Онлайн книга «Femme fatale выходит замуж»
|
– Платоша велел передать, что ты можешь посидеть дома недельку-другую, пока все не уляжется, – вспомнил Яша Сидоров, нежась под ее рукой. – Некоторые из граждан настроены против тебя, но это ничего, мы сумеем защитить нашу Жанну… Втроем они довольно быстро управились с виски. – Слушай, а почему ты не поешь? – спохватился Айхенбаум. – Ты же должна петь? – С чего бы это? – удивилась Жанна. – Ну как же! У тебя же мать эта… известная певица вроде! – Ксения Дробышева, – подсказала Жанна. – Вот-вот! Кстати, почему ты не Дробышева, а Ложкина? – Потому что у моего папы фамилия – Ложкин! – засмеялась она и принесла из другой комнаты гитару. – У меня ни слуха, ни голоса… «Мы себе давали слово – не сходить с пути прямого… Вот новый поворот, что он нам несет – пропасть или взлет? Омут или брод…» – отчаянно заголосила она, бренча по струнам. – Нет, это невозможно… – покачал головой Руслан Айхенбаум и отнял у нее гитару. – Ты очень красивая женщина, Жанна, но ты действительно не певица. Он сел напротив в кресло, медленно провел рукой по струнам. Потом запел негромко, приятным глуховатым голосом: – Утро туманное, утро седое… Руслан спел один романс, потом другой. За окнами давным-давно была ночь, и в какой-то момент Жанне вдруг показалось, что все произошедшее накануне было сном. На самом деле никакой трагедии не было, и вообще, ничего не было – ни свадьбы, ни ее бегства, ни телефонного разговора с Юрой… Только она, и только двое ее друзей – сидят себе мирно, болтают, поют, напиваются потихоньку – словом, все как всегда… – Как же я вас люблю! – вздохнула Жанна. – Если б вы знали… Русик, Яша – самые лучшие на свете. – Тогда зачем тебе Пересветов? – обиженно произнес Сидоров. – Сама же говоришь, что мы – лучше. Выходи за нас, а? Я, между прочим, официально делаю тебе предложение! – Я тоже делаю тебе предложение… – сказал Айхенбаум, продолжая перебирать гитарные струны. – Выходи за меня. Это была одна из обычных тем. – Хорошо, – сказала Жанна, немного подумав. – Я согласна. – И? Ну, кого ты выбрала? – Вас. Тебя, Яша, и тебя, Русик. – Жанна, ты опять! – с досадой воскликнул Сидоров. – Так нечестно! Ты должна выбрать кого-то одного… – Зачем? – искренне удивилась она. – Что там, виски кончилось?.. – Виски кончилось, приступаем к коньяку, – мрачно ответил Айхенбаум, откручивая пробку от очередной бутылки. – Яшка, отстань от нее. Она Пересветова любит. Это пыльное чучело… – Ты ревнуешь! – засмеялась Жанна. – Это правда, – спокойно ответил он. – У меня иногда такие мысли странные бывают… – Какие мысли? – с любопытством спросила она. – Уехать бы куда-нибудь. Далеко-далеко… Я Яшке уже говорил об этом. И не просто уехать, а еще заняться чем-нибудь таким… – Ты меня пугаешь, Русик. Чем заняться? – Я не знаю… – усмехнулся он. – Ну, например, записаться во французский Иностранный легион. Стать наемником. И воевать где-нибудь в Сомали, в Кот-д’Ивуаре… – Где?! – Послушай, Русик, и у нас в стране полно «горячих точек», – возразил Сидоров. – Зачем тебе Иностранный легион? Это непатриотично. – Дело не в этом… – мрачно произнес Айхенбаум. – Я же сказал – далеко-далеко. – А если убьют? – Ну и пусть. Значит, судьба такая. – Все, Русику больше не наливать! – несколько нервно засмеялся Сидоров. – У меня, может, тоже мечта – в садоводы пойти… И что теперь – бросить все, уйти в поля? Так теперь? – Да, – бесстрастно ответил Айхенбаум. – Дурак, ну дурак… – А я в детстве мечтала быть дрессировщицей тигров… – задумчиво пробормотала Жанна. – Теперь ты нас дрессируешь, – вздохнул Сидоров. – Станцуй, Жанна… – Руслан Айхенбаум тяжело поднялся из кресла, отставил гитару. – Станцуй со мной, а? В том платье. – И со мной! – встрепенулся Сидоров. – Пока мы еще на ногах стоим… – Хорошо, – сказала Жанна. – Айн момент… Она переоделась в гардеробной, припудрила разгоряченные щеки. В висках слегка шумело. «Что я делаю, господи, что я делаю…» Вышла к ним через десять минут – в том же виде, что была на свадьбе Юры. Сидоров перебирал диски у музыкального центра: – Вот, годится… Заиграла медленная мелодия. – Русик, сначала с тобой… Жанна с Русланом Айхенбаумом медленно закружились по комнате. Он прижимал ее к себе нежно, крепко и, как ни странно, очень хорошо держался, словно и не пил совсем. От него веяло горячим, влажным теплом. – Русик… – Что? – Не ходи в Иностранный легион. – Ладно. – Он прижал ее чуть крепче, закрыл глаза. На виске у него пульсировала какая-то жилка. Потом она танцевала с Яшей Сидоровым. – Почему жизнь так неправильно устроена?.. – О чем ты, Яша? – О том, что ты любишь Пересветова, а я люблю тебя. – А Нина любит Юру. Бедная Нина… – пробормотала Жанна, уткнувшись в его плечо. – Мне ее очень жаль! – Перестань, – Сидоров слегка встряхнул ее. – Никакой любовью там и не пахло! – Ну что ты говоришь… – Это правда! Неужели ты не поняла, что это был чистый расчет с ее стороны?.. Она хотела замуж и сделала все, чтобы женить на себе Пересветова! Все это видели, все это знали. – Я не знала. – Это потому, что ты другая… Ты живая, – прошептал ей на ухо Сидоров. – В тебе нет расчета. Ты или любишь, или нет. Руслан поставил другой диск, с модной этнической музыкой, быстрой и зажигательной. Теперь они плясали втроем, выделывая какие-то немыслимые коленца… Потом Руслан с Яшей сидели на диване, а танцевала одна Жанна, не замечая ничего вокруг, впав в какое-то странное исступление. На ее лице была неподвижная улыбка, в глазах стояли слезы. Руслан Айхенбаум вскочил, схватил ее за запястья. – Все. Жанна, все… – Русик, пусти ее, – вступился Сидоров. – Отстань, – мрачно произнес Айхенбаум. – Вообще, вали отсюда… – Сам вали! Я тебе ее не отдам. – Да ты… – Еще чуть-чуть, и они бы подрались. – Все, хватит! – закричала Жанна, едва держась на ногах. – Оба! Оба – вон! Я вас сюда не звала! – Жанна, ты должна выбрать, – нетвердым голосом произнес Сидоров. – Так больше жить нельзя, ты понимаешь?.. |