Онлайн книга «Одноклассница.ru»
|
Рядом был Клим. Какое счастье… * * * – Ну как? Вероника только что померила Андрею Максимовичу давление. Осмотрела его. – Карту дайте… – Сейчас. Сашенька, а где карта? А, вот она. Сашенька, не ищи, я сам нашел! Медицинскую карту Андрей Максимович держал на руках – несмотря на то что работники поликлиники строго-настрого запрещали делать это. Но большинство посетителей плевали на этот запрет, и главным образом потому, что карты в районной поликлинике часто терялись. А это значило – заново ходить по врачам, заново назначать процедуры… Андрей Максимович рисковать своей медкартой не собирался. Вероника перелистала бланки с результатами анализов – их Андрей Максимович сдавал на днях. – Ну как? – нетерпеливо повторил он. – Все в норме… Тьфу-тьфу-тьфу. Конечно, в ближайшие несколько лет вы должны быть под наблюдением, но… – Да я и без анализов знаю, что здоров, – Андрей Максимович поднялся и для убедительности сделал круг по комнате, опираясь на палочку. – А можно мне куриный бульон? – Нет. Для вас это еще тяжеловатая пища. Погодя… А сейчас – только овощной. Я дала Саше все необходимые инструкции. – У-у, сколько можно ждать… – Андрей Максимович, не капризничайте! – строго сказала Вероника. – Всему свое время. – Участковая наша в шоке! – Он сел напротив, хитро подмигнул Веронике. – Не верит, что я до сих пор жив… И в больнице, где я лежал, тоже все врачи в шоке. Редкий случай чудесного самоизлечения… Они ведь на мне крест уже поставили! Вероника с улыбкой смотрела на своего бывшего учителя. Он в самом деле оживал буквально на глазах – появился легкий румянец на щеках, он прибавил пару килограммов, уже без особых проблем передвигался. Полностью вернулась память. Его организм перестал отвергать пищу – кахексия отступила… Даже больше того – Андрей Максимович словно помолодел. Разгладились мелкие морщины на лбу, стали расти волосы на голове… И все это произошло в очень короткие сроки. В очень короткие. Вероника, которая уже несколько дней как приступила к работе, заметила, что и с лабораторными мышами произошли подобные превращения. Есть же определенные показатели, свойственные определенному мышиному возрасту… Так вот, экземпляры, которые жили в Вероникиной лаборатории, явно отличались от своих сородичей – тех, на ком не испытывался витазион. – Андрей Максимович, я нашла Клима. – Иноземцева? Ба-а… – Вы мне помогли. – Вот, хоть чем-то я тебе пригодился! – обрадовался Андрей Максимович. – Как он? – Хорошо. Вот, глядите… – Вероника протянула руку. – Ну-ка, это что у нас… Браслет? – Гранатовый браслет. – Он подарил? – Он. Вернее, он его сделал. Сделал специально для меня. – Да ты что?.. – поразился Андрей Максимович. – Вот это да… Данила-мастер! Этакая красота… Вероника повернула запястье – в глубине темных, почти черных камней вспыхнуло пурпурное пламя… Черное и красное. – Точно кровь… – разглядывая браслет, завороженно пробормотал Андрей Максимович. – А тебе, Одинцова, поразительно идет этот камень, гранат… Какое-то такое цветовое сочетание… – Он пошевелил пальцами. – В общем, к лицу. А Иноземцев, он уже в детстве рукастым был. Все, к чему прикасался, – оживало. Ну да ты знаешь… – Я его так люблю! – вырвалось у Вероники, она даже покраснела невольно. Андрей Максимович задумался, ущипнул себя за ус. Видимо, хотел о чем-то спросить („А как же Тарас?“), но передумал. – Вы вместе приходите, вот что, – наконец важно заявил он. – Сто лет Иноземцева не видел! – Андрей Максимович… – Да, детка? – Скоро будет суд… Господи, да не пугайтесь вы! Клим должен вернуть себе имя… Придете? Свидетелем? – Господи, да в чем вопрос! А почему Клим должен вернуть себе имя? – Ох, долгая это история… Ей двадцать лет. Вероника в общих чертах пересказала все то, что произошло когда-то на Переведеновском кладбище, у склепа Черного Канцлера. Что произошло и почему. Андрей Максимович выслушал эту историю, потом долго молчал. Потом высказался: – Безобразие! Ноги Николаеву оторвать надо… И Свиркин тоже хорош. Это все мои упущения. Я бы сейчас, если бы классным руководителем был, совсем по-другому воспитательную работу проводил бы. И предмет свой иначе преподавал бы! Он достал откуда-то тетрадь. – Вот… Это я тут свои мысли записываю. Воспоминания и все такое… Какой должна быть нынешняя педагогика. Дети-то изменились! – грозно заорал он, словно кто-то смел ему возражать. – И учитель должен это брать во внимание… И он без всякого перехода, очень бодро, принялся рассказывать Веронике о том, какие задачи должны стоять перед современным учителем. И как надо заинтересовать учеников – чтобы те хорошо знали химию. – …Без химии теперь – никуда! Вот послушай, какую я методику стал разрабатывать… – Андрей Максимович разошелся и громко, с воодушевлением, размахивая руками и тетрадью, излагал свою методику. Вероника с улыбкой его слушала. „Нет депрессии, появился интерес к жизни. Увлечен. Это тоже результат действия витазиона?..“ В дверь на крик заглянула Саша Мессинова, дочь Андрея Максимовича, в цветастом переднике. Посмотрела на отца, махнула рукой, добродушно усмехнулась и ушла. Скоро с кухни потянуло пряным ароматом овощного бульона. * * * В начале августа в Москву приехала Светлана Викторовна. Она позвонила Веронике и сказала, что хочет ее видеть. – Мама, а где ты остановилась? – удивленно спросила Вероника. – У Тараса, где же еще, – холодно произнесла мать. – Заходи к нам. Сейчас я тебе адрес скажу… – Куда это – к вам? Не говори чепухи… Твой дом здесь. – Мама! – Хорошо, встретимся где-нибудь на нейтральной территории. И умоляю, приходи одна, – жестко произнесла Светлана Викторовна. Они встретились в центре, в небольшом скверике, рядом со станцией метро. – Мама… ну здравствуй! – Вероника поцеловала Светлану Викторовну в щеку, та с каменным лицом приняла этот поцелуй, но ответных ласк себе не позволила. – Ты сердишься на меня, да? – Можно подумать, тебя это волнует – сержусь я или нет… Как будто это что-то может изменить! – мрачно буркнула мать. – Может, пойдем в какое-нибудь кафе? |