Онлайн книга «Русалка для интимных встреч»
|
— Валя… — Что? — Хочешь, я тебе одну вещь скажу? — Ну скажи, — заинтригованно пробормотала она. — Я тебя люблю, — сказал он и посмотрел ей прямо в глаза. Сердце у Вали сначала замерло, потом упало куда-то вниз, в район желудка. «Так не бывает… не может быть!» — билось в ее мозгу. А через секунду сердце подскочило куда-то к горлу и суматошно затрепыхалось там, не давая нормально дышать… — Ванечка… — прошептала она. — Я это еще тогда понял… помнишь, когда мы на озеро ездили, в самый первый раз… Ты мне сразу понравилась. Я сидел впереди и все время смотрел на тебя. И я себе сказал — я, наверное, люблю ее. А дальше я только все сильнее и сильнее в этом убеждался. Вчера загадал — скажу тебе об этом, если ты придешь. — Вот… значит, не зря я сюда так торопилась! — с торжеством произнесла она, задыхаясь. — Я тебе тогда тоже скажу… — Что, и ты? — И я! Я тоже тебя люблю, — тихо-тихо прошептала она, словно кто-то чужой мог услышать их слова в этот сумеречный, предутренний час. Глаза у него медленно закрылись, и он приблизил к ней лицо. Губы у него были ледяные, от щек веяло холодом, и кончик носа — ледяной. Она обхватила его руками — крепко-крепко! — и ответила на его поцелуй. — Ты такой холодный… — пробормотала она. — Ты тоже ужасно холодная… Они целовались и целовались, пока им не стало жарко, пока не выступили слезы на глазах. — Что же это такое?.. — растерянно сказала Валя в один из тех моментов, когда они на мгновение оторвались друг от друга, чтобы перевести дыхание. — Мне это не снится? — Ущипнуть? — засмеялся он сквозь стиснутые зубы. — Нет, пожалуйста, не надо! — взмолилась она. — Я не хочу просыпаться! — Скажи еще раз, — потребовал он, и она поняла сразу же, о чем он просит, и сказала: — Я тебя люблю. — И я тебя люблю! — Ванечка… — Что? — А где солнце-то?.. Стало почти светло, но пока еще никакого намека на солнце не было. Край востока окрасился серебристо-голубым, трепетал воздух вдали, но ни одной золотистой или розовой ниточки, которая обещала бы восход, не появилось. — Правда, где же солнце?.. — растерялся Иван. — Значит, мы действительно попали в иное измерение. Времени нет. Рассвета не будет, — быстро произнесла Валя, почти веря своим словам. — Что же делать? — серьезно спросил он, намереваясь опять поцеловать ее. — Нет, погоди… По-моему, уже ничего нельзя исправить! — И мы никогда не увидим солнца? — Никогда, — торжественно и даже как-то зловеще произнесла она. — Механизм, с помощью которого вертелась Земля, сломался. В общем, этот наступил, как его… — Апокалипсис, — с восторгом подсказал он. — Вот именно! Конец света… Они засмеялись, а потом опять принялись целоваться, словно сумасшедшие. — Как же я так влюбился, как же так… — Точно так же, как и я. Ванечка… — Что? — Нет, просто… Ванечка. Ты — Ванечка. Как мне нравится называть тебя так! Ты — Ванечка… И в этот момент восток озарило нежно-розовым светом. Рябь побежала по реке, и стало видно, как она неумолимо течет вперед. Где-то далеко закричал петух — все ожило, прохладный утренний ветер зашуршал в листве, стало слышно, как в небе гудит самолет. — Ну, слава богу, — пробормотала она. — А то я уж и в самом деле начала беспокоиться… — Ты красивая, — сказал он, отводя от ее лица волосы. — Ты знаешь об этом? — Теперь знаю, — улыбнулась она. — Ты сама как солнце. Что ты делаешь сегодня? — Сегодня? — удивилась Валя. — Ну я не знаю… Ой, Ванька, у меня уже губы болят! — Я тебе свидание хотел назначить. — Пожалуйста, назначай! — великодушно сказала она. — Сколько угодно! — Нет, я передумал, — сварливым голосом произнес он. — Лучше не так… лучше ты вообще не уходи. Ты не уйдешь? — Нет… Солнце поднялось уже довольно высоко, а они все сидели и сидели, тесно прижавшись друг к другу, не в силах расцепить своих объятий. Мимо прошел рыбак с удочкой в руке, в высоких резиновых сапогах и со щетиной на лице, больше похожей на проросшую проволоку, чем на обычные волосы. Он с изумлением посмотрел на них и сказал стандартное: — Совсем стыд потеряли… И осуждение, и зависть, и тоска об ушедшей юности — все было в этой короткой фразе. Иван с Валей проводили его взглядом, но разорвать объятий все равно не смогли. — Надо идти, — шепотом сказала Валя. — Ты же обещала! — возмутился Иван. — Нет, правда, надо. Мама будет волноваться, я знаю, и воображать всякие ужасы. Она всегда воображает всякие ужасы, когда меня долго нет дома. Слушай, а ты Илье скажешь? — О чем? — О нас. — Нет. Зачем? Ему-то какое дело… — пожал Иван плечами. — Я ему не нравлюсь. — Мне-то какое дело! Зато ты мне очень нравишься… — Ванечка… — счастливо потянулась она. В начале седьмого они наконец нашли в себе силы встать и отправились в сторону поселка. Мимо прошла чета отдыхающих — любители раннего купания, с полотенцами на плечах. — Если ехать в соцстраны по приглашению, то тебе, Генрих, поменяют пятьсот рублей, — громко говорила дама своему спутнику. — А в капстраны — двести. И все — ни больше ни меньше. — А если я собираюсь сначала в Англию, а потом в Испанию? — скрипучим голосом спросил мужчина. — Тыщу мне поменяют? — Генрих, да я тебе со вчерашнего вечера пытаюсь растолковать — сумма для обмена не зависит от количества поездок.. В год! В год тебе поменяют только двести рублей! — Мусечка, это ужасно. Мне сначала надо в Англию, а потом в Испанию… — Нет, я так не могу! — с отчаянием прошептал Иван и резко свернул с дороги в кусты. — Иди сюда… — Ой, Ваня, ты куда? — удивилась Валя. — Иди сюда… Близко гудел шмель, пронзительно пахло жимолостью. Они целовались в кустах, как безумные, и Валя не слышала ничего, кроме шума в ушах, — так стучало у нее сердце. — Все, все, пожалуйста, больше нельзя… Они вылезли из кустов красные, вспотевшие и, держась за руки, побрели дальше. — Я спать хочу, — сказала Валя, пошатываясь. — А ты? — И я. — Тогда до вечера? |