Онлайн книга «Черный человек»
|
По пути в управление Ромашин зашел в бар, выпив брусничного соку, поговорил с коллегами из погранслужбы, забежавшими в бар «перехватить по капле смысла», и вернулся в отдел. В кабинете его ждала женщина с тонким красивым лицом, бровями вразлет и лучистыми серыми глазами. Он узнал ее сразу – Купава, жена Шаламова. Она встала при появлении Ромашина, молча ожидая его реакции. Начальник отдела остановился на пороге, глядя женщине в глаза, потом поздоровался, усадил ее в «личном» углу кабинета и сел напротив. Он редко ошибался в оценке собеседника, поэтому, не ожидая ее вопроса, заговорил сам: – Будем откровенны, Купава. Вы сильная натура, насколько я знаю, и в разговоре с вами не нужно искать путей обхода острых углов. Ничего утешительного сообщить не могу: он жив, но исчез. – Кто? – шепотом спросила Купава; глаза ее наполнились слезами. Ромашин опешил, оставаясь с виду спокойным и доброжелательным. Подумал: кажется, она одинаково беспокоится за судьбу обоих. Во всяком случае, ее вопрос явно не о муже… хотя такой паритет мне абсолютно непонятен. Зачем в таком случае надо было уходить от одного к другому? Захотелось проверить свою силу? Чувства? Впрочем, как говорят философы, единственная действительно непрогнозируемая вещь – женская логика. – Мальгин исчез тоже, – сказал он ровным голосом. Купава судорожно вздохнула, погладила живот – машинально, прислушиваясь к себе, потом глаза ее затуманило облачко недоумения. – Клим? Как… исчез? Почему? – Он участвовал в операции по перехв… поиску вашего мужа. Подробности вам ни к чему. Оба замечены в Горловине… редчайшем астрофизическом объекте, оставшемся от эпохи инфляционного расширения нашей Вселенной… и открытом вашим мужем. Дальнейшее местопребывание их неизвестно, хотя уверен, что они оба живы. Купава с заметным усилием справилась с собой, улыбнулась сквозь тоску и внутреннюю боль. – Простите… думаете, я всегда такая… рева? – Не думаю, – как можно мягче ответил Ромашин. – Все дело в маленьком, так? – Он кивнул на ее живот. – Вы проницательны. Но я жду не мальчика – девочку. – Уже есть имя? – Нет. – Хотите, предложу? Купава недоверчиво посмотрела в глаза Ромашину, мудрые и всепонимающие, и вдруг поняла, что он далеко не молод, хотя с виду выглядит не более чем на тридцать пять – сорок лет. И еще она поняла, что ее успокаивают – ее, всегда гордившуюся своим самообладанием, с насмешкой относившуюся к любому проявлению женской, равно как и мужской, слабости. – Спасибо, но все же пусть имя дают ей те, от кого это зависит. – Резонно, – кивнул Ромашин, скрывая улыбку. – А хотите в ответ выслушать мою историю? Вы не торопитесь? Ромашин встал, наклонился над столом, негромко произнес: – Я занят, беспокоить только в ЧП-режиме. Сел снова. И Купава вдруг, неожиданно для себя самой, рассказала ему все о себе и о своих отношениях с Мальгиным и Шаламовым… Несколько минут он молчал, постукивая по столу указательным пальцем, потом поднял голову. Женщина виновато улыбнулась. – Никогда не думала, что когда-нибудь вот так… ни с того ни с сего разоткровенничаюсь перед незнакомым человеком о наболевшем… но мне больше не с кем делиться… хотя вру, есть такой человек, отец Клима. Но так уж получилось… извините. Клим как-то сказал, уже после… после нашего разрыва: все проходит, но мы остаемся. Я не верила, что эта простая фраза способна мучить больней, чем физическое страдание, особенно когда понимаешь, что во многом была не права… Что-то словно погасло во мне и вспыхнуло вновь, когда я увидела его глаза и поняла, что он все еще любит и страдает, как никто другой, потому что больше всего мучаются и страдают именно сильные люди, просто это мало кто видит. И у меня появился… есть такой термин в медицине: синдром стресса ожидания, – у меня внутри все заледенело и не тает. А самое страшное – я жду их обоих! И люблю обоих… – Последние слова Купава произнесла шепотом, с изумлением и страхом. – Или так не бывает? – Бывает, – сказал Ромашин. – Но недолго. Рано или поздно выбор делать придется, а сейчас они в равном положении… для вас. – Не знаю… Марс говорит, что оба они любители острых ощущений и не способны… думать о других. – Кто это – Марс? – Марсель Гзаронваль, друг Дана, они вместе работали. «Вот это сюрприз, – подумал Ромашин изумленно. – Снова Гзаронваль! Теперь только в качестве «друга семьи»… Что же это он отзывается о своем друге так нехорошо? Ладно бы о Мальгине, как-никак «списанный» муж, но о Дане?.. Интересная ситуация, надо бы с ним повстречаться еще раз…» – Что молчите? – не выдержала Купава. – По-моему, ваш Марс не прав, Мальгина никак нельзя отнести к любителям острых ощущений. И относить его в разряд людей, мало заботящихся о других, я бы тоже не стал. – Разве он не может измениться? – Он – нет, – покачал головой Ромашин. – Хотя я могу и ошибаться. Вам судить о нем, несомненно, легче. Тишина повисла в комнате, тонкая и хрупкая, как льдинка на стекле. Ромашин сидел, полузакрыв глаза, и Купаве даже показалось, что он задремал, но губы собеседника вдруг шевельнулись: Друг мой, друг мой, Я очень и очень болен. Сам не знаю, откуда взялась эта боль. То ли ветер свистит Над пустым и безлюдным полем, То ль, как рощу в сентябрь, Осыпает мозги алкоголь. Ромашин вспомнил Есенина!.. Дочитал. Купава сидела не шевелясь. По лицу ее трудно было определить, о чем она думает. – Клим однажды произнес интересную фразу, – проговорил начальник отдела словно про себя. – В душе каждого из нас сидит свой «черный человек». Понимаете? Не тот, не маатанин – есенинский «черный человек». У него, у меня… у вас тоже. И знаете, какой я сделал вывод? Мальгин, легендарный человек-да, спасший многие десятки жизней, сильный, властный и решительный человек, – раним и беззащитен, как никто из нас! И как никто из нас нуждается в поддержке. Но в чем я уверен на сто процентов – он никогда, ни при каких обстоятельствах не даст себе сорваться, какой бы «черный человек» внутри его ни сидел! Он всегда верен себе и, наверное, поэтому так одинок. Купава покачала головой, порываясь что-то сказать, скорее всего возразить, но так ничего и не ответила. Они посидели молча еще несколько минут, потом женщина встала. На пороге оглянулась. – Простите меня еще раз за этот визит и спасибо за терпение, вы мне очень помогли. Я почему-то верю, что вы вернете их… Что касается Клима… до сих пор я была уверена, что сильным натурам не требуется ничья поддержка, вы поколебали во мне эту уверенность. Но я уверена и в другом: Дан тоже сильный человек и не позволит себе нанести вред другим. Марс здесь не прав. Просто Дан болен, вот и все. Клим вылечит его, вы только найдите. До свидания. |