. Потом с ожиданием посмотрел на меня. Подумал, увидев, что я не двигаюсь с места, отошел в сторону.

Так, что у нас на карте?

Вот Хвощи, в одну сторону от которых переплетение дорог и полей. В другую — леса, вплоть до скалистого берега Северного моря. Чуть правее — черные жирные точки приисков, тех, где обосновались отщепенцы.

— Это что за крестик?

— Мой дом.

Прямо посреди чащи. Далековато забрался и от Хвощей, и от приисков. Только вот…

— А это что?

— Заимка.

— Как называется?

— Да никак, — лесник пожал плечами. — Там всего четыре хозяйства. На карте она только потому, что я нанес. В официальной версии там никто не живет.

— Прямо в лесу? Чем они живут?

— Сбором трав, грибов и ягод. Промыслом зверя.

— Под твоим присмотром?

— Под моим, — очень мягко согласился он.

Нервы прямо ощетинились. Лучше уж грубость.

— До тебя они там жили?

— Да. Они жили, когда я пришел.

Нет, пустая нить, раз раньше жили. Эх, было бы гораздо проще, если бы сыскарям позволялось узнавать все о ком угодно. Теоретически это возможно, но фактически запрещено. И запрет весьма серьезный. Просматривать подноготную дозволяется, только когда есть веские основания подозревать кого-то в преступлении. Или потерпевших с их согласия. Я не могу сейчас просеивать колдовством Волина, иначе последствия будут весьма плачевными. Для меня. Уволят, причем без пособия. И это уже не упоминая момент о силе, которая вполне может узнать хозяина и захотеть к нему вернуться. Я не сталкивалась с таким конфликтом никогда, и быть опытным образцом желанием не горю.

— Как по-твоему, что происходит?

Волин опустил взгляд к самому полу и задумался.

— Не знаю. Честно, я не знаю. Раньше… может, я и смог бы выяснить, но сейчас я просто не знаю, где искать. Поэтому и нужен сыскарь с силой.

— Понятно. Ну что же, спасибо за помощь.

— Я буду в своей комнате. Номер одиннадцать.

Лесник ушел, Юлика я отправила выполнять поручения, а мне нужно подумать. О деле, конечно, но вот интересно… а какой видят со стороны меня? Посмотри я на себя взглядом сыскаря?

Молодая женщина с приятными внешними данными и холодным лицом человека, повидавшего слишком много. Она пугает. В смысле мужчин она отпугивает, на улице к ней точно не подойдешь знакомиться.

Она думает только о работе, хотя и о себе думать не забывает. Но, в общем, не из тех, с кем уютно быть рядом. Не из тех, кто пойдет на легкую интрижку, а разгадывать, что у нее за душой, слишком сложно. Да и долго — жаль времени.

Да… как от меня еще Федор не сбежал…

Ладно, к делу. У нас в наличии два факта — шантажист и гниющий по непонятной причине лес. По сути, моя задача найти шантажиста, про лес указаний не было. Но местные уверены, что я приехала спасать лес. Конфликт интересов налицо. Ладно, будем действовать по обстоятельствам. Интуиция подсказывает, что стоит начать с леса. Шантажист никуда не денется, он же денег ждет, будет как миленький ровно сидеть на попе. Но шантажиста проще найти. Начнем с того, что ближе.

В таверне нашлось множество желающих рассказать мне подробности о ведуньях. Их, пытающихся вылечить лес, было две. Одна приезжая, шибко опытная, однако ничего не нашла, а вторая попроще, но зато местная, всегда под рукой. С местной и начнем.

Извозчик наш отдыхает, но поселение небольшое, я пошла пешком. Идти чуть больше часа, заодно прогулялась и осмотрелась. Попросила первого встречного мальчишку проводить, тот с радостью согласился, да еще сообщил по дороге на всякий случай, что это не он своровал ягоды из корзины у таверны, когда их грузили на кухню. Конечно, не он, я и не сомневалась!

Ведунья жила, как водится, на отшибе. Хозяйства как такового у нее не было, ведуньи не держат животных и выращивают только травы.

Эх, сюда бы Белку. Вот кто может все, что должна уметь ведунья, и что угодно на белый свет вытащит. А местная… кто его знает, где и чему училась. Может, проблем с лесом на самом деле никаких, просто обе ведуньи или ленивые, или безграмотные попались, поэтому и разобраться не смогли.

— Хозяйка дома?

Забор крепкий, двор ухоженный. Куры ходят, собаки нет. Из открытой двери вышла женщина, наверное, моего возраста, но такая дородная, что казалась старше.

— Да?

— Добрый день. Я госпожа Катерина — сыскарь из Гораславля, прибыла по делу гниения леса. Мы можем поговорить?

Размеренность ведуньи тут же испарилась, она засуетилась, заметалась, не зная, куда бросаться. Да, не Белка, это точно — та глянула бы свысока, мол, так и быть, соизволю помочь.

— Конечно, проходите в дом.

Весь разговор занял от силы десять минут. Его я обдумала по дороге домой. Ведунья клялась и божилась, что никогда ничего подобного не видела. Бывает, что деревьям не хватает влаги — тогда они сохнут, или местность заболотилась — тогда можно объяснить гниение, но ничего такого в лесу нет, баланс не нарушен. Бывает, земля испортилась — тоже не то. Об остальном она не знает, хотя ведунья хорошая. Она описала, что и как проверяла, я не знаток, но сомнения в ее знаниях отпали. А если поговаривают, что вторая еще лучше… Значит, дело действительно нечистое. Может, без сыскного чутья и не раскроется.