Онлайн книга «Нелюбимая»
|
— Правильно подумали, Анастасия Васильевна, приму сейчас. Пусть заходит. И на сегодня прием окончен — никого не пускать. Женщина с довольной улыбкой вежливо сказала Надежде: — Проходите в кабинет. Верхнюю одежду можете оставить на вешалке. Это хорошо, что еще надо было снять одежду и повесить на вешалку. Все пройдет какое-то время. Потому как сразу подняться и прямо пройти в кабинет Надя бы не смогла. Подгибались ноги в коленках. Вышедший из кабинета мужчина посмотрел на нее, как на привидение, и чуть ли не выбежал из приемной. Надежда враз поняла — разговор шел о ней. Не помнит, как подошла к двери, открыла… Очнулась, услышав короткое: — Садись! Она села, заставила себя посмотреть в лицо, в глаза хозяину кабинета. Перед нею сидел мужчина, далеко нестарый, но с изможденным лицом… Чужой ей человек. Родные были — Оля, ее сестра, и Платошка. Оли нет, а Платончик остался на ее, Надежды, руках. Ради него она должна выдержать все! Чего испугалась? Чего подкашиваются ноги? В конце концов, не она первая начала предавать! Надежда выпрямилась, подняла голову и тоном школьной учительницы предложила: — Спрашивайте, Платон Федорович! Несколько удивленный, Платон Федорович молчал. Разглядывал сидевшую перед ним девушку. Отметил сходство с Оленькой. «Экспертиза не понадобится», — отметил горько про себя Вихряков и неожиданно для Надежды спросил: — Отчего мать умерла? Чем болела? Надежда, ожидавшая вопроса: «Почему сразу не призналась, кто такая?» — опешила, поэтому ответила, не думая: — Мама умерла без меня. Я была на защите диплома. Соседи говорили — сердце прихватило… Она не сказала ему: «Сердце прихватило потому, что тебя ждала, а ты не соизволил зайти!» Зачем рассказывать? Ни к чему это. Сейчас главное, как он поступит с Надеждой? В сумочке лежал портрет, нарисованный Олей, где они так похожи. Это — на крайний случай, как последний патрон, когда придется доказывать, что Оля именно ей оставила Платошку. Более того, взяла слово, что Надежда никогда мальчика не оставит… Сейчас Надежда была уверена — Оля каким-то седьмым чутьем ощущала их с Надей родство. Затаив дыхание ждала, что Вихряков скажет дальше? Она уже ничего не боялась, приготовилась сражаться за ребенка до конца. Если надо, будет плакать! Если надо — станет на колени! Даже перед Вихряковым. Неизвестно, что прочитал Вихряков на ее лице, но он самым обыденным тоном спросил: — Платоша как? Вы же ему не сказали о смерти мамы? От вопроса «Платоша как?» у нее перехватило дыхание и неожиданно потекли слезы. Ей так много хотелось рассказать о ребенке, и не знала, с чего начать. Получалось путано: — Платон — хорошо! Ой, он такой умный ребенок! Не поверите, он умнее всех нас!.. Почувствовав бессвязность своей тирады, замолчала на какое-то время. Слезы на щеках не вытирала, думала — так незаметнее. Затем продолжила: — Я очень боялась разговора с Платошей о маме, переживала. А он сам мне сказал, что мама Оля села в тот же самолет, что и бабушка Зоя. А самолет был неисправный… Надежда хотела продолжать, но, подняв голову, увидела — Вихряков стоит к ней спиной и глядит в окно. И она замолчала. Они оба молчали довольно долго. Неизвестно, что в окне рассматривал Вихряков и о чем думал, а Надежда чуть-чуть расслабилась, — кажется, ее не выгонят. А для нее главное — быть рядом с ребенком. Еще успела подумать, и сама же подивилась этому, — когда ненавидела Вихрякова, почему-то тогда он был ей ближе. Он в конце концов отошел от окна. Что-либо прочитать на его лице, было невозможно, оно оставалось совершенно непроницаемым. Но Надя устала бояться и спокойно ждала. Не глядя на девушку, Платон Федорович сел за стол и, будто уже все решено, сказал: — Не вздумайте отдавать ребенка раньше времени в первый класс! Это стало сейчас модным, и все родители с ума сходят! Ему еще два года до школы. — Помолчав, продолжил: — Сегодня вечером хочу зайти туда, к вам. Побыть с внуком. Как ты думаешь, уже можно? И с тревогой в глазах ждал ответа от Надежды… Отлегло у нее от сердца, слава тебе, Господи! И она также ответила, будто все решено: — Да, Платон Федорович, думаю, можно. Я хочу на кладбище съездить сегодня. Меня Володя обещал отвезти после работы, я сама не найду место. А Платошу я подготовлю к приходу дедушки. Надежда поднялась, надо было уходить. Уже у двери повернулась к Вихрякову и, не глядя на него, тихо произнесла: — Спасибо! — И вышла. Неизвестно, слышал ли это Платон Федорович, занятый своими мыслями. * * * Девушка прошла на жилую половину усадьбы, на глаза попалась скамейка, усыпанная яблоневыми листьями. Это скамейка и яблоня с Олиной картины, так понравившейся бабе Капе. Надя решила присесть, собраться с мыслями. Ее состояние было непонятное — можно ли считать себя прощенной? Но ее отец не знал, сколько зла она желала его семье, как всех ненавидела! Неизвестно, как бы он поступил, узнав об этом. С другой стороны, она ведь ничего плохого не сделала! Скажем так — не успела. Потому что неожиданно к ребенку прикипела. А сестра Оля как-то незаметно оказалась у Нади в душе. Хотя Надежда сопротивлялась! А потом вдруг поняла — она одна, у нее роднее сестры никого нет… А сейчас у нее, кроме Платошки, никого нет. Ну и баба Капа к ней хорошо относится. Не предаст, Надя уверена. Еще есть Володя. Но то уже совсем другая тема, и девушка не хотела сейчас об этом думать. Вспомнив о Володе, девушка поднялась со скамейки. Володя скоро подъедет, надо пойти собраться. Капитолина Ивановна встретила Надю во дворе — видимо, выглядывала в окно. Не скрывая тревоги (даже взяла ее за руку), спросила: — Ну как? Живая? Рассказывай, я уже вся испереживалась! — Тетя Капа, успокойтесь! Рассказывать особо нечего. Он сказал, чтобы Платошку не отдали раньше времени в школу. Еще спросил, может ли сегодня прийти пообщаться с внуком. Он тоже против, чтобы говорить ребенку о смерти мамы. — Надежда пожала плечами и закончила: — Ну, вот вроде и все! Капитолина Ивановна, ожидавшая чего-то большего, горячо воскликнула: — А с тобой как встретился?! Хоть обнял тебя? О чем спрашивал? — Ну что вы, тетя Капа? Какой там «обнял»?.. Разговаривали как посторонние люди. Только спросил, как мама умерла. — Спросил все-таки! — удовлетворенно отметила баба Капа, а Надя, погрустнев, закончила: — Самое главное — я остаюсь с Платошей! Кстати, где он сейчас? — Сидит у себя в комнате, мультики смотрит. О тебе спрашивал — не любит, когда тебя нет. |