Онлайн книга «Русалка для интимных встреч»
|
На работе жажда деятельности обуяла ее. Она притащила из книгохранилища огромную стопку книг, принялась распихивать их по полкам. Потом вспомнила, что цветы на окнах не поливали с прошлой недели… — Что за рвение такое? — насмешливо спросила Наталья, увидев Валю с лейкой, усердно орошающей зимний сад. — И почему глаза красные? Плакала, что ли? — Весенняя аллергия, — пыхтя, ответила Валя. — А-а… Было еще что-то, что тоже необходимо было срочно сделать. Коваленко! Ну да, она же так и не узнала, как он себя чувствовал после того разговора с Ильей! А вдруг Илья серьезно покалечил его? В конференц-зале она нашла папку, в которой вел свои записи Истомин, и там отыскала телефон Коваленко. Герман Витальевич Коваленко — вот как полностью, оказывается, звучало его имя… — Алло, Герман Витальевич? Это вы? — Кто это? — удивленно ответил на другом конце провода Коваленко. — Это Валентина… Из библиотеки, — уточнила она. — Как вы себя чувствуете? — Валя? — страшно удивился тот. — Откуда вы узнали?.. Впрочем, не важно. Ужасно. Я ужасно себя чувствую. Мурашки побежали у Вали по спине. Глупая Илюшкина ревность — вот к чему она привела! Коваленко говорит, что ужасно себя чувствует. — Правда? — расстроилась Валя. — Ох, Герман Витальевич, простите моего мужа — он не должен был… — Можно просто Герман, без всякого отчества, мы же договаривались, — перебил ее Коваленко. И чихнул. — Ой, простите — простудился накануне. Температура тридцать восемь. Валя отодвинула от уха трубку, словно инфекция могла передаваться по телефонным проводам. — Какая еще температура? Слушайте, Герман, я хотела извиниться за своего мужа! Он не сильно вас покалечил? — Не сильно, — успокоил ее Коваленко. — Всего пара синяков. Он у вас что, боксер? Такой был мощный нокдаун… — Нет, — растерянно ответила Валя, — он обычный человек. Так с вами все в порядке? — Я же говорю, у меня температура! Передайте Истомину — в эту пятницу я не приду, наверное. Валя! Если вам так не терпится искупить вину, приезжайте ко мне, сварите какого-нибудь бульона… Я совершенно один, и у меня высокая температура! — Вы шутите? — сурово произнесла Валя. — Я абсолютно серьезно! Если бы вы знали, Валечка, как я рад, что вы мне позвонили… Валя бросила трубку, не дослушав, что собирался ей сообщить Коваленко. Он в порядке, Илья ему ничего не сломал. И она тут же забыла о Германе Коваленко. Она чувствовала себя совершенно счастливой. Оказывается, для этого ей необходимо было встретить Ивана. Всего один раз — последний… «Я люблю Илью… — с восторгом подумала она. — Милый Ванечка, прощай навсегда! Я люблю Илью…» Юлий Платонович Истомин был не в духе. Он с самого начала был не в духе, еще когда только начали собираться студийцы. Коваленко отсутствовал — он лежал дома с простудой. Валя передала-таки руководителю кружка сообщение об этом. — Ну и слава богу… — скрипучим голосом прокомментировал данное обстоятельство Истомин. — Работы будет меньше. Так, товарищи, я тоже себя неважно чувствую и посему предлагаю закончить наше сегодняшнее собрание немного раньше. Никто не против? Против никто не был, а мадам Климантович вообще была двумя руками «за» — сегодня она явилась одна, без мужа, и потому сильно нервничала, то и дело косясь на часы. Ей не хотелось оставлять своего благоверного предоставленным самому себе надолго… Валя пробралась в конференц-зал к самому концу занятия, когда Истомин придумывал новое задание для своих подопечных. — Вот что… — устало сказал он, держа обеими руками свою голову, точно опасаясь, что она может вот-вот отвалиться. — Придумайте к следующей пятнице этюд на тему… ну я даже не знаю… «Как я провел свои выходные», например. — Ну что за тема такая! — удивилась Клара Пятакова. — Прямо как школьное сочинение. — В выходные я работал, — нервно заметил Рома Асанов, врач-реаниматолог. — Сплошные бытовые травмы. — Да-а? — заинтересовался Григорий Будрыс, почесывая сальную голову. — Интересно… Хм, интересно ему… — фыркнул Рома. — Представьте себе — жена случайно узнает, что муж ей изменяет с соседкой по лестничной клетке. Чтобы выследить его, она лезет через балкон и внезапно срывается с пятого этажа… Этаж высокий, но внизу растут густые кусты, которые спружинивают, точно батут… Мадам Климантович при упоминании о неверном муже вздрогнула и еще раз посмотрела на часы. — А меня тема вполне устраивает! — громко заявила она. — Есть где развернуться фантазии… Когда студийцы разошлись, Валя подсела ближе к Истомину. — Юлий Платонович, вы прочитали мою рукопись? — спросила она. — Хотя, если вы неважно себя чувствуете, можно перенести обсуждение на другой раз… — Нет-нет! — закряхтел мэтр. — Ни в коем случае… Я готов. От Истомина сильно несло нафталином и еще какими-то терпкими лекарствами. Вблизи Валя разглядела, что нос у Истомина весь покрыт мелкими красными сосудами, а белки глаз желтые, нездоровые. Он открыл Валину рукопись. — Ужасно, ужасно… — страдальчески сморщился он и высморкался в огромный платок, больше напоминающий полотенце. — Что? — не поняла Валя. — Вам плохо? — Нет, ваша рукопись — просто ужасно! — проскрипел он. — Это даже не литература, это… черт знает что! Меньше всего Валя ожидала, что Истомин вот так, с ходу, сразу же начнет ее критиковать. Скорее наоборот, она приготовилась к тому, что он начнет петь ей дифирамбы, и решила бороться, чтобы узнать истинные его мысли — ведь от его слов зависело ее будущее. — Как? — растерялась она. — А вот так, — буркнул он, опуская глаза. — Или вы не хотели знать правды? — Хотела… — прошептала Валя. — И… и в чем же мой просчет? — Во всем! — Мэтр принялся нервно листать страницы ее романа. — Во-первых, что за тему вы такую выбрали, я не понимаю… — Тема — любовь, — быстро ответила она. — Ну да, ну да… То есть, Валюта, вы хотите сказать, что ваяли дамский роман. Сентиментальная проза, так сказать… — Истомин вздохнул, распространяя запах лекарств. — Тут я с вами не соглашусь. Во всяком жанре есть свои правила, а вы их решительно не соблюдаете. Хоть я и не поклонник творчества Гликерии Петровны, но для вас она может быть образцом. Стиль, конечно, у нее здорово хромает, она склонна к излишней аффектации, компиляциям, у нее много натяжек в сюжете, но… жанр она соблюдает безупречно. Валя ничего не поняла. Впрочем, поняла только одно — она полная бездарность. Даже склонная к компиляциям мадам Климантович даст ей сто очков вперед. |