Книга Мир внизу, страница 12 – Карвин Ви

Я пыталась отвергать эту мысль, но, кажется, я подружилась с Сириусом и Теей отчасти из-за того, что у нас отцы заправляют целыми станциями. Солидарность, все дела.

Они перевелись на Четвертую два с лишним года назад: Сириус по обмену специалистами, Тея – за компанию, с дальнейшей перспективой получить специальность рейнджера. Насколько я поняла позже, брат с сестрой попросту сбежали с Седьмой «по семейным обстоятельствам». Мы никогда не обсуждали эту тему, да и не думаю, что ребята делали бы это с большой охотой. Я не настолько любопытна, чтобы доставлять дискомфорт едва ли не единственным на станции людям, которые меня не бесят.

– Ридус, не глупи, – терпеливо, точно упрямому и не слишком сообразительному ребенку, говорил папа. Недовольное лицо на экране не особо внимало увещеваниям. – Ты явно переоцениваешь возможности Седьмой.

– Почему переоцениваю? За последние десять лет мы смогли добиться мощнейшего арсенала вооружений среди станций. Мы практически готовы к наступлениям. Мои стратеги и разведчики почти завершили разработку плана военных действий, и он грандиозен… – Ридус остановился; его суровое лицо пылало решимостью: – Самое время нам вернуть то, что у нас отобрали, Вильгельм. Акр за акром, мы отвоюем Землю.

У меня от этих слов голова пошла кругом.

Отвоюем Землю?

Неужели он не шутит? Неужели такое возможно?

– Такие решения не принимаются втайне от остальных станций, – серьезно сказал папа, поднимаясь со своего кресла и опираясь руками на бортик, отделявший его от пульта управления. – И ты знаешь, что остальные не одобрят. Мы только что расслабились, Ридус. Научились жить в сотнях километров над землей. Наладили торговые и дипломатические отношения между собой. Наши дети не готовы к войне. И сама война нам сейчас ни к чему.

У Ридуса Лэра взгляд на ситуацию не поменялся нисколечко.

– Подумай еще раз, Вильгельм. Оснащения Седьмой хватит на то, чтобы превратить в обугленные руины целую страну. Некоторые станции уже выразили готовность присоединиться к нам, но этого недостаточно. Если ты не поддержишь меня… – он поджал и без того тонкие губы, – в следующий раз я буду не столь дипломатичен.

– Ридус, что за муха тебя укусила? – с силой ударив по бортику, прорычал отец. – Проверь терморегуляторы, а то ты, похоже, перегрелся. Угрожать другой станции – ты в своем уме?

– Конец связи, – сухо сказал Ридус и отключился.

Отец замер, опустив взгляд на тысячи кнопок, и был в явном шоке от количества проблем, записавшихся только что на счет Четвертой.

– Привет, пап, – громко сказала я, прежде чем он сам заметил, что я подслушиваю.

Он обернулся. Усталое лицо при виде меня просияло, и радостная улыбка, адресованная лично мне, согрела все внутри.

– Моя девочка! Ты подросла с прошлой нашей встречи.

«Ты бы не замечал, как я расту, если бы мы хотя бы виделись чаще», – едва не вырвалось у меня, но я прикусила язык и расплылась в ответной улыбке. В первую очередь, я была очень рада его видеть. Не на трибуне. Не издалека.

– Извини, если вопрос слишком неожиданный, – замялся отец. – Но… как у тебя дела с Сириусом?

Сначала мне показалось, что я ослышалась, но довольно быстро дошло, что папа действительно это спросил. Учитывая свежеподслушанную информацию, вопрос обретал вполне четкий контекст. Проникнувшись им, я от души расхохоталась.

– Серьезно? Как у меня дела с Сириусом? У нас сейчас что, суровое Средневековье, где принцессу выдают за принца соседнего королевства в надежде, что это отсрочит войну на пару лет?

– Ты все слышала, – грустно констатировал отец.

– Слышала. И прекрасно понимаю, почему Сириус с Теей к нам тогда сбежали. Ридус же спятил. И страдает наклонностями тирана.

Часть из которых передалась маленькой Тее.

Папа тяжело опустился в кресло, переплетя пальцы. В нем было под два метра роста, силы, как у двух опытных рейнджеров, интеллекта, как у Сириуса в режиме без кофеина, и достаточно харизмы, чтобы вести за собой тысячи свободных землян Четвертой. Вот почему мне было непривычно видеть его таким растерянным. И немного страшно.

– И что мне с этим делать? – спросил он.

«Эй, папа, – хотелось сказать мне. – Вспомни. Я – пусть и самый лучший в истории Четвертой – обычный рейнджер, которому твоя верная Айроуз постоянно подрезает крылышки. Ты тут главный. Откуда мне знать, как тебе совладать с нашими неадекватными союзниками?»

Но я чувствовала себя слишком польщенной, чтобы отвечать так. Плюс действительно слишком соскучилась, чтобы язвить и насмехаться.

– Ищи варианты усмирить боевой пыл Ридуса. Свяжись с другими станциями. Зашли шпиона, чтобы расхреначил Седьмой пару блоков в их сверхмощных двигателях. Им придется сбросить несколько тонн, а это уйма вооружения. Может, желание повоевать тоже отпустит.

– Моя дочь только что сказала «расхреначил»? – удивленно поднял брови папа.

– Ты меня вообще слышал? – Я нахмурилась.

Меня страшно бесило, когда папа с Айроуз вдруг вспоминали о том, что они мои родственники, и пытались воспитывать. Это было так же глупо и бессмысленно, как пытаться добежать до места сбора после остановки таймера, не в силах просто уяснить себе раз и навсегда: ты опоздал.

Кажется, папа тоже подумал о чем-то подобном, и на его лице промелькнуло сожаление.

Простите, Вильгельм Вэль, но невозможно быть хорошим отцом и хорошим капитаном одновременно.

– Да, милая, – сказал он и улыбнулся мне, как будто только что между нами не было этого напряженного момента. – Спасибо за идею, она звучит… здраво. Я еще подумаю, что мы можем предпринять, ничего не испортив.

Это означало, что мой вариант его не устроил. Ладно, надеюсь, его дипломатические склонности не вылезут боком всей Четвертой.

– Зачем ты хотел меня видеть? – напомнила я.

– Вообще я соскучился. А еще… хотел обсудить с тобой твой следующий рейд.

Ну конечно.

– А что, у Айроуз язык отвалился? – хмуро осведомилась я. – Она обычно справляется с этой задачей самостоятельно.

– Именно поэтому будет лучше, если это сделаю я. Лично.

– Да что уже там?

– Код 14.

Код 14 – обозначение из устава рейнджеров. Плохо сканируемая зона. При наведении на нее сканеры беснуются и вместо четких «да» и «нет» по каждому интересующему пункту выдают вероятности. 15 процентов, что в этой зоне закопаны артефакты ящериц. 47 процентов, что в зоне бродят маргиналы.

Станции обычно не останавливаются над такими зонами, но иногда бывают исключения. Следствием одного из таких исключений стало присутствие на Четвертой Лиама и вся моя головная боль, связанная с этим фактом.